Поговорим о детях. Причём начистоту - Вадим Литвин

Четырнадцатого Людовика я привёл просто для примера. Уж очень пример получается яркий. И до него и после него творилось тоже самое. Паразиты, ничего толкового для страны не делавшие, прожиравшие её богатства и презиравшие тех, кто эти самые богатства создаёт, некоторым людям сейчас кажутся образцом для подражания.

Был во Франции король, который тратил на двор 99 процентов годового бюджета. Он, к слову, плохо кончил.

Ну, насчёт 99 процентов я лично сомневаюсь. Думаю, процент был поменьше. Но всё равно плохо.

И ёжику понятно, что до бесконечности это продолжаться не могло. И мы помним, чем это закончилось. Французской революцией. Ужасной. Жестокой. Кровавой. Временами просто-напросто садистской.

И ведь всё это так. Всё это правда.

Но. Есть такая хитрая штука — законы физики. Можем выбрать другой термин — законы природы.

Согласно этим законам взрывается перегретый котёл. Согласно этим законам лопается выставленная на мороз стеклянная бутылка с водой.

Людей довели до кипения — произошёл взрыв. Вот такая аналогия.

Можно применить и другую аналогию.

Людей заморозили (низвели до положения и состояния тупого быдла, двуногих животных, у которых заморожены нормальные человеческие отношения. Этим двуногим животным оставили только необходимость горбатиться на паразитов, ничего не дающих взамен) — треснула структура страны и общества. Законы природы, куда ж без них.

И вот что интересно — социальным паразитам других стран всё это не понравилось. (Пожалуй, степень их паразитизма была меньшей, чем во Франции, но суть та же). Они собрались силой вернуть Францию в прежнее состояние.

Появились антифранцузские коалиции. Вовсе не антинаполеоновские, как их иногда называют. Того Наполеона, которого мы сейчас помним, ещё нет. Даже в самой Франции его толком никто и не знает. Что уж говорить про другие страны.

И вот, как я уже сказал, Францию силой вознамерились вернуть в прежнее состояние. Но — облом. Не вышло. Франция — со всем её внутренним бардаком, неразберихой, чехардой, развалом управления — обломала планы коалистов.

Вот до чего оказывается полезным избавление от социальных паразитов.

Понятно, что ничего хорошего из этого всё равно получиться не могло. Один против толпы — рано или поздно сломают любого. (Как это и произошло в реальности). И скорее всего, Францию доломали бы достаточно быстро. Ещё каких-нибудь пару лет, максимум пять — и готово.

Но — пришёл Наполеон. Его гениальность, его таланты и энергия позволили Франции продержаться значительно дольше.

Практически все мы знаем, что Наполеон Бонапарт был гениальным полководцем. Но далеко не все из нас задумываются, что он был ещё и гениальным государственным деятелем. Он не просто навёл порядок в стране, он организовал в ней нормальную жизнь. Положительные результаты его реформ сказываются и теперь, столетия спустя. И всё это — в перерывах между отражением нападений.

Вот ещё о чём следует сказать. Наполеона часто называют завоевателем и агрессором. Так вот. Никаким завоевателем, никаким агрессором он не был.

Сейчас, автор, вы точно лоханулись. Он всю Европу завоевал. Он и Россию завоевать хотел, на которую напал. И после этого ещё будете утверждать, что он не завоеватель и не агрессор?

Разумеется, буду.

Для начала вспомним таких интересных людей, как Чингизхан и Александр Македонский. Вот это — завоеватели.

Чингизхан начал с малого. Маленький — или точнее сказать, малочисленный — народ. Маленькая армия. Маленькая страна, если уж на то пошло. Но — это был успешный завоеватель. Он разбивал армии соседних стран. Присоединял эти страны и народы к своей. Использовал ресурсы этих стран для новых завоеваний. И всё это делал успешно.

То же самое делал и Македонский. Разница между ними в том, что прожил Македонский Александр значительно меньше. Завоевать империю он успел, а укрепить — уже нет. Потому-то она сразу же и распалась после его смерти.

Наполеон Бонапарт завоевателем не был. Разбив (в очередной раз) Пруссию, Австрию и прочие страны, он их не завоёвывал. Он не включал ни Пруссию, ни Австрию, ни другие страны в состав своей империи. Не начинал тут же выкачивать из этих стран ресурсы, которые нужно сразу же использовать для завоевания и подчинения себе других стран.

Само собой разумеется, ангелом (да, да, тем самым выдуманным ангелом) Наполеон не был. Он был человеком. Поэтому, разбив в очередной раз Австрию, Пруссию, Россию и так далее по списку, он требовал от них контрибуцию. То есть компенсацию за нападение на себя.

Иногда эти контрибуции он брал не только деньгами, но и территориями, которые присоединял к своей стране. Но ведь это разные вещи — завоевание и контрибуция, пускай даже и территорией. Между ними есть чёткая грань. И в большинстве случаев Наполеон её не переходил.

Это обычная европейская практика. Проигравший уступает победителю либо деньги, либо часть земель.

Вот в чём дело. Все европейские страны подобное проделывали. И что у нас за фигня получается? Когда это делает Наполеон, он гад и вообще завоеватель. Когда тоже самое делают все остальные, это культурное поведение культурных европейцев.

Возьмём для примера Англию наполеоновских времён. Захапала себе остров Мальту. Напала на нейтральную Данию, где из-за этого погибло много мирных жителей. Ну и так далее.

И теперь нам рассказывают, что был гад Наполеон. Автоматически подразумевается, что все остальные были образцами благородства.

И агрессором Наполеон тоже не был? Вон, на Россию напал.

Напоминаю — Франция тогда находилась в кольце. Практически со всех сторон её окружали враждебные страны. Да и те, которые располагались подальше, во втором эшелоне, тоже по большей части были враждебными.

Вы никогда не оказывались в одиночку во враждебном кольце? Не случалось драться в таких условиях? Тогда вам повезло. Мне вот однажды довелось отбиваться от троих.

Теоретически у того, кто окажется в подобном кольце, но сдаваться не намерен, есть два возможных варианта действий. Либо благородно подождать первого удара от кого-нибудь из этой толпы — по физиономии или в спину, к примеру. И только потом начинать бить самому.

Второй вариант — с ходу бить первым.

Тогда есть хоть какой-то шанс.

Сразу скажу — мало кто из оказавшихся в подобной ситуации выбирает первый вариант. Наверно, благородных людей мало.

Впрочем, возможно и другое объяснение. Когда дело касается собственной шкуры, в большинстве случае резко умнеют даже самые тупые.

Некоторые люди действительно называют человека (Наполеона, к примеру), ударившего первым в такой ситуации, агрессором.

Я придерживаюсь иного мнения.

Поэтому никакого агрессорства в действиях Наполеона я не вижу. Понятно же. Когда Наполеон видел, что не его страну собираются напасть, он