Прикладная некромантия - Карина Пьянкова

До общежития оставалось шагов сто. Корпус щерил провалы темных окон. Все уже спали. Это вроде бы нормально, что ночью все спят. Но мне даже смотреть на здание было до тошноты неприятно.

— Я туда не пойду, — решительно сказал я. — Хоть на части режьте — я туда ни ногой!

Парни тут же сообразили: с нашим обиталищем все очень и очень нечисто. Они знали меня с моими заскоками достаточно хорошо, чтобы понять: если я говорю, что куда-то не пойду — значит, идти туда вообще не стоит. Для здоровья полезнее.

Анджей затравленно переводил взгляд с нашего общежития на меня и обратно. И я даже понимал, о чем он сейчас думает. Общагу занимают студиозусы со всех факультетов. И сейчас там прорва народу. Они спят. Они не ожидают ничего дурного…

Теперь уже деление на темных, светлых и прочую дребедень казалось нелепым. Мы — студиозусы одной Академии. И если по-мелкому всегда рады друг другу нагадить, то в целом все же едины и неделимы, плевать, кто откуда силу черпает.

— Эльдан, что с тобой? — немного растерянно спросил мэтр Вансел.

Ответить я не мог. Меня просто колотило.

— Неправильно. Там — неправильно. Это не смерть. Смерть — это только ступень, шаг дальше. Там не смерть — там неправильно, — сбивчиво шептал я, не понимая, как выразить те чувства, которые испытывал.

Было страшно до одури. Как в детском сне.

— Стоп. Прекрати мямлить и дай нормальный ответ! — рыкнул на меня наставник.

— В общежитии ощущается какая-то инородная враждебная магия. Я не могу ее классифицировать, — с трудом, но выдал удобоваримый ответ я. — Это точно не некромантия и точно не магия Света.

Спустя пару минут я добавил:

— Мне страшно до обморока, Тьмой клянусь, мэтр. Это жутко… Я очень сильно не хочу туда идти.

Мэтр тяжело вздохнул и нахмурился:

— Вы туда и не пойдете. Студиозусы, стоять здесь. Если что, отбивайтесь. Эльдан, делайте все, что считаете нужным. Только конец света не устраивайте. Я за милордом ректором и еще кем-нибудь из наставников. Исследовать общежитие будут те, кому положено, а не недоучки вроде вас.

Как будто мы спорить собирались…

Едва мэтр скрылся из поля зрения, как нас чуть ли не до сердечного приступа напугал шорох в кустах. Анджей хотел было запустить заклинанием, хорошо Рем успел остановить — из укрытия вылезли Константин и Кьера. Парни синхронно выругались, я только мученически вздохнул. Глупо было даже надеяться, что эта Кьера вляпается в дерьмо вместе со всеми другими обитателями общежития… Не того полета птичка. И остается только предполагать, не она ли сама поспособствовала тому, что произошло с остальными. Я как можно аккуратнее «подвесил» атакующее заклинание. Пусть даст хоть малейший повод — раскатаю. С моими нынешними силами — это задача выполнимая.

Друзья же не испытывали никаких подозрений по поводу победоносного явления из кустов светлой парочки.

— Вы откуда здесь нарисовались? — гневным шепотом вопросил их Рем.

— Мы… это… за вами, — чистосердечно признался Константин.

— Идиотизм передается воздушно-капельным путем. Наглядный пример перед нами, — хмуро прокомментировал наш староста.

— Можешь радоваться, Рем, нас будут убивать вместе со светлыми, — иронично хмыкнул Анджей.

— Или заливаться слезами умиления, глядя на пятерых выживших студиозусов, — пессимистично сказал я, стараясь даже не смотреть в сторону общежития.

Где-то далеко в лесу тоскливо и протяжно завыл, приветствуя полную луну, волк. Весьма исчерпывающая характеристика нынешней ситуации. Сам бы завыл, да только тогда точно подумают, что я рехнулся.

Парень с девушкой недоуменно переглянулись.

— А… что там? — только и спросила Кьера. Вроде бы действительно удивлена, не играет, но кто может в этом поклясться?

— Келе утверждает, что ничего хорошего. Больше ничего доподлинно не известно, — пояснил Ремуальд.

— Келе? — не понял Константин. Девушка тоже была изумлена. Ну да, они же не знают о моем «двойном именовании».

— Ну Эльдан, в смысле.

— А он у нас такой великий специалист. На третьем курсе, — предсказуемо скривился Константин. Интересно, он сам-то понимает, что после каждой своей «фееричной» гадости искоса поглядывает на Кьеру?

Парни только переглянулись и рассмеялись. Они тоже видели, что пришлый просто из последних сил выделывается перед потенциальной дамой сердца.

— Ну специалист, может, и не великий, но если Келе сказал, что это полная задница, стало быть, полная задница и есть. Уж в этом он точно понимает.

— Стало быть, специалист по задницам, — с поганой усмешкой протянул светлый.

Девушка недоуменно посмотрела на соученика. Мои друзья — тоже. Я только хмыкнул. Выкобениваемся, стало быть, до последнего. Перед этой куклой строим из себя могучего воина. Ну о том, что бью без предупреждения, я вроде бы ему говорил. Моя совесть чиста, а даже если и не чиста…

Я хорошенько врезал Константину в челюсть. Тот пошатнулся, но на ногах удержался.

— Мать твою, — просипел он.

— Сейчас за мать тоже получишь, — ухмыльнулся я. — Маму я люблю.

— Тин, что на тебя нашло?! — возмутилась первопричина нашего конфликта.

О женщины… Такие умные там, где не надо, и ничего не понимающие, когда это необходимо. Красивая девушка, но убралась бы сейчас с горизонта — всем бы легче стало. Или она просто делает вид, что не понимает, почему вдруг кристальной души парень Константин как с цепи сорвался?

— Не обращай внимания, Кьера. Его бес попутал, — ответил я вместо светлого, с удовольствием наблюдая, как того перекашивает.

Ага. Бес. С большими… глазами.

— Все в порядке. Он уже все понял, — добавил я с улыбкой, больше подобающей жрецам Единорога.

— А ты мог бы и не махать кулаками чуть что! — напустилась Кьера уже на меня.

Надо же… А ведет себя как нормальная женщина. В смысле, с энтузиазмом лезет туда, куда ее не звали, и пытается воспитывать.

— Извини, издержки воспитания. Бил, бью и бить буду, если считаю, что заслужили. А Тин своим языком уж точно себе на год вперед наработал.

Для пущего эффекта я развел руками и скорчил извиняющуюся рожу.

Не поверили.

— Ты же принц! Как ты можешь так себя вести?! — не отступалась девушка, гневно сверкая глазами. Глаза и правда были большие и не уступали эстетичностью иным достопримечательностям тела эстрийки. Может, Тина и правда ее глаза привлекали, а не что-то другое.

Светлая же, не зная о моих крамольных мыслях, все наступала.

— Кьера, я в первую очередь некромант, — прибег я к самому универсальному аргументу. Некроманты своей профессией объясняют много чего, начиная с излишней любви к противоположному полу, заканчивая корыстолюбием.