Метод Шерлока Холмса - Джун Томсон

– Секрет? – спросил Холмс.

Чарли Пик многозначительно подмигнул.

– Он никогда не открыл бы мне его, мистер Холмс, как никогда не сказал бы, для кого он сделал эти ларцы, зато оказал мне большую честь, показав один такой ларец. Прямо загляденье! Черный, лакированный, с медной птичкой на крышке.

Я почувствовал, что Холмс, сидевший возле меня, внезапно напрягся, будто пронзенный электрическим разрядом, однако ничем не выдал своего волнения.

– Что за птичка? – спросил он, делая вид, что интересуется этим из праздного любопытства.

– Не могу сказать, мистер Холмс. Я окромя воробьев да голубей других птиц не знаю. Все, что я могу сказать: это была большая птица с громадным клювом, а в лапах она держала лавровый лист.

– Понятно, – промолвил Холмс, явно утратив к птице всякий интерес. – Пожалуйста, продолжайте, Чарли. Вы описывали ларец Медичи, который показал вам синьор Валори. Вам позволили осмотреть замки?

– Не получилось. Я держал его в руках не больше минуты, потом синьор Валори забрал его у меня.

– Какая жалость! – пробормотал мой друг. Было видно, что он горько разочарован.

Чарли Пик, склонив голову набок, несколько мгновений молча рассматривал Холмса. На лице его играла лукавая усмешка. Затем он сказал:

– Я не могу рассказать вам о замках, мистер Холмс. Зато я могу показать вам их! Видите этот комод? Откройте-ка нижний ящик, в нем вы найдете шкатулку. Если вы передадите ее мне, то тоже узнаете маленький секрет синьора Валори.

Холмс сделал, как ему было велено: он вытащил из нижнего ящика комода простую квадратную шкатулку длиной десять дюймов, изготовленную из сосны, и принес ее Чарли. Судя по всему, она была очень тяжелой, поэтому он опустил ее не на колени старику, а на маленький столик рядом с креслом Чарли.

– Откройте! – приказал Чарли. Было заметно, что он от души забавляется происходящим.

Шкатулка оказалась набита замками разнообразных форм и размеров. На каждом был прикреплен опознавательный ярлычок. Некоторые замки, по-видимому более современной конструкции, лежали сверху и были сцеплены по две-три штуки. На самом верху находился маленький сверток из черного фетра длиной около шести дюймов.

– Возьмите вот этот! – велел Чарли Пик, ткнув кривым указательным пальцем в особый замок с тремя скважинами.

Холмс поднял его, и мы смогли прочесть на болтающемся ярлычке пометку, сделанную заглавными буквами: «МЕДИЧИ. НОМЕР ДЕСЯТЬ».

– Номер десять? – удивленно пробормотал Холмс.

– Моя десятая и последняя попытка изготовить копию замка ларца Медичи. Здесь, мистер Холмс, у меня хранятся все замки (копии или оригиналы), которые могли попасться мне в работе. Я собирал эту коллекцию всю жизнь, а на то, чтобы раскрыть секрет ларца Медичи, у меня ушли годы. Давайте-ка его сюда, сэр.

Холмс молча повиновался, но по восхищенному, почти подобострастному виду, с каким он передал замок Чарли Пику, я догадался, что мастерство старика произвело на него глубокое впечатление.

– А это «балерины»[79], – добавил Чарли, указывая на маленький фетровый сверток.

Чарли развернул его. Внутри оказалось около дюжины тонких стальных стерженьков различной длины и ширины.

– Первоклассный набор! – одобрительно заметил Холмс.

– Их делали по особому заказу, – ответил Чарли Пик, явно польщенный комплиментом. – А теперь, господа, ежели вы подсядете поближе, я покажу вам, в чем тут фокус. И заодно расскажу, как я его выведал.

Я не сказал синьору Валори, что я громила. Дал понять, будто я обычный замочный мастер. Сидел перед ним открыв рот, охал да ахал, любовался его работой. Он был польщен, а мне только того и надо было. И вот, в знак особого расположения, он приносит три махоньких ключика и отпирает при мне ларец. А у меня-то на ключи отменная память. Это ведь часть моего ремесла, вот как для вас, мистер Холмс, отпечатки ног[80]. Выйдя из лавки, я тотчас зарисовал эти ключи, а вернувшись домой, изготовил по своим рисункам отмычки. Если вы взглянете на них, то увидите, что на конце каждого есть своя особая отметина. На этом, к примеру, – маленький крестик. Его нужно вставить первым, в замок, который находится посередине.

С этими словами он вставил тонкий металлический стержень в центральную скважину и продолжал объяснять:

– Затем вам надо повертеть его туда-сюда, пока не почуете, что замок начинает поддаваться. Ну, это и так ясно, верно, сэр? Вы, судя по всему, и сами взломщик хоть куда. Но это только начало фокуса. Вы оставляете первую «балерину» на месте и вставляете вторую, помеченную двумя крошечными бороздками, в левую скважину. Но ни в коем случае не вынимайте ни эту «балерину», ни первую, иначе замок опять закроется. Затем вы переходите к третьей скважине. Улавливаете, мистер Холмс?

– Конечно, Чарли, – ответил Холмс.

– А теперь смотрите хорошенько, – продолжал старик, – потому что я перехожу к главной части. Когда вы открыли третий замок, два других закроются. И вы должны будете вернуться к первому и второму замкам и снова открыть их! Ловко придумано, а?

– Да, но вы оказались еще ловчее, раскрыв этот секрет. Снимаю перед вами шляпу, Чарли. Это подлинное мастерство.

На щеках старика заиграл яркий румянец, он был не только обрадован, но и немало смущен похвалой.

– Такая моя работа, мистер Холмс, – хрипло проговорил он и, чтобы скрыть замешательство, занялся тем, что стал убирать набор «балерин» обратно в шкатулку, оставив, однако, три отмычки для замка Медичи и сам замок на столе.

– Если хотите, можете взять на время, – сказал он Холмсу.

– Можно?! Тогда я ваш вечный должник, Чарли. Чем я могу вам отплатить?

– Ничего мне не надо. Только потом придите и расскажите, удался ли вам фокус, вот и все.

– Непременно расскажу, когда буду возвращать «балерины» и замок, – заверил его Холмс, пряча эти предметы в карман, перед тем как распрощаться с другом.

– Замечательный старик, – добавил Холмс, когда, остановив кэб на сиднэмской Хай-стрит, мы отправились домой, и всю обратную дорогу развлекал меня рассказами о самых колоритных подвигах Чарли.

– Мне бы хоть толику его мастерства! – сказал наконец он.

– Надеюсь, его уголовному прошлому вы не завидуете? – сухо спросил я.

Холмс искоса глянул на меня и широко ухмыльнулся.

– Ваша правда, Уотсон! – заявил он. – Однако я искренне убежден, что, обладай я преступными наклонностями, я мог бы стать лучшим взломщиком в мире![81]