Евангелие от Сатаны - Патрик Грэхам

— Кто именно?

— Коротышка Банкрофт, советник президента. Этот поганец сказал мне, что расследование преступлений геттисбергского убийцы снова передано властям штата Мэн, поскольку четыре монахини были убиты на территории этого штата. Я думаю, Ватикан оказывает давление на президента, чтобы тот замял это дело.

— И что вы ответили Банкрофту?

— Послал его на хрен.

— А кроме этого?

— Я сказал этому недомерку, что территория этих убийств не только шире штата Мэн, но и значительно шире границ Соединенных Штатов.

— Что это значит?

Кроссман протянул Марии копию досье, обнаруженного у исчезнувших в Геттисберге монахинь.

— Пока медсестры в больнице Либерти-Холл штопали твои болячки, нам пришло на ум посмотреть архивы главных ежедневных газет всего мира. И мы нашли много похожих объявлений. Наши монахини оставили свои сообщения примерно в пятнадцати изданиях по всему миру. Потом мы послали запросы полициям стран, где издаются эти газеты, чтобы узнать, не было ли у них других случаев исчезновения людей или ритуальных убийств.

— И какой результат?

— За последние шесть месяцев было как минимум тринадцать таких же убийств.

— Убиты монахини?

— Убиты затворницы, Паркс. Тринадцать старых затворниц были прибиты гвоздями и выпотрошены.

Затемненное стекло поднимается и закрывает восковое лицо Кроссмана. Мария Паркс смотрит, как лимузин удаляется от нее в потоке машин, а капли дождя барабанят по ее плечам.

Отец Карцо, идя вперед в темноте, поднимает взгляд к пятну света, которое его фонарь отбрасывает на потолок, — и замирает. Свод и стены подземелья покрыты фресками и барельефами. Это работа ацтеков, которые, проходя по бассейну Амазонки, оставили после себя такую память. Конечно, какое-то странствующее племя изучало эти места и побывало здесь. Должно быть, оно бежало от конкистадоров с высоких плато полуострова Юкатан. Эти бесценные сокровища искусства сотни лет спали в неподвижном мраке горных недр.

Карцо поднимает факел так высоко, что пламя касается свода. Глаза священника широко раскрываются от удивления. На первой фреске изображено что-то вроде сада — райский уголок, затерянный среди девственного леса. Водопады питают своей чистой водой озеро, а зелень укрывает его как занавес. Всюду растут тенистые деревья, покрытые плодами. Вдоль берега озера тянется песчаный пляж. На нем стоят и забрасывают в воду рыболовные сети обнаженные мужчина и женщина. Что-то в их наготе тревожит отца Карцо. Эти двое — ольмеки, прародители народа ацтеков. Цивилизация ольмеков загадочным образом исчезла в самом начале нашей эры. У Карцо пересохло горло. Должно быть, ацтеки вырезали эти фрески, чтобы рассказать, что случилось с их предками. Перед ним библия ольмеков.

На рисунке были написаны имена индейца и индианки, забрасывавших сети, — Кал и Келла. Присмотревшись к их фигурам, Карцо заметил, что в их телах есть что-то странное. Что именно, он еще не понимал, но эта странность сразу зажгла в его мозгу сигнал тревоги. Он прищурил глаза и стал смотреть только на фигуру женщины. То, что он увидел, заставило его похолодеть до мозга костей.

Вода озера доходит мужчине до колен, а женщине до бедер. Над безволосым половым органом индианки поднимается гладкий плоский живот. Но художник не сделал своим долотом никакой отметины там, где должен быть пупок. Карцо смотрит на живот мужчины. Гладкая тугая кожа от лобка до грудной кости и тоже никаких следов пупка. Экзорцист вытирает пот со лба. Отсутствие пупка на изображениях ольмекской четы имеет тот же смысл, что у христиан его отсутствие на изображениях Адама и Евы в саду Эдема. То, что пупка нет, значит, что они не были зачаты в утробе человеческой женщины и их не питала материнская плацента. Что они — первые люди, созданные Богом. Значит, этот пейзаж в блеклых тонах, на который Карцо сейчас смотрит, потерянный рай ольмеков. Другого толкования быть не может.

Экзорцист медленно подходит к следующим изображениям. На барельефе, округлости которого время частично стерло, сияющее божество указывает ольмекской женщине на плод, который та не должна есть. Но Бог-Ягуар пришел к молодой индианке во сне и смутил ее. Она ослушалась Света. Тогда Свет погас навсегда, и произошла катастрофа — то ли ураган, то ли землетрясение. Небо почернело, и на следующем рисунке было показано, как водопады, питавшие водой озеро, стали извергать кровь. Деревья, оставшись без Света, засохли, их стволы покрылись толстым слоем гнили. Та же самая серая зараза сейчас распространялась по землям народа яномани.

Карцо снова широко раскрывает глаза. На следующей фреске молодая индианка беззвучно кричит, а Бог-Ягуар насилует ее среди развалин рая. Карцо не может отвести взгляд от этой картины. Он ощущает себя Богом-Ягуаром и почти чувствует, как его мужской член лишает невинности прародительницу ольмеков. Он чувствует, как в него входит эта звериная сила, это абсолютное зло. Фреска, изображающая осквернение женщины, как будто пропитана святотатством.

Карцо идет дальше. На следующих рисунках живот у женщины округлый: она носит в утробе дитя Бога-Ягуара. Чета ольмеков, изгнанная из рая, бродит по джунглям. Вот рисунок, на котором они только что вышли к океану. Карцо замечает, что лица мужчины и женщины изменились, а спины согнулись так, что руки почти касаются земли.

При свете факела перед Карцо проходит век за веком. Первые дни человечества. Вулканы и затонувшие позже острова. В небе летают гигантские птицы. Карцо видит огромные звездные пространства, ряды планет и кометы, которые чертят полосы и зигзаги в ночном мраке. На земле он видит среди болот потомков Бога-Ягуара.

Вдруг экзорцист замирает: очередная фреска изображает воинов-ольмеков, стоящих на коленях на полу пещеры. Небесный посланец, лицо которого скрыто пылающим облаком, парит над ними в воздухе. Карцо поднимает факел выше. Из ладоней посланца вылетают молнии: он учит ольмеков пользоваться огнем. По мере того как пламя факела приближается к потолку, экзорцист все шире раскрывает глаза. Он встает на цыпочки, чтобы рассмотреть лицо посланца.

О господи! Это невозможно! — подумал Карцо, когда при свете факела узнал небесного посла. Это был тот посланец, который по поручению Бога объявил Деве Марии, что она родит Иисуса. Тот, кто через шесть столетий после этого внушил Магомету строфы Корана. Это был архангел Гавриил.

Территория Рима, город-государство Ватикан

Три часа. По часам видно, что уже ровно три часа, как его святейшество не может ни двигаться, ни произнести хотя бы одно слово. Паралич наступил внезапно, когда старик папа тянулся рукой к колокольчику, стоявшему на ночном столике. Сначала это простое движение происходило нормально: старая ладонь приближалась к нужной вещи, а локоть в это время разгибался, и мускулы плеча вытягивались, причиняя старику боль. Но в тот момент, когда пальцы его святейшества коснулись поверхности колокольчика, он вдруг перестал чувствовать ими холод металла. Однако проклятый колокольчик по-прежнему был на своем месте, исчезло ощущение того, что он находится под рукой. Словно пропали связи между его молекулами, и он рассыпался невидимым бесшумным дождем.