Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

В доме скопилось немало книг. Такое количество у Калины переросло в качество – он действительно образовывался. Кроме того, Калина Егорович выступил инициатором создания первой общественной библиотеки в Утылве при церкви. Хотя ревностным прихожанином Калина не был, начитавшись всякого помимо Псалтыря, Часослова, Четьи Минеи. Торговлей он управлял успешно, но особым жаром не пылал. На семейный доход возвели новый восьмикомнатный дом, баню, амбары, конюшню, скотный двор, погреб. Открылись бакалейная и галантерейная лавки. Торговля шла бойко. Калина Егорович не терпел одну вещь – он никогда и никому не давал деньги в рост. Односельчанам мог предложить просто с отдачей и даже нередко прощал долг. Жертвовал церкви, помогал бедным. Но все без фанатизма – скромно, деликатно. Тылки уважали его. Утылва благоденствовала не в последнюю очередь благодаря Чиросвиям.

Вровень с Чиросвиями в Утылве никто не стоял, хотя имелись и другие зажиточные семьи. К примеру, соседи Щаповы. Тоже крестьянского корня. Из первых поселенцев в деревне. Прямо как потомки пассажиров с Мейфлауэра в Америке. Доморощенная элита. Ну, так где Америка и где наша Утылва? Про этих Щаповых не нужно забывать. Они – местные знаменитости. Выбрали себе совершенно оригинальный род деятельности (сейчас бы сказали – креативный) – изготавливали трости. Из березы, яблони, клена. Постепенно научились украшать трости резьбой, наносить лак. Поскольку промысел местный, и сырье тоже отсюда, то цену на товар не загибали – приобрести могли не одни лишь богатые клиенты. Мастерство росло, появились скупщики. Но Щаповы быстро смекнули и начали сами торговать своими изделиями – их покупали по всему Уралу. Образцы сохранились в Кортубинском музее декоративно-прикладного и народного искусства – это официальное признание. Мастерами были исключительно Щаповы – чужаки до тайн ремесла не допускались. Промысел захирел в 30 годы, и связано это опять с Щаповской фамилией – именно тогда молодые Щаповы покинули Утылву и отправились искать счастье в чужие края. Их потомки выбрали иные профессии, достигли высот в карьере, дедовские трости превратились в семейные предания. Жаль. Потому что сейчас антикварное изделие с вырезанной эмблемой мастера («Щ») и далее – буковками У-т-ы-л-в-а – очень даже ценится. Хотя бы палка Юлии Тубаевой, которую она берегла и не согласилась сменять на модный импортный подарок – отказала даже олигарху Генриху Сатарову. Капризная старуха! Щаповские палки нашли хозяев не только в Тубаевском семействе. Руководитель строительства КМК Иван Глайзер пользовался с удовольствием (ноги у него были крепкие). Зато Аристарх Кортубин болел, располнев на нервной ответственной работе, и без поддержки ходить не мог – палочка ему ой как пригодилась. И даже красавица Марьяна – жена всесильного начальника ИТЛ№9 Решова – сделала мужу красивый и удобный подарок. Сразу после этого в бумагах Щаповых оказалась запись, что они из самого что ни на есть бедняцкого класса, а потому спокойно работали на стройке, дали детям хорошее образование. Щаповы обосновались на жительство в Коммуздяках – сперва в землянке, потом в частном доме. И сейчас там живут (если не ошибаюсь, в соседях у бабки Максима Елгокова – Юлии Тубаевой).

К чему все это? Щаповские палки не имели отношения к нашей истории. Щаповы имеют, но объяснения позже. А все это к тому, что тылки – не прибитые жизнью, ограниченные людишки, пленники захолустной серости и тоски. Посреди удивительной, поистине сказочной природы – не имеющей границ древней Богутарской степи – нельзя замкнуться в маленьком унылом мирке, когда даже против собственной воли тесные рамки разобьются, и из темноты и духоты ты непременно выпадешь на зеленый ковер – на землю покоя, довольства и счастья. В местах, подобных этому, счастье, наверное, и рождается, обиды отпускают, и душа начинает петь. Каждый из тылков хоть однажды испытал такое чувство – т.е. хоть один раз был счастлив. Приоткрою голубое небесное покрывало над тылвинскими обстоятельствами – самая звонкая песня получилась у девочки Калинки – внучки Калины Егоровича Чиросвия.

Но даже в Утылве счастье не вечно. Увы, не бывает так, чтобы на чистом голубом небе не мелькнуло долго ни одного облачка – пусть его легкой тени. Когда-нибудь что-то происходит. Настали смутные – революционные – времена, и сотряслись самые основы основ. Где-то очень далеко, за тысячи километров – за степным горизонтом – той границы, за которой не расстилались ковыли, не шумели поля пшеницы, не парили в воздухе орлы, распластав могучие крылья, не журчала чистая, наивная Кляна, и не цвели по ее берегам красные редивеи – то есть, неизвестно где. В больших городах с гордыми дворцами и площадями, дымными фабриками и заводами случился катаклизм. Одни люди пошли против других людей, народ взбунтовался против прежней власти (наверное, имелись серьезные причины), и полыхнуло жаркое пламя гражданской войны. Далекая Утылва вынужденно пробудилась от своего безмятежного сна и с удивлением взирала на вокруг.

Контрреволюция на Южном Урале выразилась в хозяйничанье казаков атамана Дутова. В Утылве пришлые чужаки – военнослужащие и штатские – создали волостной ревком, сформировали отряд Красной гвардии из нескольких десятков человек – в основном из железнодорожников, солдат и крестьянских бедняков из окрестных хуторов – Бузаковского, Сафрина, Чагино. Местная молодежь с энтузиазмом кинулась в мировую заварушку – лишь бы стряхнуть с себя сонное, вялое, безысходное существование. Семнадцатилетние парнишки Грицан Решетников, Агап Нифонтов, Антон Кулыйкин, Сашка Анютин отправились воевать за рабоче-крестьянское счастье. Командир отряда – солдат и убежденный большевик Аристарх Кортубин. Его ближайший соратник – комиссар Кирилл Солин. И понеслось!!

Летом 1918 года дутовские белоказаки напали на Утылву – это был стремительный наскок, как прощупывание обстановки. Местные красногвардейцы приняли бой. Бойцы плохо обучены и вооружены, в руководстве отряда между Солиным и Кортубиным наметились разногласия относительно тактики боя. Поражение закономерно. Солин и 20 человек погибли. Похоронили их в братской могиле на горе Шайтан-тау. Необстрелянной молодежи посчастливилось уцелеть, но все вместе прикоснулись к смерти – ужасное знание. Хуторскому пареньку Антону Кулыйкину шальной пулей раздробило коленку – на всю жизнь остался инвалидом. Уцелевшие красногвардейцы во главе с Кортубиным ушли из Утылвы к Орску. Первый опыт обернулся трагедией. В Утылве раньше никогда не воевали и не хоронили убитых – вместе с ними тогда умерла частичка прежней – счастливой – Утылвы, но уже ничего нельзя вернуть и исправить. Всего лишь частичка счастья – а целого уже нет. Расцветшие в тот год на горе Марай редивеи были особенно красивы – своим ярким кровавым цветом.

В начале 1919 года Советская власть вернулась в Утылву, но весной началось наступление Колчака, и Утылву снова сдали белым.