Золотые земли. Совиная башня - Ульяна Черкасова

Она подлетела к нему, ударила, не глядя, попала куда-то в скулу, рухнула сверху на постель, придавив телом. Она не смогла скрыть отчаяния, не смогла скрыть своего желания, когда он лежал обнажённый так близко, не смогла скрыть стыда за собственные чувства.

«Скажи, что пошутил, скажи, что ты просто пошутил».

Светлые волосы Милоша рассыпались по простыне. Глаза блестели. Он потёр лицо, с вызовом глядя на Дару и улыбаясь до омерзения высокомерно.

– Значит, угадал. Влюбилась.

Если и оставалось в Даре хоть что-то нежное, хоть что-то тёплое, то в этот момент всё замело снегом.

– Ненавижу, – прошипела она, вскочила с постели, выбежала прочь из ложницы, но смех, полный издёвки, преследовал её даже за закрытой дверью.

Вниз по ступеням. Дара едва не упала, схватилась за перила. Милош перехитрил её, обыграл, обдурил. Она оказалась слабее, глупее и честнее. И она не знала, куда бежать от своего позора.

В доме ей было не укрыться от печали, она затопила всё вокруг.

На пороге на кухню Дара замерла, поймала на себе полный укора взгляд Горицы. Веся хлюпнула носом и обернулась, глаза у неё были красные, лицо опухшее.

– Иди отсюда, – со злобой бросила кухарка. – Пусть я в доме не хозяйка и совсем прогнать тебя не могу, но сюда точно не пущу.

Сестра затихла, замерла, слушая их перепалку, даже плакать перестала.

– Посмотрим, что на это скажет Стжежимир, – с угрозой проговорила Дара. – Ты здесь всего лишь кухарка.

– А ты всего лишь шалава ратиславская, которая под любого хлопца ляжет ради выгоды. Думаешь, наш Милош на тебе женится?

Смех сорвался с губ злой, отчаянный, и смех этот разросся в хохот. Дара схватилась за бока, согнулась пополам.

– Совсем, что ли, сбрендила? – Горица схватила рушник со стола. – Весело тебе? Издеваешься? Над родной сестрой издеваешься, курва?!

Она замахнулась рушником.

Чары вырвались на волю быстрее, чем Дара успела подумать. Огонь в печи прыгнул из-за заслонки, зарычал и потянулся к Горице огненными щупальцами. Женщина закричала визгливо и отпрянула в сторону, но пламя уже вырвалось на свободу.

Милош вбежал в последний миг, оттолкнул с дороги Дару и взмахнул рукой. Языки пламени замерли, словно змеи, готовые наброситься. Милош повёл пальцами, осторожно и бережно, как если бы играл на рожке, и огонь подчинился, послушно вернулся в печь.

Милош задвинул заслонку и обернулся к Даре.

– Мы пустили тебя в дом, и это твоя благодарность? Как ты посмела напасть на мою мать?

– Это вышло случайно, – голос дрогнул, она сама испугалась, но тут же оскалилась, как бешеная собака. – А как ты смеешь так со мной говорить после всего, что ты натворил?

Из груди Милоша вырвался смешок, на лице застыло удивление.

– Что же я натворил? Обратил кого-нибудь навеки в сокола? Может, я заставил его страдать в клетке, блевать кровью и медленно сходить с ума? А, нет, – протянул он ядовито. – Это сделала ты.

Все прислушались к их разговору. Дара невольно попятилась под их пытливыми взглядами. Жадно, точно стервятники, они наслаждались её унижением.

– Так вот в чём дело, Милош. Всё это ради мести? Хорош ты, нечего сказать. Сначала соблазнил мою сестру, потом меня…

– А так тебе и надо, – Горица спряталась за Милошем, улыбнулась ехидно, но её пухлое лицо побледнело от страха. – Кто зло посеет, тот его и пожнёт. Ты у сестры жениха отбила, вот и тобой попользовались да бросили.

Дара разразилась хохотом, да таким громким, что Веся вздрогнула от испуга.

– Жениха отбила? У Веси? Да Милошу она даром не нужна.

Сказала и сама ужаснулась, но слова уже вырвались из неё, как чуть ранее огонь из печи. Но слова нельзя было поймать и спрятать обратно.

Взгляд Милоша прожигал её насквозь, но это только подстёгивало говорить дальше.

– Ему никто не нужен, кроме него самого, – плюнула с презрением Дара. – Он никого не способен полюбить. И Веся для него просто игрушка, и я тоже.

Весняна поднялась из-за стола медленно и держась на удивление спокойно, но Дара не обратила на неё внимания.

– Дар, угомонись, – низким голосом попросил Милош.

– Мне угомониться? Так я спокойна, это ты волнуешься. Неужели не хочешь, чтобы все узнали правду? Как ты соблазнял мою сестру, только чтобы позлить меня? Что, нечего сказать? Ты ничуть не лучше меня. Скажешь, что не желал меня всё это время? Скажешь, нет? Можешь врать сколько угодно, но я знаю, что ты чувствовал. И Веся для тебя – только развлечение, а я… я всё это время защищала её от тебя.

– Хорошо же защищала! – возмутилась Горица. – Аж в постель себя подложила заместо сестры.

– Хватит! – звонко вскрикнула Веся.

Голубые огромные глаза её блестели от слёз, но губы больше не дрожали, она вся окаменела, встала прямо, как берёзка.

– Хватит, Дара, – сказала она тише. – Я, наверное, дурочка совсем, раз поверила вам обоим, – она смотрела ровно перед собой, не решаясь взглянуть ни на Милоша, ни на Дару. – Но я с вами всегда честна была. Ты, Милош, верно, думал, что я глупая девка деревенская, за тобой увиваюсь, прилипла словно банный лист. Но…

Она громко вздохнула, собираясь с силами. Все на кухне замолчали, не смея перебить, оцепенев от возникшей на её лице решительности.

– Но я тебя правда очень люблю. По-настоящему. И сейчас люблю, пусть и не прощу никогда. Ведь Дарка мне говорила, а я не верила, что ты играешься только… Значит, правда всё? Да? Ты притворялся?

Она, наконец, посмотрела на Милоша, и он пристыженно опустил взор.

Словно камень упал с души у Дары. Значит, одумалась сестра, разглядела истинное лицо Милоша. Значит, поняла, кто ей друг, а кто враг.

– Но ты, Дара, – продолжила Веся. – Ты меня хуже всех предала, потому что ты мне родная кровь, потому что я с тобой всем делилась, всем сердцем тебе верила. А ты… ты ведь даже не любишь его, так что, тебе просто назло мне хотелось сделать? У нас в Заречье всегда говорили, что у тебя душа чёрная, злая.

Слова её ранили острее и глубже скренорского ножа.

Дара растерялась, не смогла больше смотреть самонадеянно и зло, будто водой ледяной её окатили.

– Я не хотела обидеть тебя…

– Но обидела! Так обидела, что я не знаю, как теперь людям верить, если родная сестра…

Веся сорвалась, всхлипнула, плечи её опустились.

– Не говори со мной больше никогда.

– Веся! – Дара кинулась к сестре, но на пути у неё возникла Горица, осмелевшая вновь в присутствии Милоша.

– Отстань от девки! – прикрикнула она, замахиваясь полотенцем.

– Прочь!