Terra Mirus. Тебе не кажется - Наталья Русинова

– Детей по двое-трое рожают, а некоторые и по одному, а не как природой заведено! – укоризненно качал он головой и время от времени вздымал руки к потолку, будто приглашая высшие силы согласиться с его словами.

Но высшие силы молчали, видимо, сказать им было нечего. Зато дамы в первом ряду слушали с жадностью и усиленно краснели – не иначе, стыдились своей неплодовитости. Одна даже всхлипывала, уткнувшись в носовой платок.

– Некоторые еще и работают вместо того, чтобы вдохновлять супруга и господина на повышение дохода! Или требуют богатств, новых платьев, посуды и украшений, когда старые еще вполне можно носить и использовать. Или еще хлеще – ведут праздный образ жизни и потакают чревоугодию, едят мясо, сладости и белый хлеб! А потом удивляются, откуда столько женских болезней, которые не лечатся ничем! Да оттуда же, от непокорности, от гордыни и нежелания жертвовать своим эгоизмом на благо семьи и общества! И от обжорства, ибо настоящая женщина ест, как птичка, и порхает, как бабочка!

«Вот уж действительно идеи эти не задушишь, не убьешь, – думала Илона, сидя на последнем ряду с подопечными бабульками. Те восторженно внимали оратору и поддакивали каждому произнесенному слову. – Испокон веков баба во всех мировых проблемах виновата была, виноватой и останется. Даже если небо однажды рухнет на землю, так точно из-за нашего желания жрать в четыре горла и нежелания рожать».

Слушать бредни скачущего третий час по сцене бесноватого мужика уже не было сил. Илона оглянулась и мстительно прищурила глаза, наблюдая, как на стульях в углу придремала троица, спрятавшая утром бабкины трусы. Их не было видно за зрителями, кому сидячих мест не досталось, поэтому будить их наставница не стала. Пусть лучше спят, чем слушают эту мутотень, а то примут еще за чистую монету.

Но где же Мишка, вызвавшийся сопровождать стариков и помогать им на входе и выходе из автобуса? Только бы не сбежал никуда за мороженым или конфетами, не найдет ведь потом дорогу домой! Илона охнула, торопливо вскочила и начала протискиваться к выходу.

Мишаня обнаружился сидящим прямо на крыльце.

– Я не пойду туда больше, Илона Владимировна! – сразу и категорически заявил он, как только увидел наставницу. – Мне не нравится!

«Знал бы ты, как мне все это не нравится», – вздохнула Илона мысленно.

А вслух спросила.

– Почему, Мишань? Что не так?

– Все не так, – отрезал Мишка. – Там тесно и воняет этими, которые не моются, потому что мыться вредно. И дядька еще на сцене…

– А дядька чем не угодил?

– Он… – Мишка задумался, подбирая слова. – Он это… ну, как баба Кузя наша. Только руками еще машет, как будто драться полезет. Я его боюсь.

«Силы небесные! – у Илоны защипало в глазах. – Человек с поражением интеллекта прекрасно осознает, что гуру не в себе, хоть и не может объяснить, почему. Зато полный зал условно нормальных людей ловит каждый его плевок! Так кто из них дурак в итоге?»

И противный ком в груди, не дающий дышать уже несколько дней, потихоньку начал таять. Не зря она старается и учит своих ребят всему, чему нужно на самом деле, а не чему система велит. Все правильно, все хорошо. Может, ее подопечные и ведут себя, как дети, житейской мудрости им все равно не занимать. А это самое главное.

Солнце клонилось к закату. В водяных струях фонтана у лектория, отливавших всеми цветами радуги, купались и оглушительно чирикали воробьи. За деревьями слышался голос мороженщика, зазывавшего клиентов в свою лавку.

– Мишань, хочешь мороженого? Я угощаю.

Небольшая передышка, затишье перед бурей. Впереди война с неизвестным исходом. Уцелеет ли кто-то из них в борьбе за свободу?

Каменное крыльцо было теплым, а сливочное мороженое, посыпанное шоколадной крошкой, по-настоящему вкусным. Илона под укоризненным взглядом двух стройных блондинок, придирчиво выбиравших между ледяной крошкой с ванильным сиропом и с тертой ежевикой («Люся, в ванильном на тридцать калорий больше, ты что, мы же не обжоры какие!»), взяла две самые большие порции густого и жирного лакомства на натуральном молоке и с натуральным же сахаром.

Ели молча, наслаждаясь закатом. Мишка поглядывал на солнце и блаженно щурился.

Гуру, прекрасно видимый из выходящего на крыльцо окна, тем временем начал махать руками, будто вот-вот собирался взлететь. Его лицо перекосилось, как при кататоническом возбуждении. Смотреть на это все из зала категорически не хотелось. Бесноватых, считающих, что на них снизошли просветление и милость Вселенной, а также энергия небесных сущностей или черта лысого в ступе, хватало и в родном Доме утешения и призрения. Жаль, что при этом они не желали принимать никакие таблетки, ибо всем известно, что проклятая химия прекращает людей в растения и наркоманов.

Лекция закончилась быстро и предсказуемо – гуру изрек какую-то очередную непреложную истину, затрясся всем телом и рухнул с поклоном, от души приложившись головой о дощатый помост. И как череп пополам не расколотил?

Зато зал взорвался овациями. А помощники ушлого мужичка тем временем уже вовсю сновали между рядами с ящичками для пожертвований, с надписью: «На донесение мудростей Фомы Достопочтимого до всех уголков земли» на каждом. Больше всех, конечно, пожертвовали зареванные тетки, сидевшие прямо перед сценой. Дальше толпа выстроилась в две очереди – одна за благословением, вторая – к прилавку с чудодейственными травяными сборами от любой хвори, пилюлями от всех видов паразитов, как ментальных, так и телесных, а главное – страшненькими и корявыми статуэтками для женского плодородия. Что с этими статуэтками предлагалось делать женщинам, Илона побоялась даже представить.

Зато подопечные «дети» в очередной раз порадовали житейской мудростью, проснувшись в один момент и стремительно выскочив из зала, как только ящики для денег понесли по рядам.

– Илона, мы все! – радостно объявила Женька на все крыльцо. – Ща бабулек дождемся и поедем! А на ужин успеем? Жрать охота, аж живот пучит!

Выходившие следом тетки с заплаканными глазами посмотрели на девчонок с презрительной жалостью, укоризненно покачали головами и начали спускаться по лестнице, демонстративно обходя стоящих стороной.

«Зато наши деньги при нас остались, а не осели в кармане жулика», – мстительно подумала им вслед Илона и пошла забирать из зала престарелую компанию подопечных. Пока до прилавка не дошла их очередь и они не спустили остатки пенсии на чудодейственное лекарство от всех хворей, в том числе, и от старости.

Второй день дежурства выдался не лучше. Так как Дом призрения являлся режимным учреждением, в нем категорически запрещалось употреблять спиртные напитки. И местные пьяницы сделали хитрый финт ушами – отправились группой из трех человек в ближайший магазин, якобы за свежими булочками, а вернулись сами, как те булочки. Только экстракта дрожжей в них было в разы больше. И на ногах они твердо не стояли. А получив замечание от «зануд и моралистов», которыми они именовали все остальное население Дома призрения, кинулись защищать честь и достоинство самыми привычными методами – кулаками и руганью.