Выбор демоницы - Ксения Кураш

Делегация отбыла сразу же после ужина. Туда я еще явилась по приказу брата. А вот провожать почетных гостей не вышла. Отговорилась больной головой. Даже попросила фрейлину вызвать ко мне Сандера.

Лекарь явился незамедлительно и был встревожен. Узнав, что я симулирую, успокоился, но осмотреть меня все-таки предложил. Особенно его интересовал мой огонь. Внимательно рассматривая всполохи на моей ладони, он задавал вопросы. Я старалась отвечать подробно, но никак не могла взять в толк, зачем ему это. На прямой вопрос врач отговорился недостаточностью информации и пообещал рассказать все сразу же, как найдет ответы в записях.

— Вам не стоит тревожиться, Государыня. Ничего плохого ваш огонь не несет. Просто очень уж редкий, поэтому я хочу все уточнить. Чтобы не обнадеживать вас и не обнадеживаться самому.

Я не поняла абсолютно ничего, но доверять ему уже привыкла. И прекратила расспросы. Люцию Сандер пообещал подтвердить мое плохое самочувствие и ушел.

Да, малодушно. Да, трусливо. Но лицезреть сегодня взбешенного и сыпящего проклятиями братца не хотелось. Можно мне один относительно спокойный вечер?

Следующие несколько дней прошли под знаком игнора. Люций упорно молчал в мою сторону. Делал вид, что меня нет. Ардану «повезло» больше. С ним брату в любом случае приходилось общаться по службе. Да и отношения у них явно были лучше, чем у сестры с братом. Удивительно, но факт. Так что пока я словно стала привидением, бестелесным существом.

Вначале от такого поворота событий я растерялась, но потом решила не обострять на этом внимание. Ну, не хочет общаться Государь, ну и не надо. В детский сад играть не хотелось. Нужно будет — заговорит.

Я спокойно работала. Наконец-то Джомолунгма из документов на моих столах начала уменьшаться. Давно заторможенные дела тоже сдвинулись с мертвой точки. И это не могло не радовать. В канцелярии брата окончательно осознали, что царевна работает в полную силу и радостно отгрузили все вопросы, которым пристало заниматься нам. Младшие секретари были явно не рады такому обильному документообороту, а вот Оскар чувствовал себя превосходно. Учитывая, что через него шел самый большой поток документов и дел, он явно был маньяком и трудоголиком.

Новым расследованием кражи, которую якобы совершила молодая демоница из подведомственного мне училища, занялся частный сыщик. Мой деловой помощник отрекомендовал его как чрезвычайно хваткого и порядочного следователя. Плату за услуги он брать отказался, хотя я и предлагала. На вопрос почему, ответил честно: успешная работа на царевну принесет ему гораздо большие дивиденды в виде авторитета и состоятельных заказчиков. Кто ж не захочет доверить свою проблему демону, к которому обращается сама Дарина Решительная?

Я с такой мотивацией согласилась. Репутация и впрямь много значит в подобных делах. Несколько часов мы просидели с ним над бумагами юной воровки. С нескольких записок он снял копии, чтобы информация была под руками. После вдумчивого анализа он признал, что и впрямь имеется много несостыковок. Пообещав мне первоначальные результаты уже через несколько дней, он отправился работать. Оскар выписал ему от моего имени пропуск во все необходимые учреждения, а я с удовольствием его подписала. Вот чувствую я, что оговорили девчонку!

Я так же, как и всегда ходила на общие завтраки, обеды и ужины. Ходила специально, чтобы намозолить глаза брату. Его поведение начинало бесить и хотелось порой дать по рогатой голове чем-нибудь тяжеленьким, чтоб очнулся. Но я держала лицо и делала вид, что все в порядке. к н и г о е д . н е т

Вот и сегодня, придя на ужин, спокойно поглощала запеченный в каких-то ароматных специях ростбиф. Придворные уже привыкли к такой обстановке за столом и разговаривали о делах или о чем-то отвлеченном. Периодически кто-то из них обращался ко мне и я поддерживала беседу. Можно было бы назвать атмосферу идеальной, если при этом не смотреть на Люция. К концу трапезы я решила все-таки поговорить с ним. Сколько можно?

Дождавшись, когда почти все удалятся, я повернулась к брату:

— Люций, ты можешь поговорить со мной?

Отставив свой бокал, он откинулся на спинку кресла и молча уставился на меня. Я тихонько вздохнула, разговор явно будет нелегким.

— Долго ты будешь делать вид, что меня нет?

Молчание в ответ.

— Люций, это смешно. Сам посуди, как я должна была вести? Ты ничего мне не объясняешь, только требуешь. А я не шкатулка какая, чтоб вот так взять и отдать меня в обмен на другую вещь.

Брат склонил голову к плечу и бесстрастно смотрел на меня.

— Я понимаю, по какой причине ты хотел этого брака. И меня тоже эта проблема волнует, поверь! — его насмешливо поднятую бровь я проигнорировала. — Но хотя бы поговорить и объяснить что-то ты мог нормально! — я уже не выдержала и повысила голос. Демонов истукан!

— Вот смотрю на тебя и понимаю: отец был прав на твой счет. Тебя не интересует ничего, кроме самой себя, — он встал, бросив на стол салфетку, и направился к дверям.

— Люций!

Но ответом мне был только стук закрытой двери.

Демоны! Как же я была зла! Бешенство клокотало во мне, огонь ревел в груди, требуя выхода. Нужно было выплеснуть эту силу, потому что жгло нестерпимо. Вспомнив про тренировочный полигон, я устремилась туда.

Пламя бушевало. Высота моих всполохов сегодня поражала. Я сжигала огнем землю и она тлела от огромного жара. Я закручивала пламя воронкой, оставаясь в середине и закрываясь от остального мира. А по лицу текли слезы.

Неожиданно к моему пламени примешалось чужое. Но повелевать этой стихией можем только мы с братом! Значит…

— Люций?

— Опусти!

Я резко отозвала свою силу. И обнаружила стоящего в десяти метрах Владыку.

— Вижу, ты полностью восстановилась. И даже стала сильнее. Я не смог пробиться сквозь твой огонь.

Я молчала. Пусть говорит, зачем пришел.

— Дарина, когда я готовился к слиянию с Амулетом Царей, отец сказал мне одну вещь. «Никогда не позволяй сестре править. Дарина слишком любит себя и никогда не признает свои желания второстепенными». Долгое время я пытался опровергнуть его слова. Я наблюдал за тобой. После того взрыва ты сильно изменилась. Ты начала хорошо работать, решая дела по справедливости. И я надеялся, что отец ошибся. Я был неправ, Дарина. Я был неправ.

Я стояла и смотрела, как он уходит. Я понимала, что сказав мне это, брат едва ли разочарован меньше чем я. Если не больше.

Проснулась я в отвратительном настроении. Еще бы. Слова брата вчера вывернули мою душу наизнанку. И, если уж быть окончательно честной с самой собой, то паршиво мне было не от того, что я отказалась от замужества и возможности помочь своим подданным. А от того, что Люций так разочаровался во мне. Понятно, что я не стану паинькой только чтоб угодить всем и каждому, но… Под корочкой шевелилась досада.