Черно-белое Рэй-Ки - Мария Роттер

Вначале всех попросили положить на поднос, на котором лежали деньги (та самая заранее собранная плата за семинар), все свои украшения и драгоценности. Женщины стали снимать с себя кольца, браслеты, серьги. У меня, кроме старых часов, никаких «драгоценностей» не было, но, чтобы не отделяться от масс, я положил их на поднос. После этого молодой мастер (уже другой) стал обходить всех, предлагая каждому взять с подноса столько денег, сколько он хочет, и выбрать украшения, которые ему нравятся. Потом он все собирал обратно и вновь обходил всех с подносом, предлагая взять с него что захочешь. И это действительно работало. Я с большим интересом наблюдал, как люди, которые в первый раз брали по одной купюре, на второй-третий раз брали деньги полными пригоршнями (пока они оставались на подносе), как не торопясь выбирали украшения и тут же примеривали их на себя.

Но, по закону жанра, самое интересное, как всегда, приберегли на самый конец занятия. Каждого просили лечь на кушетку, а все остальные брали деньги с подноса и осыпали его деньгами. Мол, чтобы привыкал. Забавно было видеть, как люди с размаху бросали деньги друг на друга – народ развлекался, как мог. При этом (как я понял, для того чтобы никто не забыл, что это все-таки Рэй-Ки семинар) «осыпаемому» все одновременно давали Рэй-Ки.

С семинара я ушел со смешанным ощущением. С одной стороны, спектакль был действительно хорош. С другой – причем тут Рэй-Ки?

А система Каруна Рэй-Ки меня очень заинтересовала – уж очень правильное было у нее название (слово «Каруна» означало «сострадание»). Намерение, лежащее в основе системы с таким именем, не могло быть плохим. Так что, если забыть о том, что она «в двадцать раз лучше обычного Рэй-Ки» (во что я никак не верил), я бы при возможности с большим удовольствием изучил ее. Возможность, разумеется, представилась, только намного позже.

Сэнсэй так долго не появлялся, я думал, что он уже никогда мне не приснится. Однако неожиданно он появился. Визит его был также краток, как в первый раз.

– Предложат – не отказывайся, – сказал он и пропал.

На этот раз я уже знал цену этим словам и с нетерпением стал ждать продолжения. Через пару дней мне позвонил знакомый. Он был краток.

– Третью ступень хочешь? – без предисловий спросил он.

– Мастера?! – не поверил я.

– Мастера, мастера, – даже сквозь телефонную трубку было понятно, что он усмехается.

– Кто, где, когда, сколько?

– Приехала пара ребят. Откуда они, не знаю. Знаю только, что говорят по-английски. Так что Англия, Штаты, Австралия… Цена у них смешная, явно не коммерческая, так… доехать туда и обратно. Берут не всех, только тех, кто им понравится. Сходи, поговори, у тебя же с языком свободно. И он назвал время и место.

«Ребята» оказались очень приятной дамой лет сорока и мужчиной такого же возраста. Были они какие-то (прекрасно понимаю избитость этого слова, но иначе сказать трудно) светлые, особенно женщина. Разговор завязался так, как будто мы знали друг друга много лет. О том, что они берутся меня обучить, мы не говорили – и так было понятно. Однако беседа была не простой формальностью. Об этом я узнал через два дня, когда пришел в группу на занятия. Оказалось, что «приятные ребята» отправили прочь немало желающих. Разумеется, делали они это очень вежливо, с полным уважением (with all respect, как они говорили).

Видимо, программа у них была некоммерческая и они могли себе позволить выбрать тех, кто им нравился. Цена действительно оказалась несравнимой с той, о которой в свое время говорил Игорь. Так что я, не колеблясь, занял деньги, зная, что такую сумму смогу достаточно скоро вернуть.

Сам семинар я помню отрывочно. Помню только, что проходил он в роскошной квартире в центре Москвы, где на время своего визита остановились Джоан и Ричард.

А отрывочно потому, что запоминать мне там было особенно нечего. Так, некоторые детали и небольшие отличия. Игорь, спасибо ему большое, хорошо меня обучил, так что мне оставалось только получить инициацию, соответствующую мастерскому уровню, и познакомиться с самой процедурой посвящения, т. е. есть с тем, как обучать других.

Рэй-Ки семинар был построен так: два дня на первую ступень, два – на вторую, один – на третью. То есть за пять дней Джоан и Ричард ухитрялись обучить людей «от нуля» до третьей ступени. Это был действительно фокус.

Были еще два дополнительных, «вне семинарских» дня, которые они отводили на «бонус». Бонусом этим было мастерское посвящение в систему под названием Сейшим. Этого слова я не знал, да это меня не очень и интересовало. Главное было, что я получаю третью ступень Рэй-Ки! А «бонус»…

Почти все, что они рассказывали о Рэй-Ки, я уже знал и поэтому тихо сидел в уголке и в полном смысле балдел. Видимо, Джоан (она явно была «за старшую») все понимала и вообще не трогала меня, иногда только улыбалась и ободряюще кивала.

А я буквально плыл в океане любви. Игорь в свое время говорил, что Рэй-Ки – это энергия любви. Я ему верил и согласно кивал. Но в этот раз верить и понимать не было необходимости. Я чувствовал, что это действительно так. Вообще, этот семинар стал для меня совсем другим опытом: очень мало нового знания и очень много новых чувств.

Так что вопросов я задавал мало, а на первом посвящении у меня их вообще не было. Спрашивать было не о чем: все было примерно так же, как у Игоря.

Шесть принципов Рэй-Ки были весьма похожи на его версию:

Позиции для лечения тоже были практически такими же. А какими они еще могут быть, если тело пациента всегда одинаково, и ладони у всех «лекарей» тоже одинаковы. Может, только размером отличаются.

Начинать лечить следовало с себя. Это было правильно. Плохо, когда лысый врач лечит от облысения, а больной мастер Рэй-Ки вещает о том, как Рэй-Ки полезно для здоровья. Получается, как в невеселом (они никогда не бывают ни веселыми, ни смешными) медицинском анекдоте.

Позиций для самолечения было шесть. Ладони нужно было накладывать на глаза, уши, затылок, грудь, живот и паховые складки.

Запоминать тут, в общем-то, было нечего, но для развлечения я составил себе мнемоническое правило, зная которое, эта последовательность запоминалась железно. Кроме того, она начинала казаться на диво логичной, т. к. отражала основы функционирования человека на физическом уровне.