Охотник за нечистью и Похититель душ - Анастасия Видана

Волк снова прикрыл глаза и принялся думать о Сайне и детях. Он очень боялся их появления, боялся ответственности за маленькие беззащитные жизни, но когда они родились – сначала Райси, а за ним Кейди – вдруг осознал, что семья делает тебя сильным, а вовсе не уязвимым и слабым, как ему казалось раньше. Ради них он готов был на все – и бесконечно благодарен Сайне за то, что она подарила ему смысл жизни…

Легкий порыв ветра донес до оборотня запах, заставивший его встопорщить шерсть на загривке. Охотник двигался гораздо быстрее, чем предполагал Дайрен. Еще немного, и он покажется из-за деревьев – на свою беду. Одному из них не уйти с этой поляны живым.

Но что это? У идущего по следу человека в руках сеть! Выходит, он не собирается убивать оборотня… Новый порыв ветра рассказал Дайрену о содержимом сумки Охотника. Чуткий нос уловил запах тирлича. Этот корень очень опасен. Если человек сумеет его применить, он может заставить оборотня расстаться со своей волчьей сущностью. Дайрен оскалил зубы и напружинил мышцы, готовясь к прыжку.

Охотник был осторожен. Выбравшись на поляну, он огляделся, прислушиваясь к собственным ощущениям. Безошибочное чутье подсказывало, что оборотень где-то рядом. Дайрен не сводил с него глаз. Раньше, когда он обращался волком, все люди становились для него на одно лицо, но сейчас он уже научился их различать. Охотник был молод, а значит, ловок и гибок, но при этом высок и широкоплеч. Сайна, пожалуй, нашла бы его красивым: темные волосы, настороженные зеленые глаза, крепкая шея, помеченная ударом когтистой лапы… Заплачет ли кто-нибудь по нему, когда Дайрен его убьет?

Человек снова обвел взглядом поляну, заметил оборотня и, пригнувшись, медленно пошел к кусту, под которым прятался волк. Дайрен выбрался из-под ветвей и приготовился к нападению. Короткое угрожающее ворчание не испугало противника – равно как и мощь матерого взрослого оборотня, побывавшего не в одной сотне схваток. Поигрывая зажатым в правой руке кинжалом, левой Охотник медленно развернул сеть. Дайрен ощерился, но не сдвинулся с места. Человек приближался. В его зеленых глазах не было ни страха, ни сомнений, ни жалости. Сейчас он попытается набросить сеть – нельзя позволить ему сделать это. Оборотень приготовился к прыжку. Одно движение мощных челюстей – и противник умрет. Зря он не воспользовался корнем тирлича!

Человек сделал еще один шаг. Ближе. Еще ближе. Дайрен уже ощущал запах его крови, предвкушал тот миг, когда хрустнет под крепкими лапами беззащитная шея врага – как вдруг метнулась из-за ближайших кустов серая тень, и чужие зубы сомкнулись на широком запястье Охотника. Кинжал упал в траву. Противники покатились по земле – и Дайрен с изумлением узнал в неожиданном союзнике Марайна, отца Сайны. Старый седой волк не уступал ему ни в росте, ни в силе – разве что скорость у него была уже не та, что прежде. Только поэтому человеку удалось подмять Марайна под себя – и еще потому, что он оказался на редкость вынослив. Боль не лишила его сноровки, не отвлекла от намеченной цели. Прижав волка к земле, Охотник набросил ему на голову сеть. Марайн лязгнул зубами, освобождаясь, и выпустил руку противника. Трава под ними тут же окрасилась кровью. Зарычав, молодой оборотень бросился на помощь – и натолкнулся на умоляющий взгляд старого волка. «Уходи, – внятно кричали его глаза. – Уводи семью в безопасное место». Дайрен протестующе заскулил. Марайн извернулся, едва не вспоров человеку живот задними лапами, и коротко рявкнул на вожака. Сеть снова взметнулась в воздух. Дайрен скакнул вперед, вцепился Охотнику в ногу. Вдвоем они уничтожат его и вернутся домой. Сайне не придется оплакивать ни отца, ни мужа.

Не обращая внимания на боль, человек проворно обмотал сеть вокруг шеи Марайна, придавил всем весом и выхватил корень тирлича из кармашка на поясе. Дайрен отпустил его ногу и закружил вокруг, надеясь улучить момент и разорвать ему горло. Полузадушенный Марайн бился и хрипло ворчал.

Зеленые глаза Охотника пристально следили за молодым оборотнем, и руку он держал так, чтобы корень тирлича постоянно оказывался между ним и противником. Дайрен щерился, лязгал зубами, бросался вперед и снова отскакивал в сторону, чувствуя, как проклятый корень понемногу лишает его сил. Когда Охотник начал произносить заклинание, препятствующее обращению, стало понятно – битва проиграна. Угасающий взгляд Марайна молил молодого волка спасаться. Коротко проскулив на прощанье, Дайрен развернулся и исчез за деревьями, оставляя в сетях Охотника седого могучего старика, сбросившего волчье обличье.

Он не видел, как один за другим на поляне возникли пять темных зловещих силуэтов. Человек, кажется, ничуть не удивился их появлению. Поднявшись с земли, он отступил в сторону, припадая на раненую ногу, и принялся перевязывать свои раны. Судьба оборотня его более не заботила. Темные Жнецы – а это были именно они – окружили опутанного сетью старика и растворились вместе с ним в воздухе.

Охота удалась.

– Мой господин! – появившийся в дверях стражник поклонился эймиру и выпрямился, тревожно вглядываясь в его осунувшееся лицо. – Прибыл Хафис. Он просит о встрече.

– Пусть войдет, – голос эймира, надтреснутый, хриплый и слабый, поверг преданного стража в ужас. Он вновь согнул спину в поклоне, чтобы скрыть написанное на лице отчаяние, и отворил двери для прибывшего.

Седобородый старик шагнул в покои эймира, бережно сжимая обеими руками резную шкатулку. Искаженное болью лицо Заитдана просветлело:

– Тебе удалось!

– Да, мой господин – да продлятся дни твои вечно! Он здесь.

– Никто не погиб?

– Один человек из всего каравана, эймир.

Заитдан кивнул – жертв могло быть гораздо больше. Скорчившаяся на полу у его ложа Рун подняла на старика измученный взгляд разноцветных глаз, и Хафис ободряюще ей улыбнулся.

– Можешь идти, – отпустил стражника Заитдан и попытался сесть. Рун тут же бросилась помогать. Общими усилиями они кое-как придали телу эймира подобающее положение, удерживаемое только его несгибаемой волей и множеством шелковых подушек, подоткнутых со всех сторон. Хафис удрученно покачал седой головой. Сын его дорогого друга и повелителя умирал… Неужели эта девушка еще надеется исцелить его?

– Я не столь немощен, как это кажется со стороны, Хафис, – улыбнулся эймир. Улыбка исказила его лицо.

– Да, мой господин, – поспешно согласился старик и отвел глаза.

– Ты давно не бывал в столице, не гостил во дворце – иначе знал бы, что мне случалось переносить и не такое. Сантаррему не часто доводится воевать, но я всегда сам веду свои войска в бой. Шрамы на моем теле могли бы поведать тебе об этом, – эймир усмехнулся, и Хафис понял, что Заитдан шутит, – но сейчас у нас есть дела поважнее.

Не отводя от эймира обеспокоенных глаз, Рун бесшумно поднялась на ноги и подала ему кубок с каким-то отваром. Заитданн сделал несколько глотков и отрицательно качнул головой – хватит.

– Нам удалось пленить ифринна, – сразу же перешел к делу Хафис, решив не терять времени зря, – но это лишь пол беды. Это могущественный, злобный и весьма мстительный дух. Он раб кольца, это верно, и человек, владеющий перстнем, может повелевать ифринном, однако тот вполне способен обратить все желания своего господина ему во вред. Нам следует быть крайне осторожными!