Последний секрет Парацельса - Ирина Градова

После операции Олег подошел, когда я умывалась в предбаннике, и мягко спросил:

– Ты в порядке? Надеюсь, дело не в свадьбе?

– В свадьбе? – переспросила я.

Его предположение оказалось настолько далеким от того, что действительно занимало мои мысли, что я вообще не сразу сообразила, что Шилов имел в виду.

– Я в смысле того, не передумала ли ты, – пояснил он, внимательно глядя мне в глаза. – Знаешь, в последнее время мы разговариваем меньше, чем когда впервые встретились, – это странно, тебе не кажется?

– Значит, ты передумал жениться?

Я постаралась, чтобы мой тон звучал бодро, но у меня, похоже, не слишком здорово получилось.

– Ты же знаешь, что нет, – покачал головой Олег. – Если у тебя проблемы, мне хотелось бы знать. Ты ничего не рассказываешь – что я должен думать?

Я и в самом деле старалась не «грузить» Олега своими проблемами: все, связанное с ОМР, касалось только меня. Не знаю почему, но именно с Шиловым мне было труднее всего разговаривать о расследованиях.

– Все в порядке, – сказала я, на минутку прислонившись лбом к его теплому плечу. – Просто… Знаешь, мы обязательно поговорим об этом, когда мне действительно будет что сказать.

– Ты все можешь мне рассказывать, – сказал Олег. – Просто хочу, чтобы ты знала, ладно?

Во время пробежки между операционной и своим отделением меня поймала старшая медсестра.

– Слушайте, Агния Кирилловна, наши практиканты совсем от рук отбились! – сердито сообщила она.

– То есть?

– То приходят, то не приходят… Не знаю, что и думать!

– А кто не пришел? – поинтересовалась я.

– Ляна не соизволила, даже не позвонила, представляете? Денис ваш на три часа опоздал. Это что, нормально? Я же, сами понимаете, в няньки не нанималась, мне настоящая работа нужна, а так пусть другую дурочку ищут: мне уже не по возрасту за ребятней бегать!

– Вы совершенно правы, – согласилась я. – Позвоню, разберусь.

– Да уж, разберитесь, Агния Кирилловна, а то ерунда какая-то: сколько здесь работаю, многие стажеры через мои руки прошли, но с таким пофигизмом, простите за это слово, сталкиваюсь впервые!

Я тоже терялась в догадках. Последнюю нашу встречу с Ляной приятной не назовешь, но это ведь не повод, чтобы игнорировать практику. Да, возможно, я проявила излишнюю резкость, отчитывая ребят за несанкционированное пребывание в реанимационной палате, но все же бойкот показался мне странным. Может, руководитель практики перегнул палку? Я звонила ему в расстроенных чувствах, вероятно, сгустила краски, и он мог решить, что происшествие гораздо серьезнее, чем на самом деле…

В любом случае разбираться предстояло мне, поэтому, едва добравшись до ординаторской, я тут же села на телефон и принялась звонить Ляне. Из личного дела, которое я успела просмотреть еще до того, как все ребята пришли в нашу больницу, я знала, что девушка обитает на съемной квартире. Ее родители, живущие на Дальнем Востоке, оплачивают все расходы, поэтому Ляна находится в гораздо более привилегированном положении, нежели большинство иногородних студентов меда. Ни по домашнему, ни по мобильному никто не отвечал. Ну и как это понимать?

Зато набрав номер Туполева, я почти сразу же услышала его голос. Выслушав мою встревоженную тираду в отношении исчезновения Ляны, он, кажется, здорово удивился.

– Очень странно, – проговорил руководитель практики ребят. – После вашего звонка мы поговорили, как мне показалось, довольно продуктивно. Ляна и Руслан клялись и божились, что больше ничем не вызовут вашего недовольства или нареканий кого-либо из персонала, и я им поверил – ребята выглядели вполне искренними. Не представляю, что могло произойти! Сегодня… Ах нет, сегодня у меня не получится. Давайте сделаем так: я буду звонить Ляне каждую свободную минуту, а вы попробуйте отыскать Руслана: может, он знает, где она? Если ничего не выяснится до завтра, начнем бить тревогу, идет?

Я согласилась. Возможно, зря волнуюсь: в возрасте Ляны у девушки может обнаружиться сотня причин для того, чтобы проигнорировать день или два практики и найти гораздо лучшее применение этому времени. За окном стоит жара, светит солнце, а в холодных и мрачных стенах больницы ее ждут лишь бесконечные утки, биксы, уборка и беготня по поручениям сестер. Что ж, Туполев прав: подождем до завтра, а там поглядим.

До следующей операции оставалось всего полчаса, но я, как ни старалась, не смогла отыскать ни Руслана, ни Дениса, хотя все сестры в один голос утверждали, что в отделении они появлялись. Ну хорошо, хоть эти на месте: больше у меня дел нет, как бегать по больнице в поисках практикантов, будто наседка, растерявшая цыплят!

После работы я решительно сняла трубку в ординаторской и позвонила Нелли Немцовой. Она ответила сразу же и с готовностью согласилась встретиться у нее в клинике. Я добралась туда за двадцать минут. Надо сказать, Люде повезло: ее рабочее место смотрелось очень внушительно как снаружи, так и внутри. Повсюду ковры, современная техника, улыбчивый персонал – прямо заграница какая-то! Нелли встретила меня у проходной и провела в свой кабинет.

– Честно говоря, – сказала она, усаживаясь в кресло напротив, – не думала, что вы позвоните!

– Почему же? – с удивлением спросила я.

– Да вы ведь и сами знаете, как это бывает: малознакомые люди встречаются по неприятному поводу, обещают созвониться, а потом просто не находится для этого причины… Но я все же надеялась. Видите ли, я все никак не могу понять, как Людочка могла умереть в таком возрасте, ведь она ни на что не жаловалась. Нет, она, конечно, в любом случае не стала бы распространяться о состоянии своего здоровья, но ведь мы с ней бок о бок работали, и я непременно заметила бы, если бы…

Женщина замолчала, и я увидела, что в небольших карих глазах блеснули едва сдерживаемые слезы. Не сдержавшись, я положила руку на ее ладонь и сказала:

– Я понимаю, вы только не волнуйтесь, пожалуйста, ладно?

– Так о чем же вы хотели поговорить? – спросила Нелли, глубоко вздохнув и сморгнув слезы.

– Известно ли вам, что могло бы связывать Люду и учреждение под названием Институт физиологии и геронтологии?

Признаться, я никак не рассчитывала на утвердительный ответ, а потому была изумлена, когда Нелли сказала:

– Конечно, известно: она выполняла для них заказ.

– Какой еще заказ? – не поняла я.

– Как бы вам сказать… неофициальный. Знаете, институт – частная лавочка, так сказать, к тому же недавно основан, а потому заманить туда людей с именем не так-то просто, они предпочитают работать в местах с хорошей и долгой репутацией. В общем, кроме самого Земцова да еще, пожалуй, пары-тройки известных специалистов, там работает молодежь, которой далеко до имени с большой буквы «И». Вот по этой причине Земцов любит привлекать людей со стороны, имеющих вес в своей области, как, например, Люда. Он очень хорошо платит, поэтому мало кто отказывается.