Смерть перед свадьбой - Кэролайн Данфорд

– Отлично сказано, ваше высочество.

– И поживее, Роббинс, – добавила я через плечо. – Я не собираюсь стоять здесь как вешалка для пальто.

Кресла и чай были доставлены в мгновение ока, молоденькая перепуганная горничная разожгла огонь в камине, и я, усевшись наконец, приготовилась отвечать на вопросы.

Они оказались вполне ожидаемыми и по сути бесполезными: где я была в тот поздний вечер, когда умерла леди Стэплфорд, слышала ли я что-нибудь подозрительное… и далее в том же духе. Когда старший инспектор упомянул о драке Риченды с мачехой, я прилежно повторила то, что услышала от Риченды с глазу на глаз.

– Боюсь, ваше высочество, я все больше склоняюсь к выводу, что леди Стэплфорд умерла естественной смертью. И даже если в ее организме будет обнаружен яд, я, вероятно, сочту более правдоподобной версию самоубийства. Стареющая и быстро увядающая красавица-вдова без средств к существованию должна была присутствовать на пышной свадьбе богатой падчерицы, с которой они не особенно ладили… Для многих леди этого было бы достаточно, чтобы прийти в отчаяние и попытаться свести счеты с жизнью.

– Я сомневаюсь, что леди Стэплфорд принадлежала к их числу, – резко сказала я. Было очевидно, что у старшего инспектора уже готов план, как ему самому поскорее выпутаться из сложной ситуации.

– Но вы ведь не так уж хорошо ее знали, верно, ваше высочество? Это было весьма поверхностное знакомство через вашу подругу, мисс Риченду Стэплфорд. А прежде вы со вдовствующей леди Стэплфорд и вовсе не встречались, да?

«Чертова Риченда с ее дурацким маскарадом!» – мысленно вознегодовала я.

– Сэр Ричард сообщил нам, что его мачеха пребывала в подавленном состоянии духа после смерти супруга, его отца, – продолжал Браунли.

– А что сообщил вам ее родной сын? – спросила я.

– К сожалению, местный врач считает, что мистер Бертрам Стэплфорд сейчас слишком слаб, чтобы отвечать на вопросы.

У меня перехватило дыхание.

– Но он же поправится, да?

Браунли улыбнулся:

– Доктор Трип полностью уверен в скором выздоровлении пациента при условии, что тому обеспечат полный покой и отдых.

«Ох, – подумала я, – это будет очень на руку убийце».

– Вы проверили, исправен ли звонок для прислуги в спальне покойной леди Стэплфорд? – Задав этот вопрос, я смутилась и покраснела под пристальным взглядом старшего инспектора. – Я подумала, что леди Стэплфорд наверняка должна была позвать на помощь…

– Вы снова намекаете на убийство?

– Разумеется, если колокольчик на половине прислуги не зазвенел, значит, в дело был вовлечен кто-то еще.

Старший инспектор пригладил волосы и устало мне улыбнулся:

– Вероятно, вы удивитесь, но эта мысль уже приходила на ум вашему покорному слуге, скромному полицейскому. Сегодня утром я первым делом проверил сигнальный механизм. Роббинс сказал, что колокольчик исправно зазвенел в холле на половине прислуги.

Я несколько раз открыла и закрыла рот, прежде чем обрела дар речи.

– А что, если убийца успел все починить? – выговорила я наконец, хоть и понимала, что звучит это неубедительно.

Старший инспектор встал и подергал шнур звонка. Роббинс появился с профессиональной расторопностью.

– Не могли бы вы подтвердить специально для этой юной леди, что звонок для прислуги в спальне леди Стэплфорд был исправен в вечер ее смерти и что он так же исправно работал нынешним утром, когда мы с вами его проверили?

– Подтверждаю, ваше высочество, – в отличие от Браунли, позволившего себе фамильярность, Роббинс употребил официальное обращение ко мне. – Все звонки для прислуги были проверены перед прибытием гостей. А сегодня утром старший инспектор со своим сержантом, – тут я впервые обратила внимание на субтильного человечка в синей униформе, забившегося в уголок с записной книжкой в руках, – к нашему всеобщему удовлетворению убедились в исправности звонка в спальне покойной леди Стэплфорд.

– Благодарю вас, Роббинс, – кивнул Браунли, а когда дверь за дворецким закрылась, продолжил: – Вы можете не опасаться, что дело о смерти леди Стэплфорд возымеет широкую огласку из-за того, что это было… э-э…

– Вы имеете в виду «самоубийство»? – подсказала я.

– Уверен, я сумею убедить коронера, что это был несчастный случай.

– Но что, если Риченда говорит правду и ее мачеха действительно узнала о Типтоне что-то чрезвычайно гнусное?

– Позвольте вас прервать на этом, ваше высочество. Советую быть поосторожнее с любыми обвинениями, потому что некоторых людей это может сильно оскорбить, а клевета – уголовное преступление.

Вскипев от злости, я вылетела из комнаты, даже не попрощавшись с этим жалким человечишкой. Все мои мысли были заняты Бертрамом – каково ему будет узнать, что все вокруг думают, будто его мать наложила на себя руки, хоть и не говорят этого вслух? Я боялась, что это ухудшит самочувствие Бертрама, которому и так плохо. У меня на глаза невольно навернулись слезы. Это даже может его убить…

Мне необходимо было как-то выяснить, что леди Стэплфорд узнала о Типтоне. Но как?..

Едва закрыв за собой дверь, я чуть не столкнулась со своим женихом.

– О господи, Рори! Что это ты тут стоишь посреди коридора?

– Жду вас, ваше высочество, – поклонился он и понизил голос: – На людях ты должна обращаться ко мне «Маклеод».

– Хорошо, Маклеод, – заулыбалась я. – Отчего вы нынче хмурый? Что-то случилось?

– Вовсе не хмурый, я взираю на вас, как и полагается взирать дворецкому на леди – с достоинством и почтением.

– Не говори глупостей. – Я быстро взглянула в один конец коридора, в другой и закинула руки Рори на шею.

Он немедленно отстранился и прошипел:

– Что ты делаешь? Меня прислали, чтобы я проводил тебя к мистеру Бертраму – он желает знать, как прошел твой разговор с полицией.

– А он уже достаточно хорошо себя чувствует?

– Это не моего ума дела, ваше высочество. – Рори двинулся в ту сторону, где находилась лестница на верхний этаж.

Я несколько мгновений постояла, глядя ему вслед и размышляя, что это было такое, насчет леди и дворецких, – подначивал он меня или его действительно что-то мучило. Рори умел быть весьма красноречивым собеседником, но если у него пытались выведать что-то сокровенное, он, как и большинство мужчин, замыкался в себе, и легче было бы открыть устрицу ножом из повидла, чем добиться от него ответа. Лишь когда он уже добрался до конца коридора, я поспешила за ним. Найти спальню Бертрама мне удалось бы и самостоятельно, но для этого нужно было вернуться к главной лестнице у входа в Замок и начинать поиски оттуда, а Рори, без сомнения, знал короткий путь по лабиринту коридоров и переходов для прислуги.