Лунное пробуждение - Люси Монро

Мойра погрустнела.

– Так оно и было на самом деле. Началась течка, и она поняла, что если выйдет на охоту вместе со стаей, то непременно спарится в образе волчицы. – Мойра вздохнула. – Спаривание в волчьем обличье, да еще во время течки, как правило, приводит к беременности. Сусанна об этом знала. Знала и о том, что по нашим законам зачать волчонка – значит навсегда связать себя с его отцом.

Разумное правило. Клан Балморалов был далеко не единственной стаей Хайленда, которая позволяла волкам спариваться вне брачных уз. Физическая близость нередко помогала оборотням обрести контроль над процессом перевоплощения. Обычно для этого требовалось достичь совершеннолетия. Многие кланы считали последствия жизненно важными и не настаивали на постоянстве. Однако Кэт не могла согласиться с такой позицией. Она считала, что старинная традиция родилась под давлением звериной сущности.

Сейчас она вовсе не собиралась вступать в нравственный спор с мужем и свекровью. И все же горе тому оборотню, который осмелится взять ее пока что не родившуюся дочь вне брака! Она не задумываясь перегрызет подлецу горло. А Друстану придется смириться.

Да, она ни за что не позволит какому-то варварскому обычаю коснуться ее ребенка.

– Но почему же все-таки Сусанну отправили охотиться на земли Синклеров? – Этого Кэт не могла понять, как ни старалась. Обстоятельство противоречило стремлению девушки к свободе. Она же ясно сознавала, что во время течки спаривание неизбежно: любой волк – будь то Балморал или Синклер – непременно учуял бы самку. Именно так все и произошло.

– Никто ее не отправлял, – резко возразил Друстан. Кэт повернулась к супругу, удивленная неожиданной сменой настроения. Впрочем, отступать она не собиралась.

– Но твоя сестра сказала Магнусу, что получила вполне определенное распоряжение, где именно следует охотиться во время полнолуния. Сама она, конечно, даже и не подозревала, что земля принадлежит Синклерам, но ваши мужчины наверняка все знали! Такие знания вкладывают в головы мальчикам с раннего детства!

Конечно, каждый клан тщательно охранял свои секреты. Но шпионы тоже не дремали, а потому тайное нередко становилось явным. Когда-то давным-давно все крикты жили одной огромной стаей и подчинялись общему королю. Однако со временем, после подлого предательства Макалпина, порядки изменились. И все же даже сейчас стаи редко воевали между собой. Куда чаще возникала острая вражда с человеческими кланами или с южанами. Крикты неизменно следовали древним неписаным законам. Самыми священными среди них считались те, которые говорили об обладании волчицей из чужой стаи. Чтобы нарушить хоть один такой закон, нужно было иметь убедительно веские причины.

Талорк всегда уважал древние традиции, а потому ни за что не разрешил бы Магнусу удержать Сусанну без торжественного обращения к вождю Балморалов. Впрочем, если бы тот ответил отказом, кузнецу не пришлось бы возвращать Сусанну в родной клан. Так предписывал еще более древний закон об истинных связях.

Но сейчас все эти обычаи не обладали реальной силой. Талорк даже не подумал обращаться к вождю Балморалов, поскольку рассудил, что появление Сусанны в охотничьих угодьях Синклеров – непростительная небрежность вождя и семьи. Воины Балморалов отличались особым искусством скрывать запахи, а потому должны были предвидеть любые случайности. И уж конечно, они знали, что посылают Сусанну охотиться в чужие земли. Иначе просто и быть не могло.

– Разумеется, нам прекрасно известно, где охотятся Синклеры, – прорычал Друстан, подтверждая мысли Кэт. – Поверь, ни Лахлан, ни я не посылали ее в чужие леса.

– Но она сказала, что послали.

– Сусанна не могла сказать, что я отдал безумное распоряжение. – Тон Друстана провоцировал возражение. А возражение грозило немалыми бедами.

– Не знаю, кто именно дал опасный совет – сама я не спрашивала ее об этом. Просто предположила, что это сделал ваш господин.

– Предположение могло бы оказаться верным, если бы она с кем-нибудь поговорила. Следовало спросить разрешения у меня или у вожака.

Друстан кипел гневом и испепелял Кэт откровенно враждебным взглядом. Если бы воспоминания прошедшей ночи не оставались совсем свежими, Кэт ни за что бы не поверила, что этот грубый, враждебно настроенный человек совсем недавно дарил пылкие и нежные ласки.

– Сусанна не пришла ни к одному из нас. А если бы пришла, то мы ни за что не отпустили бы ее туда, где грозило насильственное спаривание.

Кэт умоляюще взяла мужа за руку.

– Никакого насилия не произошло. Сусанну не принудили к близости против воли. Ничего подобного не было, и ты сам это знаешь.

Друстан грубо вырвал руку, не заботясь о том, что обижает жену.

– Но ведь она не хотела близости, – проскрежетал он.

– И все же сейчас счастлива с Магнусом. Да, это истинная правда. Ты же сказал, что слышал ее голос… значит, понимаешь, что она довольна и согласна остаться его женой. Они прекрасная пара. Муж очень нежен и добр. – Последнюю фразу Кэт произнесла грустно и задумчиво. Да, Магнус действительно очень ласково разговаривал с Сусанной, а Друстан кричит в первое же утро. – Они любят друг друга.

– Она в положении? – заботливо уточнила Мойра.

– Да. И оба с радостью ждут рождения малыша. – Кэт положила руку на живот: младенец словно приревновал и начал толкаться. – Благословенное событие.

Глаза Мойры наполнились слезами.

– Но я никогда не увижу внука.

– Талорк обязательно разрешит вам приехать. Не переживайте. А если боитесь обратиться с просьбой, то я сама попрошу за вас.

– Ты не будешь навещать брата.

Кэт попыталась пропустить мимо ушей резкий тон мужа, однако это оказалось нелегко. Последствия полнолуния и неосмотрительной охоты Сусанны радовали Друстана куда меньше, чем кузнеца Магнуса.

– Тебе придется понять, что существует важное разногласие, и его необходимо сгладить. Талорк нарушил древний закон не из дерзости. Они с Магнусом решили, что ваш клан нарушил обязательства по защите Сусанны. Лишь поэтому он не обратился к Лахлану с торжественным, официальным предложением. Не сомневаюсь, что если мне доведется поговорить с братом и все ему объяснить, то поводов для недовольства не останется.

– Ты никогда не вернешься на землю Синклеров.

Кэт заранее знала, что муж займет непреклонную позицию, и все-таки расстроилась. Он вел себя так, словно не верил в правдивость ее слов. Как его убедить? Судя по всему, Сусанну ни разу не уличали во лжи, а потому супруг решил, что именно Кэт искажает слова сестры.

После страстной ночи и пылкого утра недоверие казалось нестерпимым и оскорбительным. Она сразу отдала всю себя – первому мужу не досталось и малой доли той страсти, которая выплеснулась сегодня, – и все же этого оказалось недостаточно. Сомнения в искренности все равно остались. Увы, чувства и переживания Кэт прошли мимо внимания Друстана. Супруг подчинялся лишь плотскому вожделению… а возможно, чувству долга по отношению к родному клану.