Дорогами илархов. Книга вторая. Персидский поход - Сергей Анатольевич Шаповалов

тоже считали себя бессмертными, но все равно – погибли. Каждому на этой земле отпущен срок.

– Но боги – бессмертны. А ты сам утверждал, что в каждом из нас есть частичка бога.

– Человек состоит из трех частей: бренного тела, нетленной души и собственного имени. Душа у тебя и без того – бессмертна. Хочешь сохранить тело, завещай забальзамировать его после кончины. А о бессмертии имени позаботься сам.

– Хорошо. Ты сможешь сказать, сколько осталось мне ходить по земле?

– Зачем тебе?

–Чтобы успеть завершить все дела.

– Вот, как завершишь все дела, так и уйдешь, – уклончиво ответил старик.

– И все же.

– Пойди, посмотри, сколько колонн осталось стоять в разрушенном портике.

Исмен услышал шуршание шагов. Александр появился в проходе.

– Тридцать три колонны и одна разрушенная наполовину, – сообщил ему Исмен.

– Ты все слышал?

– Да, гегемон, – честно признался Исмен.

– Ты должен сохранить все в тайне, – потребовал Александр.

Исмен поднял правую руку к солнцу.

– Клянусь Савром.

Гегемон широкими шагами направился вниз. Исмен решил попрощаться со стариком, а после догнать гегемона. Он вошел обратно во дворик. Старик все также продолжал сидеть под сикоморой и отсутствующим взглядом взирал на пустую скамейку, где только что сидел Александр.

– Инжир еще не поспел, – сообщил ему Исмен.

Старик поднял глаза.

– Благородный юноша, ты же не из их народа, – вдруг произнес жрец.

– Да. Я из сераков.

– Нет, ты меня не понял, – виновато улыбнулся старец. – Ты не из воинов, несущих разрушения. Ты создан для созидания. Что же ты делаешь среди медноголовых?

– Я служу Александру, – пожал плечами Исмен.

– Пламя в его душе скоро разгорится в пожар, и он сам не сможет управлять этим пламенем. Тогда ближайшие друзья окажутся врагами. Брось его и отправляйся домой. Мирная жизнь – она всегда лучше громких кровавых побед.

* * *

Возвращались по другой, не столь трудной дороге, ведущей к Мемфису. Войска уже выдвинулись к Газе. Перед отбытием к Александру пришли жрецы и преподнесли боевой шлем. Сам шлем был выполнен из крепкой кованой бронзы и покрыт тонким слоем золота. По бокам торчали загнутые рога барана. Солнечный баран – воплощение Амуна на земле, – объяснили жрецы. Надевая шлем, Александр попадал под защиту великого бога и отца. Гегемон поблагодарил жрецов и пообещал, что теперь в сражениях будет надевать только этот шлем.

Но на этом жрецы от него не отстали. Так, как он является законным правителем Айгюптоса, то обязан выбрать себе наложниц из воспитанниц храма Изиды.

– Для чего? – не понял Александр. – И кто они такие, эти воспитанницы храма Изиды?

– Девушки из знатных семейств. С малолетства их отдают на обучение в храм Изиды. Там с ними занимаются лучшие учителя, – объяснил Уна.

– Мне не нужны наложницы, – возмутился Александр. – Впереди предстоит тяжелый поход, битвы. За нашей армией без того следует огромный обоз. Только имущество дочерей Дария занимает с десяток возов. Куда мне еще Египтянки?

– С собой ты можешь их не брать, – успокоил его Уна. – Они останутся в Мемфисе и будут ждать твоего возвращения. Только выбери.

– Ждать? – удивился Александр. – И как долго?

– До конца жизни. Просто, у них теперь будет статус: наложницы правителя, невесты земного бога.

– Хорошо, – нехотя согласился Александр. – Долго проходит церемония? Мне надо поспеть за войском.

– Всего один вечер. Перед тобой предстанут девушки. Тебе только надо будет указать хотя бы на трех из них – и все.

– Ну, если один вечер – согласен.

Исмен заметил, как Уна нервничает. Юноша не находил себе место. Его смуглый лоб бороздили морщины.

– Что с тобой? – спросил у него Исмен.

– Скоро прибудут воспитанницы храма Изиды. Среди них моя Меритсет.

– И она тоже будет танцевать перед Александром?

– Будет, – с отчаянием в голосе воскликнул он.

– А если на нее падет выбор?

– Тогда я навсегда ее потеряю. Тогда мне незачем жить…

– О чем шепчетесь? – возле них возникла Томирис.

Ей рассказали, в чем дело.

– Ну и закону у вас. Девушки, словно телки для случки, – недовольно фыркнула Томирис.

–Что теперь ему делать? Он в отчаянии. Хочет покончить с собой.

Томирис коротко пожала плечами:

– Укради ее.

Исмен и Уна растеряно поглядели на Томирис.

– Что вылупились, как быки на нож мясника? Укради ее! – настойчиво повторила она.

– Украсть? – неуверенно сказал Уна, – Как это?

– Просто: посадил на коня и гони, пока силы есть.

– … А что потом? Если нас поймают, то убьют обоих.

– Выбирай: всю жизнь мучиться, или умереть в объятиях любимой, – спокойно предложила Томирис.

– Умереть, – твердо заявил Уна. – Но как ее украсть? Девушек хорошо охраняют. Ни один мужчина не смеет проникнуть к ним. Да и как я посмею… – ужаснулся Уна, со страхом взглянул на небо.

– Судьба человека бывает строптивой, как дикая кобылица, – сказала Томирис, пристально глядя ему в глаза. – Надо уметь ее укрощать. Запрыгнешь на кобылицу, а она сразу чувствует, сколько в тебе страха. Нельзя бояться. Иначе она понесет… неизвестно куда, а то и скинет…

– Я готов! Но в храм Изиды мне не попасть. Кто ж меня туда пропустит… А если даже прокрадусь, как потом убежать? Стены высокие, охрана с собаками…

– Но девушек привезут в город, показать Александру.

– Да, но под надежной охраной.

* * *

В назначенный вечер перед Александром танцевали дочери дворца. Девушки, одна краше другой. Красавицы грациозно выплывали в длинных полупрозрачных нарядах, извивались под нежную мелодию, показывая гибкость стана. Александр сидел на низком троне в облачении правителя Обеих Земель. Вокруг собрались сановники, чьих дочерей представляли гегемону. Уна рассказывал о каждой претендентке. Но Александр слушал вполуха. Ему не терпелось покончить со всей этой нудной церемонией. Всем своим видом он показывал, что ему абсолютно безразличны юные красавицы. Он рвался в бой, навстречу Дарию. Им вновь овладел потос – жажда действия, а он должен любоваться этими костлявыми смуглыми девицами.

Он приказал позвать Томирис. Указал ей без разбору на двух девушек. Спросил мнение. Она согласилась с гегемоном: красивые, в меру откормленные, бедра широкие….

Томирис подметила, как голос Уна дрогнул, когда в центре зала появилась высокая стройная девушка с нежным круглым личиком. Темные, чуть грустные глаза казались почти черными. Пунцовый пухленький ротик, чуть приоткрыт, показывая белые ровные зубки.

– И вот ее, – указал Александр, порываясь встать и покинуть представление.

Уна вздрогнул и побледнел.

– Нет, гегемон, ни в коем случае, – отвергла ее Томирис. Только бы Уна не свалился в обморок.

– Почему? – недовольно насупился Александр.

– Ты посмотри в ее глаза. Темные, злые… Не иначе, как Марой помечена.

– Кем? – не понял Александр.

– Есть у них тут культ