Принцесса из села - Светлана Штауб

Проснувшись утром в ужасном настроении, я приготовила завтрак, перекусила и собрала последние вещи. Через час на телефон поступил звонок от водителя, который сообщил, что он уже на месте. Хоть услуги грузчика и не входили в прайс перевозки, мужчина оказался крайне доброжелателен и помог загрузить коробки в свой старенький микроавтобус. Уже к обеду я обнимала родителей, принимающих блудную дочь. Папа был рад, насчёт мамы всё сложнее, но серьёзный разговор на эту тему ещё был впереди, поэтому я старалась не обращать внимания на причитания мамы.

Вещи разгружал папа. Тем временем мама уже успела сообщить, что вчера, как только я позвонила, начала освобождать для меня место в шкафах. Я не выдержала, глаза снова начали намокать, поэтому я быстро попыталась скрыть это, обняв матушку.

— А теперь рассказывай, — не вытерпела мама, и уже на завтраке потребовала объяснений.

Я начала рассказ, говорила аккуратно, опуская все подробности со страшными тайнами семьи Фористовых. Для того, чтобы оправдать такой неожиданный поступок было достаточно рассказать о вражде Германа и Армана, в которую я чуть не влипла, но из которой быстро сумела выбраться. Уже этого оказалось достаточно, чтобы убедить маму в необходимости переезда.

— А учба-то! Учёбу-то зачем бросила?! — восклицала мама.

Тут уже вмешался папа.

— Да не бросила она ничего. Ты что, не слушаешь дочу родную? Она же сказала: окодемический отпуск взяла. Ну чего ты набросилась-то сразу?

Мама в свойственной её манере отмахнулась от отца полотенцем.

— Значит так, — серьёзно настроилась она. — Живёшь пока здесь, а как только отпуск твой этот закончится, сразу на учёбу. В город не поедешь.

Теперь уже ахнула я.

— И не ахай мне тут! — возмутилась мама. — Будешь по старинке ездить отсюда. Если надо, из дома занимать будешь. Есть же у вас вот это вот… — мама помахала рукой, поглядывая на отца, — обучение на расстоянии.

Отец хоть и сам немного обалдел от таких заявлений, но всё же согласился, неуверенно пожав плечами.

Мне оставалось только вздыхать, поглядывая в окно, да попивая заваренный мамой чай.

***

Две недели прошли спокойно. Спокойно и в то же время ужасно скучно. Быстро привыкнув к сумасшедшему течению жизни в мегаполисе, деревенская жизнь теперь казалась каким-то чистилищем, время в котором растянулось навечно. За первую неделю я успела прополоть все грядки, поухаживать за животиной и оттереть все загоны. Я не следила за временем, не смотрела на часы и почти позабыла про сотовый. Но когда вечером выходного присела отдохнуть перед телевизором и поняла, что прошла всего неделя, ужаснулась от того, на сколько же долго тянется время. Мне-то казалось, что ещё чуть-чуть и начнётся новый учебный год. Но до нового учебного года оставалось ещё не меньше… как бы смешно это не звучало, но оставалось не меньше года.

Я начала подумывать о том, чтобы вернуться в столицу и подыскать себе работу. Первое время буду копить, пока не знаю на что, а там… там будет видно… Но идея быстро сошла на нет, как только я вспомнила, что первый мой приезд в столицу не обернулся для меня ничем хорошим.

Под конец второй недели я уже изнывала от скуки и тяжести выполняемой работы. Работать руками я отвыкла, а частые встречи со коровами и свиньями, что из-за которых у меня начали отслаиваться ногти, дали понять, что это всё не для меня. Конечно, я немного сокрушалась на тему того, что превратилась в типичную городскую обывательницу, но целый год деревенской жизни уже страшил меня сильнее, чем перспектива наткнуться на очередного богатого мудака с тёмным криминальным прошлым его семьи.

За очередным ужином я сообщила матушке, что подумываю о возвращении в город.

— Вот те на! — воскликнула она, откладывая ложку, с которой только что приняла пробу почти готового супа. — Смотрите-ка на неё, какая непостоянная особа.

— Ма-ма, — протянула я. — Просто это ужас какой-то.

— Напомни-ка, что ты говорила две недели назад? — присаживаясь рядом причитала матушка.

Я артистично схватилась за голову, посидела так некоторое время, а затем растрепала волосы, чтобы прийти в чувства перед готовящимся обсуждением.

— Ну и чего это? — продолжала мама. — Надоело с животиной возиться?

— Да, — без увиливаний ответила я.

— А я так и знала, — махая пальцем перед лицом ответила она. — Так и знала.

— Ну прости, мама, — я попыталась взять её за руку. Она быстро одёрнула ту.

Наступила тишина. Пауза затянулась. Мама ушла в раздумья, что было совсем несвойственно для неё. Обычно она рубила с плеча и сразу говорила то, о чём думала. Но не на этот раз.

— Ладно, — наконец сказала она. — Если ты так хочешь, я не стану тебя уговаривать. Не буду учить тебя жить. И так уже научила всему, чему могла. Ты у меня девочка взрослая, сама всё прекрасно понимаешь… Тем более, наверное, пора уже отпустить тебя из гнезда. Только, — мама подняла указательный палец, — твоё непостоянство сильно меня пугает. Может у вас в городе так принято, но раз уж ты теперь девочка взрослая, я бы хотела, чтобы ты избавилась от этой привычки. Раз уж что-то решила, делай как решила.

— Мама… — понимая, на сколько сильно она поступается своими принципами и как ей, наверное, трудно принимать такое решение, я снова потянулась к ней. На этот раз мне удалось взять её за руки. — Спасибо тебе за всё.

Мама отмахнулась.

— Ты точно решила? Точно хочешь вернуться?

— Мне было трудно, — призналась я, — совсем одна, в городе без друзей. Но ты права, я уже слишком взрослая для того, чтобы прятаться от проблем у родителей.

Мама громко вздохнула.

— Не успею оглянуться, как ты станешь настоящей женщиной. — Она тут же пригрозила: — Только не вздумай превращаться в столичную прошмандовку.

Я не восприняла её слова плохо, а потому только посмеялась в ответ.

— Ты просто насмотрелась сериалов, — продолжая смеяться, говорила я.

— Ага, — покачала головой она, — сериалов насмотрелась, да тебя наслушалась. Сама же говорила, какие там все плохие. Особенно этот твой начальник.

Я сконфузилась.

— Не напоминай.

— Фух, ну хоть с ним больше не будешь водиться. Хоть как-то матери родной угодила.

— Это уж точно, упаси боже, — помахала рукой я, намекая что к бывшему начальнику теперь отношение крайне посредственное.

— И главное — помни, что мы с папой очень любим тебя, — подытожила мамочка. — Двери нашего дома всегда открыты для любимой дочурки.

Я не удержалась и обняла маму. Так сильно, как ещё не обнимала никогда. Так сильно, что в какой-то момент она слаба похлопала меня по плечу со словами:

— Будет тебе. Задушишь ещё.