Магазинчик мороженого - Эбби Клементс

Анна тепло улыбнулась.

– Весточка от подруги, – объяснила она Маттео.

Было почти два часа ночи. Анна должна была улететь рано утром, но она не спешила в пансионат. Саверио отвез всех на смотровую площадку, откуда они могли полюбоваться видом города под бархатным куполом звездного неба. Пятеро молодых людей с подзорными трубами в руках стояли рядом с белым «фиатом» Чинквеченто, который с трудом заехал наверх.

– Хочешь еще лимончелло[14]? – спросил Маттео.

– Думаю, еще немного не помешает, – ответила Анна, подставляя стакан.

Остальные их спутники обсуждали, какую музыку поставить на автомобильной стереосистеме. Маттео наполнил ее стакан, и их глаза снова встретились.

– Анна, с самого первого дня я… – начал он.

Вдруг стереосистема взорвалась оглушительной музыкой. Друзья Маттео со смехом уменьшили звук, нащупав наконец регулятор.

– Не надо, Маттео, – тихо сказала Анна. Она подумала о словах Бьянки, и ее охватило чувство вины. Нужно было быть честной и рассказать о Джоне с самого начала. Она неправильно поступила, согласившись прийти сюда сегодня. – Это моя последняя ночь здесь. Давай просто наслаждаться ею.

В середине дня Имоджин прикрепила объявление к двери скотчем и закрыла магазин. Вряд ли их бизнес от этого сильно пострадает, утешала она себя. Этим утром единственными посетителями кафе стала группа подвыпивших студентов лет двадцати, которые пришли в дикий восторг от эскимо на палочке и долго обсуждали его достоинства.

Она просто не могла сидеть сложа руки, зная, что Франсуаза продолжает давить на ее отца. Девушка швырнула свой маленький рюкзак на заднее сиденье фургона и забралась на водительское место. Имоджин завела мотор и поехала по шоссе. Она не представляла, что будет делать, когда приедет в отцовский коттедж, но если Франсуаза все еще там, она об этом очень скоро пожалеет.

Через сорок пять минут Джен открыла ей дверь.

– Они все еще здесь? – суровым голосом спросила Имоджин.

– Кого ты имеешь в виду? – настороженно спросила Джен. – Если ты говоришь о дяде с тетей, то да, они еще здесь.

Джен выглянула во двор, пытаясь рассмотреть припаркованный на подъездной дорожке фургончик.

– Имоджин, что это там у дома?

– Ничего особенного, – буркнула Имоджин. – Потом объясню. Дай мне войти и поговорить с ними.

– Хорошо, – сдалась Джен. – Однако, – она перешла на шепот, – не устраивай скандал. Твой отец и так расстроен.

Имоджин прошла на кухню, где за столом сидели дядя и тетя в компании ее отца.

– Привет, – громко сказала она.

Отец выглядел очень усталым и слегка потерянным. Она наклонилась к нему, чтобы обнять, но, казалось, он даже не замечает ее присутствия.

– Тетя Франсуаза, – сказала Имоджин, поворачиваясь к ней и глядя прямо в лицо. – Можно тебя на пару слов?

Тетка посмотрела на Мартина, словно ища поддержки, но он лишь с извиняющимся видом пожал плечами. Франсуаза неохотно встала со стула, который при этом издал неприятный скрип, и последовала за Имоджин в гостиную.

Девушка прикрыла за ними дверь.

– Что ты наговорила отцу? – вне себя от ярости начала она.

– Ничего, кроме правды, – огрызнулась Франсуаза. – Я лишь повторяю то, о чем говорят все в Брайтоне. Даже в газетах информация проходила, насколько мне известно. Ты губишь бизнес Вивьен и подрываешь репутацию кафе.

– Это неправда, – твердо сказала Имоджин, с горечью осознавая, что это утверждение не так уж далеко от истины. – Мы работаем не покладая рук, пытаясь поднять этот бизнес. Анна окончила специальные курсы, так что мы теперь сможем продавать уникальный продукт. Как ты смеешь вмешиваться в наши дела?

– Я всего лишь защищаю интересы твоего отца и Мартина, – злобно прошипела в ответ Франсуаза. – И сейчас совершенно ясно, что вашему заведению нужен другой владелец. Я показала твоему отцу свой собственный бизнес-план с согласия Мартина. Пусть Том решает, обсуждать это с вами или нет. Но я доведу до его сведения, что бабушкин магазин получит шанс на выживание только в наших с Мартином руках.

Глаза Имоджин наполнились слезами ярости.

– Как ты смеешь так говорить? – почти закричала она. – Ты же знаешь, как папа расстроен после смерти бабушки.

– А ты считаешь, что смотреть на то, как бизнес его матери летит в тартарары, поможет ему обрести душевное спокойствие? – со злостью проговорила Франсуаза.

Имоджин на мгновение потеряла дар речи. Она поняла, что слова здесь бессильны.

– Насколько я понимаю, ты твердо вознамерилась разрушить наши начинания, – холодно произнесла Имоджин, внезапно успокоившись.

– Мне кажется, ты слишком драматизируешь, – с пренебрежением ответила Франсуаза.

– У меня иное мнение на этот счет.

Имоджин развернулась к тетке спиной и вышла из комнаты в кухню. Она сделала глубокий вдох и постаралась окончательно успокоиться – ради отца.

– Извините за неожиданный визит, – сказала Имоджин. – Мне действительно не следовало приходить, – она поцеловала мать и отца на прощание. – Мне надо идти, но я скоро вернусь.

– Хорошо, милая, – произнес отец, который по-прежнему сидел с отсутствующим видом. – Мы всегда рады тебя видеть.

Джен обняла дочь на прощание и прошептала ей на ухо:

– Мы с этим разберемся, не волнуйся.

Имоджин вышла из родительского дома, завела мотор и поехала назад в Брайтон. Лицо Франсуазы все еще стояло у нее перед глазами – безжалостное и решительное.

– Как она только посмела! – воскликнула Имоджин, заново переживая эти неприятные минуты.

От переизбытка эмоций она увеличила скорость и резко выскочила к съезду на кольцевую развязку. Мотор внезапно заглох. Имоджин в приступе паники попыталась снова завести его. На какое-то мгновение появился луч надежды, но мотор снова зачихал и замер, теперь уже окончательно. Машины вокруг отчаянно гудели и мигали фарами, но как она ни старалась, мотор напрочь отказывался заводиться.

– О чем ты думала? – сказала Джесс, которая прибыла на место происшествия через двадцать минут.

Имоджин в этот момент ставила свою подпись в документе, который держал представитель дорожной службы, чтобы ее автомобиль отбуксировали назад в район Арок.