Ты моя, девочка! - Лена Голд

— Но сейчас… — он делает короткую паузу, говорит с трудом. — Мне… Жень, он убил человека. Отец. И его шантажируют…

— Я поняла. Не надо. Не нужно договаривать.

Его отца шантажируют и чтобы он не отправился в тюрьму, Алекс решил пожертвовать нами. Поставил под удар нас.

Но с другой стороны, возможно, он не знал, что так поступят. Что мне навредят.

О, Боже… Как же это трудно… И сейчас Алекс держит меня рядом только из-за жалости. Ему жаль меня и, быть может, совесть не позволяет.

— Он мне дал время, но я не думал, что тебе навредят. Знал бы… Я в тот день из-за него психанул, на тебе сорвался. Жень… — он сжимает мои руки в своих и чуть приближается ко мне. Смотрит в глаза. В упор. — Я чуть не сдох, когда мне сказали, что тебя в больницу везут… Я… Я люблю тебя Женя.

Словно гром гремит. Ничего не слышу. Смотрю на него, будто зачарованная. Понять пытаюсь, он искренне говорит или нет. Но вроде не врёт. Не играет.

— Перестань, — отворачиваясь, — Не надо мне врать, — говорю, но на самом деле я хочу, чтобы он повторил. Раз за разом.

— Врать? Жень, посмотри на меня. — он держит меня за обе щеки и поворачивает голову, вынуждая смотреть ему в глаза. — Я люблю тебя. Просто… Малыш, я не представляю себя без тебя. Впервые в жизни я так испугался. Страх тело пронзал. Такое ощущение… Ну, не знаю, как это объяснить, Жень, если тебя не будет, я просто сдохну. Умру от тоски.

Он отпускает меня и поднимается на ноги. Не находит себе места. А я всё ещё анализирую его слова.

— Я был монстром, помнишь, когда встретились? Брал всё, что хотел. Мой любой каприз, любое желание должно было исполнится сразу. Немедленно. Я не знал, что значит отказ. Но теперь всё изменилось. Хочу только тебя, Жень. Свела с ума меня. Крышу снесла. — взъерошивает волосы пальцами, затем возвращается и снова садится рядом. — Ты же мне веришь?

Верю, но не подаю виду. Сердце говорит одно, а мой ледяной взгляд другое. Я резко вздрагиваю, услышав звонок телефона. Алекс смотрит на экран. Хмурится. Потом на меня.

— Алло, — говорит. Слушает. Улыбка на его лице появляется. — Отлично! Конечно, мы приедем. Спасибо. До встречи. — отключается.

Не знаю, что ему сказали, но он явно доволен. У него блестят глаза.

— Хочешь к маме? — задаёт он неожиданный вопрос. — Приедем, обсудим эту тему заново. Сейчас мама важнее. Вставай.

Услышав с его уст "мама важнее", по телу разливается теплота.

Что за мужчина, Господи…

Хочется обнять, поцеловать. Быть рядом, не отпускать. Но в то же время не могу забыть боль, которую причинил именно он.

— Хорошо, — тихо произношу, всё ещё не веря в происходящее.

Значит, мама пришла в себя и её можно увидеть. Мне страшно. Что я ей скажу? Как она отреагирует, увидев меня? Обрадуется, конечно, но вспомнив слова бывшего мужа, она снова может разволноваться и ей станет плохо. А если увидит со мной Алекса?

Я встала с места и зашла в комнату. Быстро переодеться не получается — тело ещё болит. А также не забыла про косметику. Нужно прикрыть синяки на лице.

Взглянула на себя в зеркало — сегодня собственная красота меня не радует. В зелёных глазах нет того счастья, блеска, которые были буквально два дня назад. Пухлые губы разбиты, но помада поможет. Ничего страшного… И это пройдёт…

Алекс ждёт меня в гостиной. Он отлично смотрится в чёрных джинсах и белой рубашке, обтягивающей его мускулистое тело. Ему идёт. Ему всё идёт.

Мы не разговариваем. Алекс плавно ведёт машину, не торопится, я тоже. Боюсь, мама не захочет меня видеть. Она считает Мишу святым. Безгрешным. Но на самом деле я всегда врала ей. Я сама вынудила её поверить в его честность. Ведь она была больна, и я никогда не подавала виду, что несчастна. И эти мои действия сегодня сыграют против меня.

— Ты в больнице кричала на него, что во всём виноват он. Что он сделал? — я не сразу понимаю, о чём говорит Алекс. Пару раз прокрутив в голове его вопрос, до меня доходит, что он говорит про Мишу.

— Неважно, — коротко бросаю, не желая развивать тему.

— Жень, я хочу знать. Если не скажешь ты, узнаю от него, — рявкает, сжимая руль руками до побелевших костяшек. Он злиться. Ну и пусть…

Он же обещал Мише работу. Вот и сблизились. Молодец какой, его рядом держит.

— Я не хочу иметь с ним дело, малыш. Просто хочу знать, — делает паузу и на секунду поворачивается в мою сторону, заглядывает в глаза. — Твоя мама знала, что вы собираетесь развестись?

— Нет, — выходит слишком резко. — Я скрывала до последнего, чтобы ей плохо не стало. А он…

Сглатываю ком, поступивший к горлу. Как я могла выйти за него замуж? И как безумно влюбилась в человека, любить которого — одна сплошная боль? Я совсем не разбираюсь в мужчинах. Выбираю бесчувственных, а они разбивают моё сердце и калечат душу.

— Он лишнее сказал при матери, да? Сукин сын! Хорошо Ник с ним справляется, — усмехаясь, — Будет знать каково это — пахать без усталости. Будет каждую копейку ценить и поймёт, какое сокровище потерял.

Я поворачиваюсь к нему, смотрю в серьёзное лицо Алекса. Это он меня назвал сокровищем? Пытается смягчить меня? Хрен с два!

Я уверена, Марина ему уже всё мелочи рассказала. Они же теперь не разлей вода.

Я ему не отвечаю. Тихая музыка в салоне автомобиля успокаивает нервы. Из окна смотрю на людей, спешащих домой. Бесконечные огни улиц и вереницы машин — знакомая картина. Нужно выходить на работу, Алекс меня не отпустит домой, но и в одной квартире с ним, как с соседом, жить не хочу.

Молча поднимаемся на нужный этаж. Сердце от волнения стучит так громко, что я не слышу ничего вокруг. Гордеев берёт меня за руку и ведёт вперёд, как маленькую девочку. Ноги не слушаются, я боюсь, мама меня не простит.

— Ты чего дрожишь? — Алекс замечает моё волнение, — Ты же не думаешь, что мама ему поверит? Успокойся, — слегка улыбается уголками губ. — Ты заходи, а я сейчас приду.

Тихо открываю дверь и захожу во внутрь. Мама лежит на кровати и в руках какая-то книга. Но не читает, а задумчиво смотрит в окно.

— Мам, — шепчу, падая на колени возле её кровати.

— Женя, моя хорошая. Ну, наконец-то. Я заждалась тебя.

— Врачи час назад позвонили, что можно тебя увидеть, — поднимаюсь, целую родную в щёки, глаза. — Как же я соскучилась.

— Я тоже, моя хорошая. — замечаю влагу в уголках глаз мамы и не сдерживаю себя.

— Как ты? Как себя чувствуешь? — стираю слёзы с её лица, — Я очень испугалась, мам.

Вдруг взгляд мамы застывает. Она смотрит в сторону двери, и я поворачиваюсь туда.

Алекс… С цветами на руках. Откуда он их взял?