Прощение - Жаклин Митчард

– Я видел, как умерла моя бабушка, – начал рассказ Кевин Чан. – Она умерла от воспаления легких. Ей было восемьдесят девять лет. Она как будто сделала глубокий вдох и ушла от нас.

Тихо. Спокойно.

– Как это повлияло на твое психологическое состояние? – спросила инструктор.

– Конечно, я был очень опечален. Я не представлял своей жизни без нее. Она ведь всегда была рядом. Но я видел, что она не страдала. В какой-то степени ее смерть повлияла на мое решение стать врачом. Мне бы хотелось спасать жизнь людей, мне бы хотелось уметь продлевать жизнь. Я думаю, что эта работа требует большей отдачи, чем, например, преподавание английского, которое представляется мне одним из самых благородных занятий. Кроме того, я играю в хоккей. И мне кажется, что так моя жизнь будет наполненной. Это как зуд, да?

Все начали смеяться, но голос инструктора заставил нас замолчать.

– А если бы ей выстрелили в бедро, если бы пуля попала в брюшную полость? Что, если бы понадобилось в считанные секунды установить медицинское оборудование для спасения жизни человека? Что, если бы кровотечение нельзя было остановить, потому что это можно сделать только в амбулаторных условиях? И что, если бы речь шла не о бабушке, которой восемьдесят девять лет, а о тринадцатилетнем мальчике или семилетней девочке, игравшей во дворе с ружьем отца?

– Я бы... пришел в ужас, – проговорил Кевин.

– Это хороший ответ, потому что такая реакция абсолютно естественна. Но вы обязательно захотите бросить вызов опасности, повлиять на исход, добиться победы жизни над смертью.

Она присела – первый раз за полтора часа.

– Если бы вы не зависели от скачков адреналина, то не были бы здесь, друзья мои. Врачи спасают жизни, но иногда им это не под силу. С сегодняшнего дня вы будете учитывать смерть как фактор. Смерть станет для вас привычным зрелищем. Те семьи, в которых произошла трагедия, с сегодняшнего дня будут вашей болью. Вам придется не один раз испытать и гнев, и ощущение собственного бессилия, и даже чувство своей никчемности. После «плохого вызова» вам будет плохо. Не надо бороться с собой и делать вид, что у вас хорошее настроение. После тяжелых происшествий с вами, врачами и пожарными будут проводить психологический тренинг, и там вы сможете выплеснуть и накопившуюся боль, и страхи. Иначе... Что будет в противном случае?

Я, не задумываясь ни на секунду, выпалила:

– Иначе ты будешь переживать их каждую ночь.

– Именно. Как тебя зовут? Вероника, – сказала она, – ты будешь переживать их снова и снова, всякий раз спрашивая себя, все ли было сделано верно. Использовала ли ты все свои знания? И после таких вопросов сердце начнет бешено колотиться, грозя остановкой. Это и есть шок, и именно для его преодоления проводят тренинги. Как только вы обсудите то, что произошло, причины пережитого, как только поймете, что в случившемся нет вашей вины, вы сумеете вернуться к нормальной жизни. Эта профессия все время будет ставить вас в жесткие рамки, когда ваше сознание балансирует на грани. Вам придется узнать, что такое стресс, вам придется научиться избавляться от его последствий с помощью спорта, молитвы, разговоров, прогулок – чего угодно. Вам придется работать на Рождество, вставать среди ночи по первому требованию и не спать в течение многих-многих часов. Вам будет легко преодолеть себя, потому что на ваших руках может оказаться ребенок и от вашей расторопности будет зависеть его жизнь. Вас могут вызвать в случае захвата заложников, когда есть опасность, что по ним откроют стрельбу. Вы можете оказаться на месте автокатастрофы, в которой пострадал ваш бывший одноклассник. В первый же год вы увидите больше аварий, чем за всю свою жизнь, многие из них будут со смертельным исходом. Стресс будет подстерегать вас везде. Нет смысла скрывать свои переживания. Тот, кто делает это, заканчивает тем, что начинает топить стресс в выпивке или в наркотиках. Вы должны принимать свое состояние как неизбежное при такой работе. Вы будете получать помощь день за дном. Если вы хоть на секунду сомневаетесь в том, что сможете выдержать подобную нагрузку, не представляя, как можно после такого отправиться на танцы с друзьями, тогда вам лучше учиться на бухгалтера.

Мы все дружно рассмеялись, но на этот раз облегченно, освобождаясь от напряжения.

– Вы пришли учиться, чтобы помочь другим, – продолжила она. – Но самое главное – это уметь сберечь себя для такой работы. – Ее лицо смягчилось, и она добавила: – Вам придется подавлять желание вмешаться в происходящее. Если вы станете свидетелем бытовой драки, то должны уступить место полиции, иначе ваше вмешательство будет стоить очень дорого. Подумайте в такой ситуации, сколько жизней вы сможете спасти в будущем и выйдет ли что-нибудь хорошее из того, что вы попытаетесь вразумить пьяного молодчика с бейсбольной битой. В любых обстоятельствах помните о собственной безопасности. Вы привыкнете всегда оценивать обстановку и чувствовать опасность. Но если вы начнете разыгрывать из себя героя в конфликтной ситуации, это может закончиться тем, что вас самого увезут на «скорой».

Она закончила и прочитала нам имена других инструкторов, сообщив, чему они нас будут учить.

Я знала, что все рассказанное ею очень важно. Но я невольно вспомнила, как сама столкнулась со смертью в первый раз. Какую бы реакцию вызвали мои воспоминания, поделись я ими? Уже через два дня у меня голова шла кругом от информации, которую я перечитывала по своим конспектам. Мне пришлось выучить названия двадцати восьми костей человеческой стопы, от пяточной до метатарзальной, от кубовидной до таранной, не говоря уже о сотне других вещей, которые касались устройства и функционирования человеческого организма. Мне пришлось включиться в занятия после двух дней за рулем, после бессонной ночи в дешевом мотеле, а потом целого дня хождения по улицам в поисках жилья. Я пересмотрела дюжину комнат, которые не могла себе позволить. Наконец мне повезло.

Я обвела последний адрес. Это был дом в викторианском стиле у самого пляжа. Дом резко отличался от всех остальных. На крыльце стояло несколько кресел-качалок. Небольшую террасу украшали цветы. Мне так хотелось остановиться здесь и просто послушать шум волн. Но я позвонила, и мне открыла леди. Ей было около семидесяти пяти лет, но выглядела она потрясающе: белые волосы, падающие тяжелой волной, были заколоты черепаховым гребнем, кожа поражала чистотой и свежестью.

– Меня зовут Алиса Дезмонд, – представилась она.

Леди говорила с акцентом, и только позже я узнала, что она из Австралии.

– Могу я вам чем-нибудь помочь?

– Вы сдаете комнату в аренду? – уточнила я.

– Да. Значит, объявление уже напечатали в газете?

– Да, мне нужна комната. Я буду учиться неподалеку отсюда. – Я протянула руку. – Меня зовут Ронни. Вероника Свон.

– Привет. Мне кажется, что ты еще очень маленькая, чтобы учиться в колледже.

Я натянуто рассмеялась.

– Все так говорят. Но я старше, чем выгляжу.