Охота на смотрящего - Евгений Сухов

Владислав почувствовал, как под ногами зачавкало жидкое грязное месиво. Снова болото. Здесь, на север от их лагеря, тянулись на десятки километров сплошные болота. Подавляющее большинство беглых зэков торопятся на юг, подальше от мерзлой земли, туда, где трава погуще, а деревья повыше, где березки стоят, словно красавицы в хороводе, а не такие, как здесь, согнутые ненастьем в три погибели. На юге легче добраться до железной дороги, легче найти жратву. Но именно в южном направлении побегушника ждут самые крупные неприятности: там выставляют заслоны, устраивают засады, стерегут дозором, там у ментов все схвачено.

Север же, с точки зрения вертухаев, – всегда верная погибель, и устремиться туда за спасением мог только ненормальный.

Уже начало светать, когда Варяг увидел собак. Метров за двести. Огромные, со светлой пушистой шерстью, в утренней дымке они напоминали полярных волков. Даже повадки были те же, а движения нервные, быстрые. Они мгновенно взобрались на сопку, посыпанную колючим темным базальтом, и уверенно, с хищным звериным азартом стали догонять убегающего человека. Владислав видел раскрытые приближающиеся собачьи пасти: с желтоватых клыков на спелую морошку срывались клочья густой липкой пены. Он развернулся лицом к бегущим собакам и стал терпеливо дожидаться. Худое дело – подставлять зверюгам незащищенную спину. В этом случае псы опрокидывают убегающего ударом мощных лап по плечам, наваливаются на упавшего всем телом и в считаные секунды добираются клыками до шеи.

Владислав извлек из кармана нож. Важно, чтобы псы не поняли его намерений. Лагерные собаки – особые бестии, они тренированы не только на то, чтобы преследовать, валить и рвать на части поверженного зэка, они дисциплинированны и дьявольски сообразительны – им достаточно неосторожно показать руку с ножом, как мощные челюсти сомкнутся на руке и раздробят кисть. Варяг упрятал нож незаметно в рукаве, он знал, что сумеет выдернуть «перо» в долю секунды.

Собаки стремительно приближались.

Оставалось метров пятьдесят.

Первым бежал Абрек – могучий и особенно злобный пес, – если такой вцепится в горло, то в одно мгновение душа отправится на небо; вторым бежал Лютый – этот был мастер затяжной борьбы, никогда первым не кидался в драку, но уж если вступал, то вел борьбу до последнего, после его трепки не всякий способен был подняться.

Но к предстоящей встрече Варяг чувствовал себя подготовленным.

Шея у Варяга была защищена закутанным в тряпку металлическим кольцом: интересно, какое удивление испытают псы, напоровшись зубами на войлок и жесть. Краем глаза Владислав увидел, что следом метрах в пятистах появились еще два пса – Варяг их тоже узнал – прикормленные! Но и эти бестии могут не вспомнить, из чьих рук хавали куски мяса, тогда не убережет даже ангел-хранитель: справиться с четырьмя сразу – нереально.

Абрек оттолкнулся от кочки и взмыл в воздух. В прыжке пес показался неправдоподобно мощным – настоящий медведь! Пес целился в самое горло, чтобы уже в падении расправиться со строптивым зэком и тем самым отработать сытный хозяйский харч. Но именно в прыжке пес был особенно уязвим. Варяг вырвал из рукава «перо» и с размаху ткнул острое лезвие в поджарое, поросшее пожелтевшей шерстью брюхо пса.

Он почувствовал, как нож легко перерезал тугие брюшные мышцы и проник в кишечник. А в следующую секунду пес попытался перекусить Варягу горло, еще не понимая, что он уже мертв, и, натолкнувшись пастью на острые колючки металлического ожерелья, жалобно взвизгнул. А потом, подчиняясь скорее всего какой-то своей собачьей логике, а возможно, обыкновенному животному инстинкту, пополз в сторону, оставляя на влажной голубике кровавый шлейф.

Второй пес цапнул Варяга немного пониже колена. Его зубы увязли в мягком войлоке. Он с остервенением еще глубже стал вгрызаться в податливый материал. Ему, конечно, удалось прокусить ногу, но эта рана была не настолько ужасной, чтобы считать бой проигранным. Злобные глаза пса были налиты кровью, пес напоминал злющую росомаху, вцепившуюся в кусок свежего мяса, и внушал ужас. Варяг хладнокровно и долго примерялся к удару и полоснул бедолагу широким лезвием прямо по горлу. Пес харкнул один раз, другой, его зашатало, словно былинку на сильном ветру. Через несколько секунд, потеряв к беглецу всякий интерес, зверь уткнулся кровавой мордой в густой мох и навсегда затих.

А Варяг уже готовился к приближению оставшихся двух собак. Подступивши метров на тридцать, они настороженно остановились. Громадный черный кобель по кличке Атас, задрав голову кверху, шумно втягивал ноздрями прохладный северный воздух, к которому примешался терпкий запах только что пролитой крови. Пес узнал человека – он скармливал ему мясо, – виновато повел в сторону мордой и почти дружески взмахнул длинным хвостом. Подоспевшая к месту событий четвертая псина так же мгновенно сменила злобный рык на самое дружеское повизгивание: она тоже признала в беглеце человека, щедро делившегося с ней хозяйской пайкой, и также смущенно отвела взгляд в сторону, что выглядело куда красноречивее всякого извинения.

Варяг расправил плечи и позволил себе расслабиться – псы были не опасны. Не зря все-таки прикормил… Собаки поглядывали на Варяга со смешанным чувством, в котором можно было прочитать растерянность, недоумение и вину за то, что не удалось выполнить служебный долг. Владислав большим пальцем ковырнул застежку и аккуратно, стараясь не поцарапаться об острые шипы, стянул с шеи ставший ненужным обруч; затем снял с ног войлочные щитки и отшвырнул их далеко в сторону.

Псы стояли в ожидании. Варяг сунул руку в карман, извлек из него куски колотого сахара и бросил собакам:

– Это вам последний мой подарок, кобели. – И, проследив за тем, как собаки с хрустом схавали крепкий сахар, он развернулся и побрел дальше на север.

* * *

Варяг неустанно топал строго на север в заведомо гиблые места. Именно это спасло его от погони – обычно заключенные бежали на юг или запад, поскольку на севере на многие десятки километров тянулись бесконечные болота. И – никаких крупных населенных пунктов, за исключением нескольких затерянных в бездорожье военных баз.

Варяг прекрасно знал обо всем этом. Он готов был к тому, что ему, может, неделю, может, две придется ползти по тайге, питаясь травой, и твердо верил в то, что выживет. У него была цель. Не достигнув ее, он не имел права умирать.

Этот маршрут на север они выбрали вместе с Муллой.

– Владик! Тебе придется преодолеть болотами не меньше восьмидесяти километров. Выдержишь? – спросил его тогда старый зэк.

– Выдержу, Мулла.

– Ты подумай как следует: организм у тебя после болезни ослаб. Даже здоровому подготовленному человеку это непросто.

– А разве другой путь у нас есть, Мулла? – спросил Варяг, глядя старику прямо в глаза.

Мулла отрицательно покачал головой.

– Ты прав. На юге тебя сцапают за два дня, а то еще раньше.

– Тогда, Мулла, не трать время, расскажи, что меня ждет на восьмидесятом километре и как мне не сбиться с пути.