Наследники - Роман Романович

— Где они? — глянул на меня Сарко.

Я назвал улицу и номер дома. Герцог кивнул. Проблема в том, что до Яспера — две недели пути, если обычным ходом или на лодке по реке. Ничтожно малое расстояние для нас в обычном состоянии. И, возможно, непреодолимое в текущей ситуации.

— Как ты его прогнал? — спросил я.

— Начал рвать пространство.

— Как просто, — нервно усмехнулась Кая, морщась от боли.

— Бой с Самкаратом, — пояснил Сарко. — Именно там пространство пошло в разнос. Нужно всего лишь дестабилизировать энергию в точке пробития...

Теперь и я нервно усмехнулся. То, что Сарко назвал «всего лишь» — архисложная задача, почти невыполнимая.

Но мысль интересная. Сам я до неё додуматься в бою не успел.

— Сейчас открою проход, — сказал Герцог. — Найдем вашего Яспера.

— Это тебя ослабит.

— Переживу, — дернул Сарко головой.

— Нет. Ты сейчас главная боевая единица, — возразил я. — Сейчас... Держи Каю, я всё сделаю.

То, что часом ранее не вызвало бы напряжения, чуть не добило меня сейчас.

Всё из-за воли. Слишком я перенапрягся. Слишком большой вес взял на себя. Это помимо ранений и того, что и без этого запас сил истратился.

Но ничего, справился. Сарко подхватил Каю и даже меня тьмой окутал, прикрыл раны, подморозил их. Я же обхватил всех нас волей, создал платформу из энергии и сплёл таинство смещения.

Чудом не убились. Неожиданно удерживать направление и никуда не врезаться оказалось сложновато. Но, как и сказал, справился. С приземлением только заминка вышла. Там уже Сарко контроль перехватил. Я только до города доставил. Он же в темноте нашёл нужную улицу и дом.

Город не спал. Самих горожан маловато было, а вот стражи — сверху я мельком увидел усиленные патрули. Машинально это отметил, а потом снова темнота навалилась, и в себя пришёл уже на кушетке. Вокруг суетился Яспер и его коллеги.

Фух, добрались. В безопасности.

* * *

Это был тот редкий случай, когда Оливия прокляла свою силу. Пусть и в результате мимолётной слабости, но тут любого понять можно. Когда в один миг опора уходит из-под ног, камень вокруг вспучивает, как и потолок. Ударная волна бьёт сразу со всех сторон, сжимает и бросает вниз. Когда вспыхивает пламя, булыжники взрываются и плавятся.

Но это лишь внешнее воздействие. Сама же Оливия в полной мере ощутила, как лопаются глаза от давления, рвутся барабанные перепонки, как перед этим слизывает покров, будто его и не было. Как трещат и ломаются кости, как сгорает кожа.

Каждую частичку боли Оливия ощутила в полной мере, не потеряв сознания. В этом заключалась её сила и слабость.

Охрану уничтожило. Оливия чувствовала, что осталась одна. Половину её тела также уничтожило. Что не могло остановить принцессу. Когда буйство разрушений закончилось, женщина принялась собирать себя заново. Восстанавливать внутренние органы, мясо, мышцы и сухожилия, кожный покров. Когда полностью восстановилась, одной вспышкой энергии разметала препятствия над головой, выпрыгнула наружу.

И оказалась на пустыре.

— Вот она! — крикнул кто-то рядом.

В этот момент Оливия чувствовала настолько жгучую ненависть, что несказанно обрадовалась, увидев здесь виновников.

— Король Филипп просил передать привет! — бросил командир пятерки, перед тем как атаковать.

Спустя пару минут, когда Оливия стояла над разорванными телами, к ней вернулась ясность мысли. Убивать единственных людей в округе — а она ощущала, что поблизости никого нет, было опрометчивым поступком. Как и выяснять, действительно ли это молодой король, которого она поддержала и за которого собиралась замуж, подстроил её устранение.

Если так, это меняло все расклады. С чем ещё только предстояло разбираться. Когда-то потом. Потому что главное задание самой богини у Оливии были все шансы провалить.

Портал-то уничтожен. А таинствами перемещения она не владела.

Что вызвало у принцессы новую вспышку ярости.

* * *

Нам дали аж целый час.

За это время целители успели отработать на все сто. Организмы знающих сами по себе куда крепче. Тот же Резано в своё время, будучи на куда более низкой ступени развития, смог заново отрастить конечность. Правда, и времени у него это заняло много, но не суть. Главное, что часа хватило справиться со всеми повреждениями.

Это не значило, что мы полностью вернулись в строй. До пика возможностей нам бы ещё неделю восстановления и несколько полноценный тренировок провести.

Но что есть, то есть. Других карт нам никто не сдал. Придётся работать с тем, что имеется.

Пока целители колдовали, мы в силу дефицита времени — а напасть на нас могли в любой момент — обсуждали ход боя.

— Он всего два таинства использовал, — говорил Сарко. — Эта его пространственная защита вокруг тела и вариации лабиринта искажений.

— Всего два таинства, которые нас чуть не убили, — заметила Кая.

Которая весь процесс лечения лежала какая-то уж больно задумчивая.

— Вот именно, всего, — Сарко зацепился за это слово. — Мы знаем о том, что боги ведут ограничительную политику...

Звон, раздавшийся, когда один из целителей уронил поднос с лекарствами, заставил Сарко замолчать и нахмуриться.

— Вы там с кем дрались? — спросил Яспер осторожно, который сидел здесь же и наблюдал за общим ходом лечения. — Отголоски битвы даже сюда докатились. Не просто же так людей по домам разогнали, а на улицу стражу вывели.

— Ты уверен, что хочешь знать? — прямо спросил я.

— Нет, — затряс головой Яспер. — Мне хватает и того, что мы очень рискуем, вам помогая. Ведь так?

— Так, — не стал я отрицать.

Мотивации это целителям не добавило, но куда деваться? Ждать, пока они закончат работать, не было времени. Как и возможности отправиться куда-то в другое место. Толкового целителя ещё попробуй найди.

Да и сам факт того, что Яспер, по сути, является специалистом по нашим с Каей организмам, что ему известны многие наши секреты — уже тянет на приговор. Как с нашей стороны — нет человека, нет проблемы, так и со стороны наших врагов — которые, если раскопают эту связь, обязательно допросят мужчину с особым пристрастием.

Если он и его люди услышат немного нового, ситуацию это принципиально не изменит.

— Если с вашими переживаниями закончили, — недовольно сказал Сарко, который стоял возле окна и поглядывал то на нас, то во двор, — продолжу. Две