Татуированная кожа - Данил Корецкий

Раздражение его росло.

– Зачем вообще они нужны, если проще пробомбить квадрат...

– Как раз не проще, – возразил Трынин и тоже приложился к биноклю. – Тогда потребуется взаимодействие с авиацией, что усложняет схему операции, распыляет руководство и способствует утечке информации. Преимущество «Дождя» в том, что вы можете использовать его самостоятельно, достигая того же эффекта, что и при бомбежке. И в экономическом плане «Дождь» выгоднее в десятки раз.

– Сейчас увидим эту выгоду, – пробормотал Шаров. От транспортника отделились и понеслись к земле пять черных точек.

– Рано начали сброс, – недовольно сказал Трынин. – Одна или две установки не попадут в расчетную зону.

– Нужна корректировка, – поддержал конструктора Нетесов.

«Акт о внедрении вам нужен, а там хоть трава не расти, – с неприязнью подумал Шаров. – Пусть хоть корректировщиков перебьет, хоть весь десант выкосит...»

Когда до земли оставалось сто метров, над падающими цилиндрами раскрылись купола парашютов, и почти сразу раздался гром, будто разверзлись небеса – это включились пулеметы. Тридцать стволов медленно вращались, обрушивая вниз упругие струи свинца. Минимальная дистанция и прямая траектория делали ужасающей эффективность кинжального огня. Пулевой дождь взбивал тысячи фонтанчиков песка и пыли – земля покрылась серо-коричневой пеной, словно вскипающий кофе. Подпрыгивали и трещали мишени, в ужасе разбегались мелкие грызуны и юркие ящерицы. Со звоном сыпались сверху тысячи раскаленных гильз.

«Дождь» был непродолжительным: гром смолк, опустошенные установки тяжело плюхнулись в неуспевшую осесть пену и закачались на амортизационных кольцах. Сверху их накрыли обвисшие полотнища парашютов.

Наступила первобытная тишина, но в нее уже вплетались комариные ноты приближающихся издалека самолетных двигателей. Через семь минут на расчищенную от противника территорию десантировалась первая рота.

При приземлении Волк ушиб ногу, но, не обращая внимания на боль, отстегнул парашют, перекатился на бок, приводя в готовность автомат, и, припадая к горячему песку, короткими перебежками бросился к гребню бархана. Слева с автоматом наперевес бежал Серж, справа – Пятка. Как и положено по боевому уставу, они поддерживали друг друга: залегая, Вольф открывал огонь, прикрывая Рвущихся вверх товарищей, в свою очередь они, падая, прикрывали огнем его.

Бесшумные злые очереди вздыбили песок на гребне бархана, опрокидывая один за другим силуэты «охраны». Последнего «автоматчика» Волк расстрелял почти в упор.

– Есть! – возбужденно крикнул он, вскарабкиваясь на Гребень. Рядом свистели чьи-то пули.

– Не стрелять, мудаки, своих побьете! – остервенело проревел Шмель.

– Прекратить огонь! – откуда-то сбоку крикнул Деревянко. Лейтенант держал в руке секундомер.

– Вперед, к целям!

Уложившись в норматив, группа Шмеля вышла на рубеж атаки. Волк должен был взорвать бронированную дверь в командный пункт, но она уже давно была взорвана, поэтому он просто подорвал заряд тротила у входа. Серж, Звон, Пятка и Дрын с матерщиной ворвались в поклеванный пулями бункер, расстреляли восемь человеческих муляжей и, заложив заряд в многократно уничтоженный пульт связи, выскочили обратно. Следом вырвались грохот, ударная волна и черный, кисло пахнущий дым.

– Пиздец! – размазывая копоть, Серж вытер мокрое лицо, а ладонь отер о штаны. – Айда ребятам поможем!

Но в стороне уже рванули взрывы – вторая пятерка разделалась с макетом пусковой установки. Группа свое задание выполнила.

Боевые пятерки встретились у разрушенной конструкции.

– Кажись, все! – Шмель махнул рукой и криво улыбнулся. Тяжело дыша, разведчики повалились на землю. Руки и ноги у Волка дрожали, песок набился под комбез, покрытое клейким потом тело нестерпимо чесалось.

– Какая сука стреляла? – вспомнил Шмель. – Чуть Волка не положили! Ты, Гусь?

Иванников испуганно затряс головой.

– Ты что?! Вон Звон видел... Это первый взвод!

– Ну ладно...

Шмель достал папиросу с закрученным кончиком и, отойдя на несколько шагов, закурил, повернувшись к группе спиной и разгоняя рукой синеватый дымок. Вдали еще слышалась приглушенная стрельба и взрывы, но постепенно все смолкло, и наступила тишина. Обессиленные разведчики развалились в расслабленных позах, некоторые закрыли глаза, будто уснули. Докурив, Шмель подполз к Дрыну и автоматным шомполом пошевелил ему штанину.

– Змея! – дурным голосом заорал он.

Дранников вскочил как ошпаренный, да и все остальные мигом оказались на ногах.

– Где?! Где?! – в руке Дрына блестел боевой нож. Ребята тревожно озирались. Чего-чего, а змей здесь хватало.

– Да вон, поползла, – со смехом показал рукой Шмель. – А нож ты быстро выхватил, скажу Пригорову, чтоб он тебе пятерку поставил. Только что ты ей сделаешь ножом-то?

– Кончай свои шутки, Шмель, я чуть не уссался! – недовольно сказал Дрын, засовывая нож обратно в специальный карман на правой штанине.

– Какие шутки, – сержант вытер слезящиеся глаза. – Правда была. Я смеюсь – как вы все вскочили. На подъеме бы так... А ведь это мысль!

Он засмеялся еще сильнее.

– У этого придурка хватит ума принести змею в казарму, – негромко сказал Серж Волку. – Иногда мне хочется навешать ему трендюлей...

– Только если месяцев через шесть... – отозвался Вольф. Они уже не были салагами, но все равно драться со «стариком» было против всех правил. Через полгода придет очередной призыв, тогда разница сотрется.

– Он уже уйдет на дембель...

– Ты чего, Серж? – сержант перестал смеяться и внимательно рассматривал москвича. – Чем-то недоволен?

– Дурацкими шутками недоволен.

– Что?!

За барханами раздался хлопок, белое небо прочертила красная ракета – сигнал сбора.

– Группа, встать! – скомандовал Шмелев. – За мной бегом, марш! А с тобой, пацан, я потом поговорю... Серегин усмехнулся и сплюнул на песок. Шмель зло пнул под зад замешкавшегося Лисенкова.

Вернувшись собирать парашюты, разведчики осмотрели результаты работы «Дождей». Землю будто вспахали, подготовив к севу, только вместо семян пашню нашпиговали латунными гильзами. Почти все фанерные силуэты, обрезки досок и куски шифера, патронные ящики – были пробиты пулями. Плотность поражения была очень высокой, и окопы не спасали: лежащие на дне муляжи тоже имели пробоины.

– Ну как, впечатляет? – спросил Деревянко. Хотя замкомвзвода Чувак в учениях не участвовал, и управление взводом было затруднено, три его группы выполнили задание на «отлично», и лейтенанта это явно радовало.

– Молодцы, все вышло красиво! Объявляю благодарность старшим групп – Шмелю, Зонту и Прыгуну. С сержанта Шмелева снимаю ранее наложенное взыскание. Всем спасибо за красивую работу.