Хеппи-энд на две персоны - Рина Осинкина

Подышав обыденностью московского декабрьского утра, Сандра немного успокоилась. Не нужно было обманывать себя с самого начала. Да, она рискует, она сильно рискует. Но для Васи она стала балластом, коим наркодельцы его шантажируют. Он хороший человек и не желает подставлять ее под удар. Бандитам просто померещилось, что Сандра что-то для него значит. Что-то большее, чем просто хорошая прислуга. Это надо исправить. Ей некуда сбежать и негде скрыться, дабы развязать Васе руки. Но она может попытаться ситуацию подкорректировать. И она попытается.

Пора звонить Семенову.

Тот звонка ждал, его голос был напряженный и деловой. Это ее устроило.

Она спросила:

– А где укроются ваши люди?

Он ответил:

– Не беспокойтесь, их видно не будет. Работают профессионалы.

Сандра решила послушаться совета и не беспокоиться. Поставила будильник в смартфоне на одиннадцать с четвертью и свернулась в кресле калачиком. Ее слегка знобило, сна не было ни в одном глазу, но она все равно смежила веки.

Неожиданно подумала, что ни накануне вечером, ни ночью, ни сегодня утром ее не накрыл приступ аутофобии. Ни в малейшей степени не проявила себя ее боязнь быть в квартире одной.

Грустно улыбнулась, не разжимая век, – не до детских страхов тебе, дорогая, вот и оставила тебя твоя психическая немощь, радуйся.

Порадоваться Сандра не успела.

Смартфон завибрировал вызовом.

Звонила Аделаида.

Определять Василия на кухонном топчане Костик передумал, если уж мансарда свободна.

Не утруждаясь вдеванием подушек в наволочки, а одеяла в пододеяльник, а также застиланием свежей простыни, Кущин рухнул на тахту, от которой отказалась Саша, укрылся колючим одеялом и спал часов до пяти утра. А потом в полудреме-полузабытьи провалялся еще несколько часов.

Выспаться не получилось, хотя с вечера он решил: надо. Хорошенько, до тошноты в мозгах. До треска в затылке. А потом решить, что делать дальше.

Он гнал от себя мысли про Сашу, потому что все равно не знал, что о ней думать – о ней, о ее приятеле, который, оказывается, имеется, а также о том, как ее защитить при наличии этого приятеля.

Куда она отправится в понедельник после того, как отработает положенные часы на свою Аделаиду? Снова к приятелю? Но ведь Василий не давал ей расчета, а значит, Саша должна явиться в распоряжение работодателя и выполнять свои обязанности секретаря-экономки. С проживанием, кстати, обязанности.

Только где им теперь проживать? У Костика в коттедже? А Костику это надо?

Василий толком ничего не успел решить и распланировать, лишь одни наметки были в голове. Вернее, наметка одна – спрятать Сашу в каком-нибудь безопасном месте, а самому идти с повинной в органы, лучше – на Петровку, чтобы пообщаться со следователем лично, желательно – при свидетелях во избежание утечки информации и предательства. Не могут все поголовно сотрудники полиции быть повязанными в криминале или кормиться с руки Зигмунда. «Крысы» и «оборотни», допустим, везде наличествуют – Василий реалист, – но не сплошняком, как в дешевом телесериале. Если ему не повезло с обращением в полицию по интернету и Шульца кто-то предупредил, это не означает, что нужно на органах правопорядка забить, как на продажных априори.

Он провалялся бы дольше, если бы не звонок.

Кущин подумал: «Саша!»

Когда вчера Костик направился проводить ее до ворот, Василий, наплевав на конспирацию, включил смартфон и поставил на подзарядку. У Саши должна быть возможность с ним связаться. Да мало ли зачем… Может, захочет узнать о его драгоценном здоровье.

Он улыбнулся невесело. Была ей свойственна этакая простецкая фамильярность. Поздоровается утром, бывало, и спросит: «Как ваше драгоценное?» Но он знал точно, что без насмешки спрашивала, хоть и строила насмешливую мордаху.

Однако звонила ему не Саша. Вызов поступил от нотариуса Затулич, и это было странно. От недоброго предчувствия у него заныло сердце.

Он настороженно проговорил в трубку:

– Слушаю вас.

– У меня ЧП! – воскликнула Аделаида Марковна голосом расстроенным и возмущенным одновременно. – Ваша Александра совершила кражу! Одурачила простаков на посту, влезла в офис, вскрыла мой сейф! И выкрала документ из вашего конверта! Конверт пуст, я сразу проверила, как только увидела его на столе. Я приехала сюда подготовить к понедельнику кое-какие бумаги, хотела немного поработать и обнаружила вот это все! А теперь она еще и на звонки не отвечает, шалава!

– Она не шалава, – еле слышно проговорил Кущин.

– Что? Не слышу! Говорите четче!

– Она не шалава! – рявкнул он и отсоединился.

Сел на край тафты, обхватил голову руками. Шурка-дурка, что же ты вытворяешь…

Хотя сам урод. Незачем было распускать язык насчет схрона у нотариуса. И зачем ляпнул? Похвастаться решил, какой остроумный выход придумал? Точно, решил похвастаться. Впечатление произвести. Знаешь, что она девочка сообразительная, поймет и оценит. А она оказалась даже более сообразительной, чем ты ее считал.

Что она задумала?

«Не понял до сих пор, придурок? Тебя продать задумала, что же еще?» – прошелестела под черепом мерзкая мыслишка.

«Да пошла ты!» – злобно рыкнул на нее Василий.

Он давно научился распознавать идеи, прилетающие слева, и за свои собственные не воспринимал, хотя и не брался вычислить, кто именно их транслирует. Одно было ясно: этот некто – или нечто – совершенно точно Василию добра не желает, и данного вывода было достаточно, чтобы гнать взашей лукавых советчиков.

Только в отношениях с Сашей все было иначе. Дважды он заглатывал отравленную наживку, веря в ее предательство.

Отчего так?

Не оттого ли, что слишком этого боялся?

Вспоминать об этом было мерзко и стыдно. Хотелось забыть. Но забудет ли Саша?

Так что же все-таки она задумала?

Ответ всплыл сам собой: поверив менту, она согласилась на предложенную им авантюру.

Значит, она в опасности.

Значит, Кущин должен быть рядом, где бы она ни находилась.

Он вдруг отчетливо понял, что не у приятеля она сейчас. И не ночевала ни у какого бойфренда, потому что нет такового как такового.

По сердцу прошлась теплая волна, но Василий ее погасил, ибо с какой стати? Имеется ли у Саши кто-то или нет, тебя, урод горбатый, волновать это не должно. А должно волновать сейчас, только успеешь ли до начала подлой ментовской операции поменяться с Сашей местами.

Он угрюмо смотрел на свою ногу, армированную стержнями аппарата Илизарова. На прошлой неделе врач сказал, что железяки пора снимать. Кущин заспорил, не соглашаясь. Травматолог-ортопед не понял, решил, что ослышался. Переспросил, а получив подтверждение, пожал плечами.