По направлению к нулю - Агата Кристи

Комната Мери Олдин была маленькой, но уютной. Баттлскользнул взглядом по книгам о путешествиях, расставленным на полке, истаринным массажным щеткам в слегка помятой серебряной оправе. Обстановка ицветовая гамма этой комнаты были более современными по сравнению с остальнымикомнатами в доме.

– А вот она не так уж консервативна, – заметилБаттл. – Фотографий тоже не держит. Видно, она не из тех, кто живетпрошлым.

Далее шли три или четыре свободные комнаты, в которых,однако, поддерживались чистота и порядок, на случай неожиданных гостей, и параванных комнат. Следующей была большая сдвоенная спальня леди Трессильян. Затем,спустившись по трем узким ступенькам, полицейские оказались передапартаментами, занимаемыми четой Стрендж.

Баттл не стал тратить много времени на комнату Невиля. Онвыглянул из раскрытого настежь окна; стена дома переходила в отвесную скалу,ныряющую в темную речную гладь. Окно выходило на запад, из него открывался видна скалистый мыс Старк-Хед, его пустынная и малопривлекательная громада грозноподнималась из воды.

– Солнце приходит сюда после полудня, –пробормотал Баттл. – Но утром, должно быть, довольно уныло. К тому жескверный запах морских водорослей во время отлива. Этот пустынный мыспроизводит мрачное впечатление. Неудивительно, что он привлекает самоубийц!

Он прошел в смежную просторную комнату, дверь в которуюоказалась незапертой.

Там царил настоящий разгром. Снятая одежда была разбросанаповсюду – тонкие, как паутинка, чулки, прозрачное нижнее белье, примеренные иотвергнутые джемперы; модельное летнее платье небрежно свисало со спинкикресла. Баттл заглянул в стенной шкаф. Он был набит мехами, роскошнымивечерними туалетами, шортами, свитерами и спортивными костюмами.

Баттл почти уважительно закрыл дверцы шкафа и усмехнулся.

– Дорогостоящие вкусы, – заметил он. – Повсей видимости, ее туалеты обходятся супругу в кругленькую сумму.

– Может быть, поэтому… – загадочно начал Лич иумолк, не закончив фразы.

– Поэтому он нуждался в сотне или хотя бы в пятидесятитысячах фунтов? Возможно. Думаю, мы легко сможем узнать это, спросив егосамого.

Они спустились в библиотеку. Уильямсу поручили сообщитьслугам о том, что они могут приниматься за обычные повседневные дела. Всемобитателям дома было разрешено вернуться в свои комнаты, когда они тогопожелают. Также их предупредили, что инспектор Лич хотел бы побеседовать вбиблиотеке с каждым в отдельности, начиная с мистера Невиля Стренджа.

Уильямс отправился исполнять поручения, а Баттл и Лич удобнорасположились в креслах за массивным викторианским столом. Молодой полицейскийс блокнотом сидел в углу комнаты, держа наготове карандаш.

– Для начала допрос поведешь ты, Джим, – сказалБаттл. – Постарайся быть повнушительнее, надо слегка на нихнадавить. – Джим понимающе кивнул, а Баттл, задумчиво нахмурившись, потерпальцами подбородок. – Хотел бы я знать, – сказал он, – почему уменя из головы не выходит Эркюль Пуаро.

– Вы говорите о том старом чудаке-бельгийце? Комичныймалый!

– Комичный? Черта с два! – воскликнулБаттл. – Он почти так же хитер и опасен, как черная мамба[4]и пантера, вместе взятые. Да, да, как раз когда Пуаро начинал строить из себяэтакого фигляра или шута, он и был наиболее опасен! Хотелось бы мне, чтобы оноказался здесь, – это дело явно пришлось бы ему по нраву. Он отличнораспутывал такие клубки.

– Какие клубки?

– Психологические, – сказал Баттл. – Тонкийпсихолог – не то что эти полуиспеченные, скороспелые умники, которые ни чертане смыслят в нашем деле. – Он с возмущением вспомнил о мисс Амфри и своейдочери Сильвии. – Да, настоящий подлинный знаток точно знает, какзаставить шарики крутиться. Заставить убийцу разговориться – это один из егометодов. Рано или поздно правда невольно выплывет наружу, – в сущности,лгать гораздо труднее. Поэтому, не придавая значения некоторым мелочам,преступник делает маленький промах – и тогда ты припираешь его к стенке.

– То есть вы собираетесь поставить под удар НевиляСтренджа?

Баттл с рассеянным видом выразил согласие и затем снекоторым раздражением и озадаченностью добавил:

– Но что же все-таки беспокоит меня? Что именнопытается подсказать мне Эркюль Пуаро? Я вспомнил о нем где-то наверху. Да,несомненно, я увидел там нечто такое, что навеяло мне воспоминания об этоммаленьком чудаке…

Эти размышления были прерваны появлением Невиля Стренджа.

Он выглядел бледным и встревоженным, но нервничал гораздоменьше, чем за завтраком. Баттл проницательно посмотрел на него. Невероятно,что человек в данной ситуации не проявляет ни повышенной нервозности, ни вызывающейагрессивности, ведь он понимает – вернее, должен понимать, если в его головеесть хоть пара извилин, – что чьи-то отпечатки пальцев обнаружены наорудии преступления и что полиция уже сличила их с его собственными отпечаткамии готова предъявить ему обвинение.

Однако Невиль Стрендж выглядел вполне естественно –потрясенный, обеспокоенный, печальный – немного робости и настороженности, новсе в разумных пределах.

Джим Лич наконец нарушил молчание.

– Мы хотели бы услышать от вас, мистер Стрендж, ответына некоторые вопросы, – сказал он своим благозвучным голосом с мягкимзападным выговором. – С одной стороны, речь пойдет о ваших вчерашнихночных передвижениях, а с другой – о важных уликах, обнаруженных нами. В то жевремя я должен предупредить вас, что вы не обязаны отвечать на вопросы.Возможно, вы предпочитаете вызвать своего адвоката? Тогда мы продолжим допрос вего присутствии.

Лич откинулся назад, наблюдая, какое впечатление произвелаего речь.

Невиль Стрендж пребывал, очевидно, в полном недоумении.

«Либо он не имеет ни малейшего представления о том, что мыобнаружили, либо он чертовски хороший актер», – отметил для себя Лич.

– Так как же, мистер Стрендж? – с нажимом произнесон, не дождавшись ответа Невиля.

Невиль сказал:

– О да, конечно. Спрашивайте меня о чем угодно.

– Вы понимаете, – вежливо сказал Баттл, – чтовсе ваши слова будут записаны и впоследствии могут быть использованы в суде вкачестве официальных показаний?

– Вы что, угрожаете мне? – раздраженно вспыхнув,резко бросил Стрендж.

– О нет, мистер Стрендж, как можно?! Мы предостерегаемвас.

Невиль пожал плечами: