Жизнь за брата - Сергей Самаров

Я выключил наждак, захватил с собой два ручных бруска для заточки, грубый и тонкий, и поспешил на кухню. Определитель высветил номер капитана Юровских. Быстро он по мне соскучился. Признаться, после вчерашнего, когда у меня ноги подкашивались, требуя как можно быстрее упасть и уснуть, я к трубке относился с легким опасением. И потому нажал на сенсорную кнопку ответа и включил громкоговоритель. Это давало возможность разговаривать, не поднося трубку к уху.

— Слушаю вас внимательно, Юлий Юрьевич! — ответил я.

— Ну наконец-то вы ответили… Я уж и не знал, что подумать…

— Я в кладовке был. Лопатку на наждаке точил. Наждак шумит… Долго звонили?

— Долго. Неприлично долго. Так, Дмитрий Алексеевич, на всякий случай… Дверь у вас закрыта на все замки и задвижку?

— Так точно, закрыта.

— Мы сейчас находимся через дом от вас в квартире, откуда велось наблюдение. Подполковник Лордкипанидзе и майор Никитин, не дождавшись своего товарища, вышли из дома. Уже доходят, кажется, до угла. Не исключено, что они в вашу сторону пойдут. Дверь не открывать. Мы снимаем людей из наблюдательных бригад и запираем их в подъезде сверху и снизу. Деться им будет некуда. Вы меня хорошо поняли? У Лордкипанидзе пистолет вашего брата. У Никитина, вероятно, как и у Юровича, пневматический пистолет. Винтовку они, видимо, оставили в комнате, которую сняли на время. Мы отправляем туда пару человек, которые умеют с винтовкой обращаться. Хозяин квартиры, военный пенсионер, думаю, их пустит. Пусть стволом из окна подстрахуют. Главное, вы к двери не подходите. А если подойдете, то не открывайте. Просто разговаривайте с ними, дурачьтесь, оскорбляйте. Лордкипанидзе человек вспыльчивый. Он не любит, когда над ним смеются. А оскорблений не терпит вообще. Будет под стволами наших сотрудников в металлическую дверь ломиться. Короче говоря, ваша задача — задержать их, если они к вам придут, до нашего прибытия. Замок они открыть без Башмачника не смогут. Значит, не войдут.

— Я понял. Работаю. А если они ко мне не пойдут?

— Мы будем брать их на улице. Для этого уже вызвали дежурные машины полиции с четырех сторон. Трудно им будет улизнуть. Но на улице много прохожих, дети. Может кто-то пострадать. Тут у них есть возможность взять заложников. В машине их блокировать было бы проще, но машину они, видимо, на ближнюю стоянку отогнали — пешком идут. Понимают — машина в розыске…

— Все нормально. Не переживайте, Юлий Юрьевич… Я не ребенок, чтобы на пистолет с лопаткой бросаться. Геройство я в другом виде представляю.

Сказав это, я со свистом рубанул лопаткой воздух. Но чуть-чуть не рассчитал. Острый металл самым краешком, последним миллиметром задел кухонный стол и прорубил след. Трубка, лежащая на столе, вздрогнула и наверняка передала звук. И, чтобы не отвечать на лишний вопрос, я отключился от разговора.

И тут услышал, как по лестничной площадке стучат женские каблуки. Женщина была грузной, ступала медленно и тяжело. А потом загремела связка ключей. Я понял, что откуда-то вернулась Лидия Александровна, скорее всего, из магазина, потому что ходила она совсем недолго.

Это несколько осложняло ситуацию. Мне пришлось подойти к двери, открыть ее и встретиться лицом к лицу с соседкой. Она уже привела себя в порядок после бессонной ночи, умело используя косметику, и выглядела почти прилично. «Почти» — это потому, что растущий от подбородка живот никакой косметикой убрать было невозможно.

— Лидия Александровна, у меня к вам есть просьба…

— Я вас слушаю, — ответила она предельно сдержанно и настороженно. Настолько сдержанно и настороженно, что я с трудом уверил себя, что долг брата я все же отдал.

— Возможно, сейчас ко мне придут два человека. Будут звонить, стучать, пытаться открыть дверь. Пожалуйста, не открывайте свою дверь, не выходите…

— А что за люди? Те, что с утра к вам приходили? Следователи?

— Нет, другие.

— Другие следователи?

Я хотел сказать, что это вообще не следователи, а бандиты, грабители и убийцы, но в это время зазвонил смартфон…

— Извините…

Я поспешил на кухню к трубке, ожидая, что соседка, всегда чрезвычайно любопытная, дождется моего объяснения.

Звонил, как я и предполагал, Юровских.

— Слушаю, Юлий Юрьевич.

— Дмитрий Алексеевич, они в вашу сторону свернули.

— И слава богу, что не на улице их брать придется. Я готов. Поговорю через дверь, задержу.

— Все. Мы выходим. Капитану Стоматологову сообщают, что бандиты посмотрели по сторонам и пошли быстрее. Уже, наверное, к подъезду подошли.

Я отключился от разговора, сунул смартфон в карман, повернулся к открытой двери и услышал, как щелкнул замок соседней двери. Лидия Александровна ушла к себе. Она не захотела продолжать разговор. Не смогла, как я понял, простить мне упущенную возможность купить квартиру сыну. Но я ее предупредил, и это было главное.

А теперь уже громко хлопнула дверь подъезда. Там металл тонкий и всегда сильно грохочет. Это могли быть бандиты, и потому я поспешил закрыть свою дверь. Малая саперная лопатка оставалась у меня в руках, как и два бруска, которые я взял из кладовки.

Я прошел в комнату и стал дотачивать лопатку. Грубый брусок мне не понадобился, поскольку первую заточку я сделал на наждачном станке, а вот тонкую заточку я начал делать со старанием. И одновременно прислушивался к происходящему в подъезде.

Шагов я не слышал. Но времени уже прошло достаточно, чтобы два человека поднялись на второй этаж. Может, кто-то другой вошел и поднялся выше? Лифт не шумел, я бы услышал его. Если бы открывалась и закрывалась дверь на первом или на третьем этаже, я бы тоже услышал. Двери у всех металлические, громкие.

Может, бандиты стоят под дверью? Совещаются? Или ждут момента, когда я выйду, чтобы перехватить меня неожиданно? Но так можно прождать до вечера. И вообще, откуда у них уверенность, что я дома? Наблюдали из окна снятой квартиры за дверью подъезда? Но я мог выйти в то время, когда вышли они. Не предусмотреть такую возможность непростительно глупо для боевых офицеров.

Я как раз закончил точить одну сторону лопатки и даже попробовал остроту, разрезав специально приготовленный для этого лист бумаги, когда зазвонил телефон. Городской.

Положив лопатку на диван, я снял трубку, понимая, что это мог быть кто угодно, хотя большинство людей, с которыми я поддерживал контакт, звонили мне на сотовый номер. Однако я хорошо помнил, что Лордкипанидзе звонил мне именно на городской телефон. И звонил, судя по всему, с городского номера, поскольку биллинг этот звонок не зарегистрировал. Сейчас он мог звонить и с сотового, прямо от моей двери, не сообщая, что он рядом.

— Капитан Довгополов, слушаю вас, — ответил я спокойно.

— Приветствую, капитан. Майор Саврентьев беспокоит. Как дела?

— Спасибо, товарищ майор, вашими молитвами, как говорится… Все нормально. Вы где сейчас? — Мне подумалось, что майора, если он находится недалеко, неплохо было бы позвать в помощь. Он один в сложной обстановке должен стоить целой группы следователей двух ведомств. По крайней мере, если дело дойдет до «рукопашки», я бы на него положился больше, чем на мастера спорта по стрельбе из пневматического пистолета вместе со следователем ФСБ.