Темногорье - Лада Кутузова

– Молчание – знак согласия, – сострил он. – Но лучше бы тебе поговорить со мной. Я ведь могу и обидеться.

Катя честно попыталась, но смогла лишь кивнуть.

– Хорошо, – сказал Хранитель пути. – А теперь ответь: хочешь вернуться на темный путь?

– Да, – Катин голос скрипел, будто несмазанное колесо.

– Тогда слушай. Твои попутчики в трех часах ходьбы от города устроили привал. Если выйдешь сейчас, успеешь добраться до того, как рассветет.

Катя внимательно слушала, запоминая каждое слово. Хранитель пути продолжил:

– На темную дорогу сможете возвратиться через специальные проходы. Это дороги контрабандистов, не желающих пользоваться вокзалом тысячи миров. Чтобы найти их, используйте одну вещь. Какую, не скажу – пораскиньте мозгами, если они у вас есть, конечно.

Хранитель рассмеялся, и Кате показалось, что кто-то водит вилкой по стеклу. Хотелось заткнуть уши, но девушка боялась пропустить что-нибудь важное.

– Лучше бы вам поторопиться, – произнес напоследок Хранитель пути. – Скоро начнется сезон дождей, и тогда никакой радуги вам не видать.

Глаза медвежонка погасли, и тот стал обычной мягкой игрушкой. Но Катя к нему даже не приблизилась. Пусть остается там, где лежит. Она стала собираться: аккуратно сложила платье, сшитое Сарой, и убрала в сумку. Неудобно получилось: труппа на нее надеется, а она… Не может она тайком покинуть их, надо объяснить. Хотя бы Саре.

Она выбралась наружу, Сара и Бен спали в соседней кибитке. Катя помялась перед входом, но все же решилась: вошла и окликнула приятельницу.

– Чего тебе не спится, пигалица? – недовольно спросила Сара.

– Я ухожу, – ответила девушка, – пришла попрощаться.

Сара тут же поднялась, и они вышли. Катя честно рассказала, что случилось. Сара слушала, не перебивая.

– Смахивает на бред, – призналась она, – но ты не похожа на сумасшедшую.

– Я не сумасшедшая, – сказала Катя. – Это на самом деле так. И вот что еще. У меня есть деньги, мне они не нужны. Возьми их для Бена, пусть у него все получится.

Катя сунула стонары в ладонь Сары, а затем уткнулась в ноги великанши.

– И еще, – Катя заглянула в лицо великанши. – Никакие вы не уроды. Вы самые лучшие, кого я встретила за последнее время. Мне с вами было очень хорошо.

Сара погладила ее по голове.

– Спасибо, пигалица. Отправляйся к своим! Надеюсь, ты найдешь дорогу домой.

Она вынесла кусок ветчины, сыра и хлеба и протянула сверток Кате. Та от души поблагодарила ее, прицепила огонек на грудь и побежала из города.

Интерлюдия седьмая

Глогх и пепел

Глогх вошел в город через ворота, разнеся их в щепы, будто бронированный таран. С небес падал пепел, устилая улицы толстым слоем. Последняя битва Порядка и Хаоса уничтожила тонкие шпили, разметала красную черепицу, обратила в сверкающую пыль витражи. В свете луны город казался черно-белым снимком. Дома, словно нарисованные графитовым карандашом, осколки башен – светлое пятно на темном пути. Изломанные тела химер и горгулий – серый набросок. Белоснежные фигуры слуг Порядка, как и антрацитовые – служителей Хаоса, пошли трещинами. Глогх топнул лапой, и те рассыпались.

Глупцы! Хаос не может существовать без Порядка, и наоборот. Жить в мире Порядка – невыносимо скучно, в мире Хаоса – невозможно. Это как две стороны медали, аверс и реверс монеты, лицевая сторона и изнанка ткани. Одно не может быть без другого. Отделить Хаос от Порядка – все равно что уничтожить и то, и другое. Потому как Порядок – не абсолютное добро, и Хаос – не абсолютное зло. В них все это перемешалось. Из Хаоса возникла жизнь, но Порядок сделал возможным ее существование.

Хаос приносит вероятность чудес, Порядок – воздает по трудам. В Хаосе зарождаются новые формы, в Порядке они находят свое предназначение. Война между ними – это битва против самих себя. Глогх обернулся назад. Вечная схватка, змея, кусающая себя за хвост… Этот мир сам уничтожил себя.

Глогх вышел из города и втянул в себя воздух. Ни с чем не сравнимый горьковатый запах проклятых исчез.

Плохо без часов, не знаешь, как ориентироваться во времени. Катя только надеялась, что дядя Дима и Игорь разбили лагерь недалеко от дороги. И она их заметит, или они ее. Катя бежала со всех ног, боясь – вдруг они сорвутся посреди ночи и уйдут. Где потом их искать? Она и так наделала много глупостей, не может позволить себе еще одну. Дыхание сбилось, в боку нестерпимо кололо. Несколько раз Катя споткнулась и чуть не грохнулась наземь. Край неба посветлел, она уже должна была добраться до попутчиков. Катя остановилась и позвала: «Дядя Дима! Игорь!» Голос сорвался. Она отдышалась и крикнула вновь. И еще раз. Позади отозвались: «Катя, это ты? Мы здесь!» Ну вот, пронеслась мимо, не заметила. Катя повернула назад и увидела два смутных силуэта. Она вновь сорвалась на бег и со всего маха влетела в объятия дяди Димы, и Игорь тоже обхватил ее. Катя плакала от счастья и пережитого страха, ведь все могло сорваться. А потом долго рассказывала о том, что произошло.

В конце она обратилась к дяде Диме:

– Я взяла у вас деньги. Только вернуть не могу – оставила одному человеку, точнее, великану. Ему на лечение надо.

Дядя Дима лишь махнул рукой:

– Ну, и черт с ними, с деньгами. Здоровье важнее.

Катя не стала спрашивать, не сердится ли он, чувствовала, что нет.

А потом дядя Дима рассказал, как они с Игорем искали ее, ждали, а затем решили идти дальше. Вышли на тракт и заметили ленту, привязанную к кусту. Догадались, что ее Катя оставила.

– Интересно, как мы можем найти проходы между мирами? – протянула она.

Игорь пожал плечами:

– Не думаю, что это одна из тех вещей, которые мы из дому взяли. Скорее – что-то, полученное здесь. Как веревка, ключ или огонек, которые мы выменяли у Флута.

– Или стеклышки, – задумчиво произнесла Катя, – через которые можно увидеть радугу.

Не сговариваясь, они достали стекла и посмотрели сквозь них на небо. Вдалеке, над лесом вспыхнула пестрая дуга.

– Туда, – произнес дядя Дима.

Им пришлось сойти с тракта и пробираться через густые дебри. Огромные стволы поваленных деревьев, непроходимые заросли кустарника, цепляющегося за одежду. Одолевали сомнения – не ошиблись ли они? Останавливались лишь на полчаса – перекусить. Ближе к вечеру путники выбрались на лесную поляну. В ее центре воздух сгущался и образовывал спираль. Странникам привиделось, что они смотрят в бескрайнюю воронку. Они помедлили в нерешительности, а затем верх и низ смешались, путников охватили небывалая легкость и восторг, время исчезло, и они переместились.