Проект «Оборотень» - Андрей Земляной

Теперь хоть стало ясно, где проходят танцы. Я сделал вторую инъекцию и пошел дальше, оставив незнакомого мне человека умирать на холодном полу подземелья.

Еще пара десятков метров, и мы уперлись в дверь, за которой находился лифтовый отсек. Точнее, шлюз, а потом сам лифт.

Настал черед так тщательно сберегаемого специального оборудования. Космического вида плазменный резак резал жаропрочную сталь, словно масло. Я мельком глянул на расход брикета из субнитрида углерода и недовольно покачал головой. Если так дело пойдет, никаких запасов не хватит.

Я осторожно просунулся в щель тамбура и внимательно осмотрелся. Вообще-то здесь, по идее, должны быть форсунки с обеззараживающим составом.

Я подпрыгнул и, зацепившись пальцами за решетку потолка, подтянулся наверх. Точно. Форсунки. Три штуки. Можно было просто свернуть им головки, надеясь, что через пережатую трубку на меня не хлынет какая-нибудь гадость, пока я буду разбираться со второй дверью шлюза. Но я посчитал более надежным просто залить выходные отверстия клеевым составом, после чего занялся второй дверью.

Мои спутники уже просочились сквозь узкий лаз и терпеливо ждали. Наконец и вторая дверь, недовольно скрипнув, сдалась.

Крохотная лифтовая шахта была пуста. Безнадежно пуста, как сказал бы один из классиков. Но, словно луч надежды, все громче и громче громыхала поднимающаяся к нам клеть лифта.

Но ни я, ни мои спутники отчего-то не стали ждать перед дверьми.

Быстро метнувшись назад, я устроился у прорезанной мною дыры, словно возле амбразуры.

Строго ткнув пальцем на странный пистолет Наблюдателя Холара, я показал в коридор за нашей спиной. Наблюдатель хмуро закивал головой.

Ну и славно. Кто знает, что там у него за пушка. А то подстрелит меня или Марджан. Вот смеху-то будет…

Скрипнув напоследок тормозами, лифт наконец остановился. Я отсчитал две секунды и метнул гранату.

– Заткнули уши! – крикнул я и сам опустил забрало шлема, полностью отсекая внешние звуки.

Томительная пауза, и двери лифта мягко разошлись в стороны. Сквозь медленно расширяющуюся щель, в тесное пространство лифтовой вывалился жутковатого вида зверинец.

Штурмовая граната, это в принципе не самая серьезная штука. Так. Всего-то двадцать метров убойный разлет. Но в закрытом и не очень большом помещении…

Ударная волна – и кровавые ошметки плеснули в дыру, словно из ведра.

Я поднял стекло. Стрелять было уже не в кого. В углу что-то конвульсивно дергалось, но это была просто агония.

Проходя среди изорванных в кровавое тряпье монстров, я пожалел, что этого великолепия не видит господин Босх. Тут были и люди с конечностями паука, и полутораметровые крысы с человеческими руками. Вот уж воистину нечисть. Непонятно только, на чем сгорели ребята из «Топаза». Не на этой же кунсткамере?

Подготовка лифта к безопасному спуску заняла еще минут тридцать. Сама лифтовая кабина была мною заминирована так, что направленный взрыв должен смести все, что будет стоять перед дверью в момент ее раскрытия. А вся наша троица, обнявшись крепче любовников, устроилась на крыше.

Я перемкнул провода, и мы дружно ухнули в темноту шахты. Впрочем, ехали мы недолго. Метров двадцать, потом клеть мягко качнуло на тормозах, и почти сразу по еще не успевшим раскрыться дверям что-то заскрипело, заскрежетало, словно раздирая металл и пластик в мелкие клочья. И уже не доверяя установленному на раскрытие взрывателю, я нажал кнопку дистанционного активатора.

Взрыв мины ударил по шлему, словно ватный матрац и, кажется, сотряс все тело до внутренностей. Затем взрыв унесся вверх по шахте, а снизу донесся дикий вой и крик недобитых монстров. Мгновенно во рту стало солоно от выступившей крови. Марджан была белее снега и с посиневшими губами, но держалась. А вот Холар вновь, как огурчик. Не берет его, подлеца, земная гадость.

Откинув ногой лючок на крыше, я мягко скользнул на пол лифта. Нет, мне не показалось. Полураскрытые дверцы лифта, изуродованные взрывом, были вдобавок буквально располосованы в лохмотья чем-то острым так, что не составляло никакого труда отогнуть куски двери. И вновь воевать уже было не с кем. Только останки. Но какие! Любой фильм ужасов отдыхает. Зубы и когти у этих созданий, судя по их разорванным частям, только что из задницы не росли. И был их вовсе не легион, а всего-то пара. Но, судя по обилию пробитого картечью мяса, очень и очень приличных размеров.

Весьма обширный, а по меркам подземелья так и вовсе огромный зал, куда приехал лифт, оживляли лишь колонны, поддерживающие высокий потолок с многочисленными решетками. Вентиляция? Технический коридор? И длинный проход к дверке с симпатичным таким штурвальчиком около метра в диаметре.

«Если ничего не случится», – успел подумать я, но тут решетки непонятного технического назначения разом рухнули с потолка вниз, а на них спрыгнуло до хрена человечков, одетых в черное и блестящее. Ну, человечки – это я, конечно, так, по злобе. Нормальные такие битюги семь на восемь с длинными антрацитово-черными, маслянисто сверкающими ножами в обеих руках. Мои спутники едва успели выбраться из покореженного лифта, когда нам на головы ссыпалась эта орава.

Я заметил движение решеток вниз и, скользнув к стене, выдернул «кобру-500» и любимую «беретту». Так что прыгающих вниз монстров встретил шквал огня. Примерно четверть нападавших так и осталась лежать на полу, но на их место прыгали все новые и новые. Трупы устилали металлический пол, словно небрежно брошенная одежда, а из складок ткани, как порождение кошмара, вылетали огромные черные бабочки и, метнувшись темным облаком вверх, исчезали в потолочных дырах. Сначала кончились обоймы в основном оружии, а затем и в запасном. Тайм-аут на перезарядку в этой игре, к сожалению, не предусмотрен. Последним сдох ручной факельный огнемет, правда, успев сделать шашлык из пяти наиболее резвых оппонентов. Не отдавая себе отчета в своих действиях, я протянул руку к набедренной кобуре, и Жнец, словно живой, мягким теплым комочком сам ткнулся в руку.

У Жнеца не бывает хозяев. Он сам по себе. И форму в бою выбирает себе сам. Лично мне по духу ближе японская катана. Легкое двуручное оружие, рассчитанное в основном на секущий удар.

Но вместо этого с легким торжествующим звоном из радужного облачка в моей ладони, мгновенно вспоров воздух, выскочил длиннющий двуручный меч, издали похожий на слегка расплющенный лом.

Вместо размышлений о превратностях судьбы, я крутанул Жнеца в его новом обличье по пологой дуге, и с удовлетворением отметил его мягкую динамику, он слушался малейшего движения кисти. Словно шутя, он насадил на лезвие ближайшего врага, и тот, вместо того чтобы опасть тряпкой на пол, мгновенно превратился в песок и рассыпался по полу серой пылью.

И тут я заметил главное. Сделав круг над телом, бабочка-монстр вновь влетала в тряпье, лежавшее на месте трупа, и через пару секунд он вставал. Уж не знаю насколько живой, но, судя по всему, невредимый, и кидался в атаку. Лишь те, которые были располосованы Жнецом, уже никогда не вставали. И через десять минут страшного изматывающего боя я стоял по щиколотку в мелкой серой пыли.