Первый и последний. Немецкие истребители на западном фронте. 1941-1945 - Адольф Галланд

Мельдерс имел глубокие религиозные убеждения. Он даже вступил в полемику внутри партии по поводу католической церкви и ее институтов. Но это неправда, что по этой причине он испытывал какие-то затруднения или что его смерть была каким-то образом связана с этим.

Через восемь дней после торжественных похорон Удета мы вновь стояли перед свежей могилой, вновь военные летчики, носящие Рыцарский крест, выстроились в почетном карауле, отдавая последние почести, и опять раздался призыв-заклинание Геринга товарищу: "Поднимайся в Валгаллу!". Мельдерса тоже похоронили на кладбище Инвалидов, неподалеку от Рихтгофена и Удета.

После того как гроб был опущен в землю, прогремели торжественные залпы и отзвучали речи, были отобраны офицеры для остававшегося возле могилы почетного караула. На всем протяжении траурной церемонии я не переставал серьезно размышлять о случившемся. Мельдерс одержал более ста побед в воздушных схватках, он сражался в Испании и на Западном фронте, в небе над Англией и на Восточном фронте. Потом его освободили от боевых вылетов. Но он все равно продолжал летать, так же как и я, невзирая на приказ оставаться на земле, и при этом сбил еще довольно много советских истребителей. Его способности руководителя и командира, выдержавшие испытание временем в стольких сражениях, так и не успели полностью раскрыться, его смерть была смертью летчика, причем — на своей родине, где как раз в то время все еще было тихо и спокойно.

Внезапно ход моих мыслей прервал голос Геринга, звавшего меня по имени и делавшего мне знаки своим маршальским жезлом. Я несколько смутился, поскольку не знал каким образом следует оставлять свой пост в почетном карауле. "Теперь ваша очередь. — сказал вдруг Геринг, — Я назначаю вас преемником Мельдерса на посту командующего истребительной авиацией".

Меня это напугало, ведь на самом деле я не рассчитывал на это назначение. Я никогда не чувствовал себя счастливым за канцелярским столом. Моя авиачасть была для меня всем, и каждый, кто переносил вместе со мной эти тяжелые, но счастливые времена войны над Ла-Маншем, поймет, что я чувствовал. Я объявил Герингу, что буквально ошеломлен этим известием, потому что должен буду оставить свою часть. Однако он оставался непреклонным. Все детали уже обсуждены с фюрером. Меня ждет дело большей важности, чем в настоящее время. Никаких возражений! Он обещал, что через несколько дней сам лично доставит мои прощальные пожелания моим бывшим товарищам, так как он должен ехать во Францию, где помимо прочего хочет посетить могилу своего племянника под Абвилем, потом через Аудемберт он поедет в Голландию.

Питер Геринг погиб всего за две недели до этого разговора во время своего первого победоносного вылета над проливом. Он был того же возраста, что и мой младший брат, и они были неразлучными друзьями. Я взял их обоих под свое покровительство и перевел служить в свою "Ударную" авиагруппу. Питер Геринг был талантливым летчиком-истребителем и к тому же приятным, хорошо образованным юношей, которого все любили, и не потому, что у него был такой дядя, а скорее вопреки этому, так как последний уже успел утратить значительную долю уважения, авторитета и симпатий среди истребителей.

В тот роковой день. 13 ноября, я вылетел вместе с Питером Герингом в роли ведомого против целого соединения бомбардировщиков "бленхейм", которые летели под сильным истребительным прикрытием. Набрав высоту, мы пропустили мимо себя этот адский товарный поезд, который и слева и справа охватывали английские истребители, но то, что мы сделали потом, было настолько же дерзким, насколько и успешным. Этот юный, полный энтузиазма летчик никогда раньше не встречал сразу столько "спитфайров" и на таком близком расстоянии. Когда мы были всего лишь в 200 метрах от бомбардировщиков, я сказал ему по радио: "Давай нападем, Питер!". Он летел метрах в пятидесяти слева от меня, и после первых же выстрелов его самолет резко спикировал вертикально вниз. Позади него никого не было. Я проследил за его самолетом вплоть до того, как он упал и загорелся. Он умер вместе с осознанным чувством первой победы, вероятно, пуля попала ему в голову.

Мы его похоронили на солдатском кладбище в Абвиле, где уже упокоились вечным сном многие летчики из авиагруппы "Ударная", отдавшие свою жизнь в битве с Англией при обороне побережья Ла-Манша.

Мои представления о новых обязанностях и задачах были смутными и неопределенными. Ведь я не являлся офицером Генерального штаба, да, признаться, и не любил штабную работу. По решению руководства теперь меня собирались сделать одним из тех, кого мы называли штабистами, впрочем, для них мы часто находили более уничижительные и непочтительные выражения. Конечно, я понимал всю несправедливость этих слов, но ведь здесь тормозили мои честолюбивые замыслы, и поэтому я начинал злиться: я хотел сражаться и ругал почем зря командование. Только его! Во всяком случае, у меня было твердое намерение никогда не терять связь с людьми, не становиться просто штабным и не лишать себя удовольствия летать на боевые задания.

6 декабря 1941 года наступление армии фон Бока остановилось и замерло на подступах к северо-западным пригородам Москвы. Немецкие солдаты уже добрались до конечных остановок московских трамваев, уже можно было невооруженным взглядом рассмотреть шпили башен русской столицы. Люфтваффе совершило несколько налетов на Москву. Военные объекты внутри столицы находились в пределах досягаемости нашей тяжелой артиллерии. Дипломатический корпус был эвакуирован в Куйбышев, и само правительство уже было готово последовать за ним. На самом деле стратегические цели, поставленные немецким командованием, к началу зимы 1941 года были почти достигнуты — почти, но не полностью. Для того чтобы преодолеть расстояние, отделявшее нас от победы на востоке, нам необходимо было всего лишь несколько дней благоприятной погоды. Сейчас каждый ребенок знает, что русская поздняя осень превращает дороги в болота. Так же как и во времена наполеоновских бед и несчастий, русские зимы по-прежнему очень холодны, и по этой причине для европейской армии является просто невозможным проведение любой крупномасштабной военной операции. Однако жестокие морозы, которые заставили остановиться нашу армию, установились уже в начале декабря, тогда как обычно они не начинаются до Нового года.

Итак, наступательные действия немецкой армии замерли 6 декабря 1941 года, поэтому Советы получили столь необходимую им передышку для того, чтобы провести мобилизацию всех своих неограниченных и бесчисленных ресурсов. Западные союзники активно содействовали этому процессу, посылая все время увеличивавшиеся военные поставки. В то время как в штаб-квартире фюрера надеялись, что следующей весной мы окажемся в состоянии нанести завершающий удар, который чуть было не достиг цели, пока общенародное внимание было приковано к Перл-Харбору и к первым ошеломляющим успехам Японии в ее войне против западных держав в Восточной Азии, еще удавалось скрыть от большей части общества тот факт, что кривая линия немецких побед миновала свой пик и теперь будет постепенно все более и более снижаться. Эта линия двигалась по направлению к своей конечной цели с почти математической точностью, причем угол се падения постоянно становился все круче.