Месть мажора - Катя Лоренц

— Это несправедливо! Ты не получишь мой салон!

— Посмотрим. Незабывай, кем я работаю. У меня много хороших знакомых. Я могу устроить тебя такие проблемы! Налоговики, пожарные инспекторы, они каждый день будут устраивать тебе проверку, и в конце твой салон просто разорится. Или ещё вариант. Ты остаёшься моей женой, забываешь о Кирилле, и вы с моим сыном возвращаетесь домой. Будем жить, как раньше.

— Что?! — рассмеялась. — Ты сумасшедший! После всего того, что я узнала о тебе? Измены, твоя меркантильность. И ты начал меня бить. — Андрей закатил глаза.

— Всего лишь пощёчина.

— С этого все и начинается.

— На самом деле мне не нужно от тебя ни копейки, Ангелина. Я хочу вернуть свою жену и своего сына. Если нет, то я заберу у тебя все, включая сына. Ты и так настроила его против меня.

— Это не обсуждается. Ребенок остаётся жить со мной. Я его мать!

— А я отец. Я растил его все это время.

— Нет. Не бывать этому!

— Посмотрим. Когда ты все потеряешь, без жилья, без работы. Как ты думаешь, что решит опека? С кем оставит ребенка? С отцом в трёхкомнатной квартире, или с матерью, которая ютиться в комнате родителей?

— Пошел на хер.

— Готовься тогда, Геля, к войне. Надеюсь, ты не так низко пала, чтобы просить защиты у своего любовника?

— Он мне не любовник.

С раздражением повесила сумку на плечо и выскочила из кабинета. Не могу поверить, что Андрей такой. Он говорил на полном серьёзе. Мне стало страшно, а вдруг у него все получится? Я ведь шла сюда, чтобы решить все мирным путём. Но похоже Андрей решил по-другому.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Геля

Джессика крутилась перед зеркалом.

— Ангелина! Это просто чудесное платье. У вас явно талант. Ваши работы должны выставляться в Милане.

— Перестаньте, Джесс. Вы слишком высокого мнения обо мне. Я думаю, Кириллу понравится, — ёкнуло в груди. Они будут красивой парой.

— А причем здесь Кирилл?

— Разве не он жених?

— Нет, — рассмеялась Джессика. — Он друг моего жениха, Алекса. Я никого не знаю в России, и Кирилл вызвался сопровождать меня, — глупое сердце радостно затрепыхалось. Мысленно отвесила себе пощечину. Мне вообще нет никакого дела до того, женится Кирилл, или нет. Мне бы сейчас со своими делами справиться.

Быстрого развода не будет, к мировому судье не пойти. Предстоит долгая дележка квартиры, счетов. Ладно, с этим бы я согласилась, но салон? Это же мое детище. С родителями не поговорить. Папа сразу кинется меня защищать, а я не маленькая уже, должна все решить сама. Выскочила необдуманно замуж, расхлёбывать тоже буду сама.

В салон вошли два представительных мужчины, и прямиком направились ко мне.

— Добрый день. Вы Солнцева Ангелина?

— Да, — оторопев, ответила я, переводя взгляд то с одного мужчины на другого. Эти сухие скучающие взгляды, явно они здесь не для выбора костюма.

— Роспотребнадзор, — перед моим носом помахали удостоверением.

— Простите, но разве проверка проводится не раз в три года?

— На вас поступила жалоба, что вы используете не сертифицированные материалы. В этом случае мы можем прийти раньше назначаемого срока.

— Поторопитесь, пожалуйста. Не то проверка может затянуться.

* * *

Я смертельно устала от всего! Андрей, как с ума сошел. За неделю к нам кто только не приходил. И сейчас пошли по второму кругу. Сотрудники сочувствуют, но это пока я могу платить им две трети от зарплаты, скоро все финансы, которые уже начинают петь романсы, просто растворятся. Мне просто жизненно необходимо отвлечься.

Кирилл, я и Миша гуляли на Воробьевых. Кирилл купил сыну самокат, и тот, радостный, гонял вокруг нас. Он, как в студенческие годы, купил мороженое. Я, подставив солнышку лицо, нежилась под горячими лучами, не смотрела на дорогу.

Сломался каблук, и я бы упала, если бы не сильные руки Кирилла. Подняла голову вверх и провалилась в серебряном зеркале его глаз, где отражалось мое испуганное лицо.

— Испугалась? — спросил Кирилл хриплым голосом. Сильные руки прижимали к себе. Шквал эмоций закружил меня, спина горела от его прикосновений. Кирилл заправил прядку за ухо. Его губы такие пухлые, манящие, все ближе, глаза гипнотизируют, сердце то бьётся быстрее, то замирает.

— Не нужно, — прошептала возле самых губ, чувствуя мятное дыхание. Губы покалывало от воспоминаний, как сладко он целуется.

— Мам! — выдернул меня из этого дурмана сын.

— Смотри, как я гоняю, — он проехал вокруг нас. Кирилл подхватил меня на руки, посадил на скамейку. Присел на корточки, снимая туфлю, задел кожу ног. Даже через чулки его прикосновение, как ожог. Он покрутил каблук. — Сломан. Восстановлению не подлежит, и выкинул в мусорный бак.

— Ты что творишь! — Накинулась на него. — Это очень дорогая обувь! И как я сейчас пойду?

— Ничего. Я донесу, — как пушинку подхватил меня на руки. — Миша! — крикнул сыну. — Пойдем. Я вас довезу, — и посмотрел на меня взглядом, не терпящим возражения.

— А что с мамой?

— Каблук сломала.

— Мам, ты как та девочка с потерянной туфелькой. Помнишь, ты мне на ночь сказку читала?

— Угу, — крепче обхватила за плечи Кирилла.

— Золушку читала?

— Да. Мы с Мишей составили план, что он хочет послушать, и вчера по плану была Золушка.

— А где твоя машина? — спросил Кирилл, оглядывая парковку. Вот попробуй объясни ему, что мои счета арестованы, как и машина.

— Сломалась.

— Тогда ты не против, чтобы я вас довез? — кивнул на черный автомобиль представительского класса.

— Да! — ответил Миша за меня сын, сам сложил самокат.

— Подожди, я посажу твою маму, и мы положим самокат в багажник.

Усмехнулась, увидев в зеркало дальнего виденья, как Кирилл пристегивает Мишу в детском кресле.