Сон дядюшки Фрейда - Дарья Донцова

Комар, вспугнутый моим резким движением, отлетел к двери и сел на нее. Недолго думая, я схватила свою туфлю и бросила в створку. Увы. Я не Майкл Джордан[8] и не Сабонис[9]. Обувь угодила в стену. Насекомое перепорхнуло на здоровенный балдахин, висящий над постелью. Я встала на кровать и начала трясти балдахин, вниз полетели хлопья пыли. Кому и когда пришла в голову идея водрузить в опочивальне несуразное сооружение из бархата? Да его не стирали со времен постройки Рима. Вон сколько пыли падает! Но я не перестану трясти тряпки, пока крылатый ужас не высунет наружу свой нос. И не надо меня утешать: комарик, мол, здорово напуган, он спрятался, будет мирно сидеть до утра… Неправда! Едва погаснет свет, как «бомбардировщик» выскользнет из укрытия и решит использовать мое лицо в качестве взлетно-посадочного плацдарма.

Я изо всех сил дернула ткань, послышался жалобный треск, сооружение из велюра рухнуло прямо на мою голову.

– Там комар! – взвизгнула я, в панике выпутываясь из пылесборника. – Роджи! Полиция! Умри!

Поросенок, с интересом наблюдавший за происходящим, свалился на бок.

– Прости, сама не знаю, почему это заорала, – смутилась я, – Роджи, контроль прошел!

Мини-пиг вскочил и кинулся ко мне целоваться.

– Обожаю тебя, – заверила я его, уворачиваясь от мокрого пятачка, – но если ты затопчешь насекомое копытами, буду любить тебя еще сильнее. И что делать с балдахином?

Я задрала голову и увидела свисающую с потолка конструкцию, напоминающую каркас абажура.

Сколько очков в минус влепит мне Борис Валентинович, когда узнает, что я разрушила интерьер спальни? Надо как-то вернуть эту жуть на место и изгнать комара. Ну-ка, оценим масштаб бедствия.

Я изучила груду пыльного тряпья и поняла, что исправить беду легко, надо лишь нацепить железное колечко, к которому крепятся все части балдахина, на крючок, торчащий из потолка, а потом распределить материал по проволочной конструкции. Это проделать легко, надо лишь дотянуться до держателя.

Продолжая сидеть с задранной вверх головой, я оценила высоту потолка, встала на кровать и попыталась достать крючок. Ничего не получилось, мне не хватило роста, но ведь можно подложить что-то под ноги! Например, подушку с кресла и валик оттуда же. Главное, не сдаваться, если на пути к цели возникла небольшая преграда. Я сложила пирамиду и обрадовалась, вот теперь элементарно решу задачу. И где балдахин? Я схватила кучу тряпок, подняла ее… на кровать вновь посыпались хлопья грязи. Я замерла. Раз уж это идиотство свалилось, надо его выстирать, неохота спать, дыша пылью.

Сказано-сделано. Спустя минуту балдахин оказался в ванной. И тут возникла новая проблема, вернее, их оказалось несколько. У меня нет стирального порошка и тазика, а в крошечный рукомойник ком бархата не влезет. Я почесала затылок. Ткань можно просто хорошенько прополоскать, пыль не масло, она прекрасно смоется простой водой, совершенно не нужен стиральный порошок! И таз ни к чему! Сейчас положу «шелковую ткань из Багдада»[10] на пол под лейку, пущу воду… Крэкс-пэкс-фэкс! Материал сам освежится. Мне нужно будет лишь пару раз его перевернуть.

Тихо напевая под нос веселую песенку, я выполнила задуманное и пришла в восторг от собственного ума вкупе с сообразительностью. Нет, я гений! Пока навес стирается, надо встряхнуть постель.

Я сделала шаг и остановилась. А где повесить мокрую вещь? В ванной нет веревок, а в комнате нет ничего такого, что можно использовать в качестве сушки.

На секунду я приуныла, потом решила, что трудности надо решать, как в очереди за сыром в советские времена. Вот стоишь ты в самом конце хвоста и дергаешься: хватит мне «российского»? Вдруг он закончится? Достанется ли кусок из серединки или торговка швырнет «горбушку»? Что за тетка за прилавком? Мрачная мегера, которая отвешивает всем исключительно по полкило и ни граммом больше, или отвязная пофигистка, бросающая на весы куски любого размера? Время тянется медленно, от нервного возбуждения начинает болеть желудок, вас раздражают люди, толпящиеся рядом, вы делаете кому-то резкое замечание, вспыхивает скандал. И что в результате? Подскакивает давление, болит голова, гипертонический криз, больница… Оно вам надо? Лучше сразу сказать себе: у меня дела отлично складываются, увидела очередь за сыром, встала в нее, почитаю-ка пока книжку. Чего попусту дергаться и прогнозировать ход событий? Все равно не знаю, как они будут развиваться. Закончится «российский»? А из подсобки притащат «голландский», так он еще вкуснее. Злобная тетка за прилавком обрежет ножом палец, и ее сменит веселый парень, который напрочь забудет о нормах отпуска продуктов в одни руки. И что в конце концов получается? Я почитала прихваченный из дома роман, не заметила, как пролетело время, и сейчас весело шагаю домой, неся в сумке сыр и… сосиски, которые неожиданно выбросили в тот момент, когда я очутилась у прилавка. Ни головной боли, ни повышенного давления. А все почему? Потому что я не стала себя накручивать, прогнозируя кучу неприятностей. Расслабься, все будет хорошо, так или иначе обойдется. А с соседями в очереди ругаться не стоит, лучше с ними мирно поболтать, рядом непременно окажутся хорошие люди. Я в голодные перестроечные годы обзавелась замечательными приятелями. А где мы с ними впервые встретились? В разных очередях! Во всем плохом есть хорошее. Не досталась тебе колбаса? Зато нашелся верный друг! Колбаску ты слопаешь быстро, а товарищ на всю жизнь. И что лучше? Не стану заморачиваться по поводу сушки балдахина! Пусть он прополощется, а там что-нибудь придумаю.

Я положила Роджера на пол, затем схватила одеяло, вынесла его в коридор и вытряхнула, потом настал черед простыни и подушки. Мой взгляд упал на продавленный матрас. М-да, смотрится не очень красиво, думаю, его надо перевернуть, и, поскольку это просто кусок поролона, обтянутый тканью, я легко справлюсь с задачей! Раз, два, три… Я сдернула тощий матрасик и увидела на деревянной решетке коричневую хозяйственную сумку.

В ней оказалась толстая тетрадь, заполненная странными словами и значками: «V. Арастъ башет сатазоре лекъ. ОВ» В памяти начали оживать обрывки знаний, полученных в институте. Историю русской литературы нам преподавала профессор Роза Игнатьевна Крайнова, невероятная энтузиастка. Свой курс она начинала с древних летописей, рассказывая студентам и об известных арабских памятниках словесности. Педагог велела студентам ходить в архивы, работать с первоисточниками. Ясное дело, что «Истории пророков и царей», написанной в начале десятого века Абу-Ат-Табори, в Москве не оказалось, а Ипатьевскую летопись пятнадцатого века никто в читальном зале не выдавал, но имелись их фотокопии. Сколько часов я провела в обнимку с проектором! Чтобы получить у Розы Игнатьевны тройку, приходилось приложить массу усилий. Я выучила много слов на церковно-славянском и понимаю, что текст в тетради написан на этом языке, но перевести его на современный русский не способна. А еще мне запомнились цифры, которыми пользуется до сих пор Ближний Восток. Многие полагают, что арабские цифры названы так потому, что они в ходу у арабов. Ан нет. Очутившись на базаре в Дамаске, вы увидите ценники с другими знаками. Если не ошибаюсь, «V» – это семь, а 0 – пять. Тот, кто жил до меня в комнате, свободно владел церковно-славянским языком и, возможно, немного арабским. Мне никогда не расшифровать дневник. Кроме тетради в сумке еще был целый набор отмычек, ими, похоже, можно открыть любой замок.