Запасной выход из комы - Дарья Донцова

Девицы были не самые лучшие медсестры, их работа была больше технической, назначения врачей они не выполняли. Они были любительницами модных журналов, желтой прессы, вмиг оценивали, что на ком надето и сколько стоят ваши платье, обувь, сумка. Если, по мнению Эллы и Ники, в приемном покое оказывалась богатая мамаша, а вывод о материальном положении делался на основании беглого внешнего осмотра, то красавицы вмиг звали Кротова. Врач бросал все дела и летел в приемный покой, Элле и Нике потом от него перепадала некая сумма. Догадываетесь, что происходило, когда «таможня» считала, что в приемном покое нищета голимая? Только не подумайте, что неимущим родителям хамили. Элла и Ника были приторно вежливы со всеми. Ребенка устраивали на каталке, отцу-матери предлагали попить водички. Но это все. Доктора несчастный малыш ждал несколько часов. Если старшие возмущались, Кротов к ним в конце концов спускался, извинялся за задержку. Ребенок наконец попадал в отделение, но и там к нему не проявляли повышенного внимания. Несколько раз на Геннадия Андреевича жаловались главврачу, но у педиатра всегда находилось оправдание: он был занят с тем ребенком, который поступил раньше. Больных много, а дежурный врач один, не разорваться же ему?

Когда Геннадий дежурил в приемном покое, Элла и Ника всегда с ним сотрудничали. И об этом кое-кто из персонала знал. Думаете, девиц осуждали? Нет, им завидовали, уж очень удачно они устроились. Главврач клиники относился к больным, как Кротов, а каков поп, таков и приход. Больница не славилась хорошей репутацией, там не любили детей, раздражались на родителей, работали кое-как. Но если вам не нравятся местные порядки, то никто не мешает обратиться в частную клинику. Нет денег? Тогда сиди и молчи в тряпочку, радуйся, что тебе, нищеброду, бесплатно помогут. Когда-нибудь к твоему ребенку подойдут. И, возможно, поставят правильный диагноз.

Я подумала: что, если похищение Леночки – месть разгневанного родителя, чей ребенок умер из-за Кротова?

Один из моих близких друзей, хакер, пошарил в архивах клиники и поймал жирную осетрину.

Некоторое время назад, сразу после того как его подняли в отделение, скончался девятилетний Федор Николаев. Его привезла мать, которая работала библиотекарем. Заполняя на ребенка карточку, Элла выяснила: отца у паренька нет, родители давно в разводе. Из близких родственников – мать и бабушка. У школьника была высокая температура. Его отвезли в инфекционный кабинет. Мать неоднократно просила срочно вызвать доктора, ей отвечали:

– Сейчас придет.

В тот день дежурил Кротов, но он к мальчику из бедной семьи не торопился. Больной стал задыхаться, и лишь тогда его отвезли в отделение. Там определили ложный круп, но ничего сделать не успели, бедняжка умер. Второй случай. Из ближайшей школы принесли Игоря Бойко. Первоклассника сопровождала медсестра из школы, до матери не смогли дозвониться. Девушка ничего не знала о ребенке, назвала только имя и фамилию. На вопрос о родителях ответила: «Отец у него умер, мамаша чем-то торгует, вроде на рынке. Точно не знаю». В тот день дежурила Ника, она, окинув взглядом мальчика, сделала вывод: «Ребенок из не очень обеспеченной семьи, не посещает частную школу» – и поступила, как Элла с Федором, оставила больного на каталке. И он остался один, медсестра из школы вернулась на работу. Кротов, как и в случае с Федей Николаевым, не спешил к неимущему семилетке. Про него все забыли.

Когда в приемный покой ворвалась мать Бойко, Ника вмиг поняла свою ошибку. Моя информаторша-уборщица, которая до сих пор работает в той клинике, слышала, как Вероника жаловалась Элле.

– Когда тетка внеслась, аж запахло деньгами! Ну кто мог подумать, что у мальчика из обычной школы мамаша вся в брюликах?!

Игоря срочно отправили в операционную, но не спасли от перитонита. И вот странность! Его мать, Эмилия Францевна Вяземская, имеющая и деньги, и связи, никак не наказала педиатра, который не соизволил подойти к ее сыну. Не подала в суд на Кротова. Но моя информаторша, чье фото вы видите на экране, знала: мать после похорон мальчика несколько раз потихоньку появлялась в клинике и платила хорошие деньги медсестрам и санитаркам за рассказ о том дне, когда умер ее сын. Уборщица, которая рассказала мне обе истории, все то же самое донесла и до ушей Эмилии. Сказала ей: «Мать Феди ничего сделать не могла, она нищая, но вы-то при деньгах. Кротова надо вон гнать, сколько еще детей он убить может? Вяземская знала, кто виновен в гибели сына, она могла добиться увольнения Кротова, устроить громкий скандал, рассказать о том, что случилось, желтой прессе. Но нет! Дама не нарушила душевный покой Кротова. Почему? Ответ лежит на поверхности: Эмилия понимала, что врача под суд не отдадут. Геннадий Андреевич всегда найдет оправдание своей неторопливости, спросит: «Мне что, следовало бросить одного тяжелого ребенка и заняться другим? Кто виноват, что в больнице не хватает врачей? Проверьте-ка, сколько у нас служит педиатров, и поймете: их на треть меньше, чем положено. Ребенка убил не равнодушный Геннадий Андреевич, а тот, кто врачам три копейки платит. Не хотят люди задарма пахать». И все его признают невиновным. Вяземская решила сама наказать врача. Как? Око за око. Она лишилась любимого сына? Пусть Кротов потеряет дочь.

Фото уборщицы, которая информировала Елизавету, сменилось снимком другой женщины.

– Я понимала, – продолжала Лиза, – Эмилия умна, она не станет связываться с подонками, которые за энную сумму выхватят девочку на прогулке из рук няньки. Тот, кого купили за деньги, легко и тебя продаст. С уголовниками опасно иметь дело. А нанимать так называемых приблатненных еще хуже, чаще всего они идиоты, способные лишь пенсию у старушки отнять. По серьезному поводу таких молодцов привлекать не стоит. И я подумала, что уборщица рассказала Эмилии о Феде Николаеве, в смерти которого тоже виноват Кротов. Еще одно соображение. Похититель забрал Леночку на бензоколонке, больше он нигде не мог украсть ее. Геннадий ехал на дачу с одной остановкой. Стало ясно: преступник находился в ближайшем окружении педиатра или состоял в близкой дружбе с кем-то из его родни. Только свой человек мог знать, какого числа и во сколько Кротов поедет на дачу. В материалах дела, которое завели по факту пропажи Леночки, есть допрос Геннадия Андреевича, на нем он сообщил:

– Будь она проклята, эта фазенда! Всегда это убогое место ненавидел, старался ребенка туда не возить. Но накануне жена подцепила грипп, слегла с высокой температурой, старший сын к вечеру свалился с вирусом. Я испугался, что и Леночка его подхватит, позвонил няне, попросил: «Учитывая наши обстоятельства, можете на недельку взять Лену к себе?» Евгения Петровна несколько раз нас таким образом выручала. Она ответила:

– Простите, бога ради, я сама собиралась связаться с вами. У меня дочь гриппует, и сама я не очень хорошо себя чувствую. Хотела предупредить: в ближайшую неделю мне не стоит у вас появляться, чтобы инфекцию не принести.

Я растерялся:

– Что же делать?

Вопрос был риторический, но няня ответила:

– Отвезите Леночку к бабушке в деревню. Анна Сергеевна будет в восторге. Лена, правда, не любит долго в машине ехать, капризничает, но если вы ей пообещаете на бензоколонке, где заправляетесь, купить пару шоколадных яиц с подарком внутри, девочка без возражений усядется на сиденье и сразу заснет.