Миледи и притворщик - Антонина Ванина

На пути к Миразурту мы останавливались в каждом селе, что попадалось нам на пути, дабы напоить верблюдов и пополнить свои запасы воды. Разумеется, не бесплатно. Во время каждой такой стоянки Стиан помогал мне спешиться, а после вёл переговоры с торговцами фиников и владельцами колодцев, пока я отлёживалась в ближайшем теньке и сквозь болезненную дрёму прислушивалась к базарным сплетням:

– Горе великое пришло на сарпальскую землю, – шёпотом обсуждали на одном из рынков, – говорят, царь Фархан таки помер на Запретном острове в своём дворце. Нет больше у нас властителя, нет ставленника богов, кто бы заступился за простой люд перед властителями Небесного Дворца.

– Ох, что будет? Что со всеми нами будет, если новый царь не взойдёт на трон? Сам Печальный Индер пророчествовал, что потонет Запретный остров в тот самый год, когда умрёт последний великий царь.

– Так где уж Фархану быть последним? Есть у него наследники. Целых три сына. Кто-то из них скоро и станет новым царём.

– Как знать. Было ведь пророчество. А там только богам и ведомо, кому из царей быть последним. Может, Фархану, а может его сыну. А может и внуку. Никому не ведомо, когда настанут последние дни, и Запретный остров уйдёт на дно.

Разговоры о кончине царя преследовали нас повсюду, в какой бы деревне мы не остановились. Неподалёку от Барагуты я услышала такую историю:

– Старший сын царя испустил дух. Всё та же хворь забрала его жизнь.

– Ну, ничего, ещё двое наследников осталось….

Когда мы оказались в самой Барагуте, где когда-то Стиан помогал дяде Биджу продавать курагу, на том самом базаре уже говорили:

– Средний царский сын тоже от чумы помер. Остался лишь младший. Да подарят ему боги крепкое здоровье.

– И чего ж так мало у царя сыновей было? Что же сотни жён и наложниц не успели ему за столько лет родить побольше наследников?

– Родить-то успели, да лишь только трое мальчишек до взрослых лет дожить ухитрились. Известно же, как в царском гареме всякая наложница своего сына наследником сделать мечтает, чтобы самой после кончины царя возвыситься и стать повелительницей во дворце за спиной своего сына. Страшные козни они, говорят, друг другу строили. И чужих сыновей тайком травили, убийц к ним подсылали, нянек подкупали, чтобы их воспитанники ненароком в пруду тонули или с качелей насмерть падали. Вот так и вышло, что только трое сыновей у царя и осталось. И то двое от заморской чумы вместе с ним померли…

– Эмеран, – внезапно потревожил меня Стиан. – Вставай, нам надо ехать.

– Подожди, я хочу дослушать.

– Нет времени, – напряжённо шепнул он. – Скоро сядет солнце, нам надо спешить.

– Но ведь караван на Альмакир уходит через два дня. Я же слышала…

– Нет времени ждать. Поедем в Миразурт сами. Для этого в столице останавливаться необязательно.

Я так и не поняла, к чему эта спешка. По мне, так уж лучше присоединиться к торговцам и ремесленникам, чтобы всем вместе спокойно отправиться к столице через каменистое плато, где воды так мало, что за неё могут и убить возле вожделенного колодца. Но Стиан был непреклонен, и мы двинулись в путь на закате, чтобы с первыми рассветными лучами ступить на раскалённое каменное плато. Кажется, где-то здесь неподалёку год назад Леон посадил свою "ласточку". И где-то здесь среди чёрных валунов мы с ним выловили радиосигнал из Миразурта и чуть было не поймали пулю возле чужого колодца. Эх, воспоминания… И все весьма неприятные.

– Не волнуйся, – пытался успокоить меня Стиан, – всего две ночи в пути, а на третью мы уже будем на месте. Верблюды продержатся в такой дороге и без пропитания, а у нас будет запас воды в паре бурдюков.

– За верблюдов я спокойна. Но боюсь, я не продержусь так долго.

– Глупости, ты справишься. Всего пара дней, и мы будем на месте. В доме Сафара нас радушно встретят и приютят.

– Что ещё за Сафар?

– Радист. Помнишь, как связалась с ним из пустыни по военной радиостанции?

Ещё бы не помнить. Этот тип меня знатно напугал, когда пообещал, что за мной обязательно придут, потому что упавшим с неба фотографам в пустыне не место.

– Нет, в его доме я не останусь. Он же ненормальный. Он мне угрожал.

– Сафар? – удивился Стиан. – Да нет, ты просто не так его поняла. Он, конечно, довольно эксцентричен в выражении своих мыслей и эмоций, но точно не злодей. Я же был с ним рядом в момент связи, ничего дурного он не имел в виду, когда сказал, что вас с Леоном будут искать. Я же потом вас нашёл.

Вот как… Оказывается, Стиан был рядом с этим самым Сафаром и всё слышал. И ведь даже не попытался забрать у него трубку, чтобы поговорить со мной и успокоить. Ну да, конспирация ведь важнее всего…

Когда мы с трудом преодолели три пересохших русла, один горный хребет и лес из остроконечных сталагмитов, то добрались до окраины небольшого города, такой тихой и малолюдной в утренний час, что на миг мне показалось, будто Миразурт вымер.

– Просто горожане в этом квартале сторонятся дома колдуна Сафара, – тихо пояснил мне Стиан.

– А он ещё и колдун? – неприятно удивилась я.

– Так говорят люди, – пространно произнёс он. – А что им ещё говорить, когда по ночам, а порой и днём, они слышат, как из дома доносятся странные металлические голоса, будто демоны пустыни слетелись в дом Сафара на его зов и теперь воют от тоски.

Металлические голоса воют? Действительно, а с чем ещё сравнить звуки, которые издаёт радиостанция. А всё-таки Сафар не промах, такую безотказную отговорку придумал для соседей, чтобы его никто не донимал расспросами про странные голоса, что доносятся из его дома. Или…

– Это ты, – спросила я Стиана, – ты придумал уловку про колдуна, чтобы односельчане шарахались от дома Сафара в момент радиопередачи?

– Скажем так, я просто запустил слух, а люди на рынке быстро его подхватили и разнесли по всему городу. Так что с тех пор соседей у Сафара нет. Люди боятся жить рядом с колдуном, у которого подвал кишит пустынными демонами. И выгнать его из города люди тоже боятся. Всё из-за тех же демонов в его подвале.

Как удобно. И никто не станет подозревать Сафара в шпионаже на тромских нефтедобытчиков. Всё-таки суеверия порой могут сыграть на руку тем, кто в них совсем не верит.

Одноэтажное невзрачное жилище Сафара и вправду стояло среди таких же невзрачных, но явно пустых домов. Этот квартал походил на руины заброшенного города, в центре которого ещё теплился островок жизни. Туда-то мы и устремились.

Из последних сил я слезла с седла и упала на руки Стиана. Придерживая за талию, он втащил меня в дом, где нас тут же встретила пара обеспокоенных глаз.

– О, Шанти, это ты, – облегчённо выдохнула долговязая женщина средних лет. – А я-то испугалась что…

– Руфия, помоги, – с ходу начал он. – Моей жене плохо. Эмеран тяжело больна. Я должен вызвать для неё помощь.