Жестокая красотка - Владимир Колычев

Из темной комнаты он вышел в еще более темный коридор. И услышал вдруг шорох справа. Повернулся на звук, синхронно с ним пришел в движение и пистолет. Но выстрелить Прохор не успел. В лицо ударила струя какого-то газа, и он вмиг потерял сознание…

Голова тяжелая, как двухпудовая гиря. И в голове замкнутая пустота. И никакого желания шевелиться. Перед глазами потолок – доска к доске.

Доски толстые, ровные, но не струганые. И некрашеные. Неподвижный взгляд выхватывал и верхний венец бревен под потолком. Толстое бревно, гладко тесаное, такое же некрашеное, но светлое.

Прохор закрыл глаза, поднатужился и вспомнил, как в нос ударило что-то воздушное, резкое. В сознание он так и не приходил, но смутно чувствовал, что его куда-то везли. Даже слышал голоса, но непонятно было, мужские, женские. И еще ему, кажется, делали уколы. Скорее всего, это было снотворное. Да, конечно, снотворное, потому он сейчас такой вялый.

Прохор с трудом повернул голову и увидел окно с короткими на нем занавесками. Стена бревенчатая. Как в землянке у Кости и у Лены. Но там окно было маленьким, под самым потолком. И очаг был открытым, а здесь – самая настоящая русская печь.

А комната большая. Стенка здесь гарнитурная. Из сосны, грубой работы, но стенка. Стол под скатертью, стулья с мягкими сиденьями. В углу под иконой большой плазменный телевизор. Ковер на полу. И ни одной живой души.

Он закрыл глаза и попытался собраться с мыслями, чтобы понять, куда он попал. Ответ лежал где-то на поверхности, но сознание скользило, не давая вспомнить. Он стрелял, убивал. Его предал Кука… А «заказал» Королек. Чутье не подвело, Прохор ушел от смерти. Но Королек его все же подкараулил. В соседском доме. Там он и затаился в ожидании…

Да, Прохор ушел и от выстрелов, и от ментов, но Королек все же подловил его. И привез сюда. Но почему его не убивают? Почему руки у него не связаны, ноги, похоже, тоже. Может, потому что тело парализовано? Он пошевелил рукой, затем ногой. Реакции вялые, движения заторможенные, но тело, тем не менее, слушается его. Попробовал подняться, и ему это удалось. Шаткой походкой Прохор подошел к двери.

Костюм на нем спортивный, на ногах шерстяные носки. А в печи жарко пылает огонь. В доме чисто, пахнет жареным мясом и тушеной капустой.

А вокруг дома лес – высокие сосны подпирали низкое серое небо. Воздух влажный, вперемешку с брызгами дождя. Прохор как будто не дышал, а ел его. Хватал ртом, жадно глотал. Настоянная на хвое свежесть прояснила сознание.

Дом, огород, огороженный низким, но, судя по всему, крепким забором. Хвойный лес, запутавшийся в нем ветер… И комары. Много комаров. Только все они почему-то дохлые. Валяются на крыльце, на перилах. Как будто испек их кто-то к завтраку.

Прохор прислушался. Где-то вдалеке тихонько стучит генератор. А чуть ближе шелестит какое-то устройство под круглой крышкой. Уж не фумигатор ли это – убийца комаров? Но кто запустил его? И кому нужен свет и тепло в печи?..

Где люди? Почему никого нет?.. И почему Прохор не связан? Может, некуда идти? Вокруг темный лес… там его и застрелят, если он туда сунется?

Может, охотник притаился в кустах и ствол уже направлен на него?..

Он повернул назад, открыл дверь. И нос к носу столкнулся с Инной.

– Ты?! – удивленно воскликнул Прохор.

– Я.

– Не понял.

– Думал, что переиграл меня? Нет.

– Еще раз не понял.

– Ты же взрослый мужик, ты должен понимать, что кредит – это ловушка, – продолжала Инна. – А ты сунул в него свою дурную голову…

– Кредит – это ловушка, – растерянно кивнул Прохор.

– Ты в розыске за убийство, кредит ты выплатить не сможешь. И что будет с торговым центром?

– Что будет?

– Торговый центр вернется к хозяину, а ты остался ни с чем.

– Банковский кредит… – кивнул Прохор.

Ну конечно же, Кука подсуетил ему банк, на который показал Королек. Они были в сговоре, а Прохор попал в капкан… Но зачем тогда Кука стрелял в Прохора? Видимо, чтобы сделать банкротом наверняка…

– А ведь это Лида тебе голову заморочила, – с укором произнесла Инна.

Прохор потрясенно глянул на нее.

– А мне тебе голову морочить нельзя? – усмехнулась она.

– Голову?

Ну да, голова у него все еще дубовая. И сознание не совсем вернулось в реальность.

– Есть будешь?

– Ну, можно…

Да, он действительно хотел есть. И еще как! Слона бы сожрал.

Прохор не ошибся, в доме действительно было жареное мясо и тушеная капуста. Инна поставила на стол и то и другое – мясо в сковороде, капусту – в глиняном горшке…

Прохор уплетал за обе щеки, а она сидела за столом и, подперев рукой подбородок, смотрела на него – как мать на блудного сына.

– Значит, голову мне морочишь? – спросил он, подняв на нее глаза.

– Не собиралась. Но одно скажу: ты – лох. Зачем полез в ловушку, которую приготовил для тебя Королек?

– Кто сказал тебе, что это ловушка?

– Да это было ясно с самого начала… Задурила тебя Лида.

Прохор промолчал. Лида действительно могла его задурить. На пару со своим мужем. Сначала выманить у него деньги, а затем убить. Чтобы он не смог выплатить кредит… Да, Лида реально заморочила ему голову.

– Ты перечислила деньги? – спросил он.

– Я похожа на идиотку?

– То есть договор в пролете, – с облегчением выдохнул Прохор.

– Да, договор в силу не вступил.

– Зачем тогда Кука пытался меня убить?

– А он пытался тебя убить? – Инна удивилась, но не очень.

– Королек его купил… Но ты же знаешь, у меня чутье…

– На мужиков, – мрачно усмехнулась Инна, – но не на баб… Все твои беды из-за них.

– Это ты про себя? – Прохор демонстративно повел головой из стороны в сторону.

– Я должна была тебя спасти, – сказала Инна.

– От Королька?

– А от него спасаться не надо?

– Много чести.

Королек давно уже перешел границу, но этот его шаг точно не останется без ответа. Прохор просто обязан пристрелить этого пса.

– Тогда я спасла тебя от самого себя. Ты же должен отомстить Корольку?

– Не вопрос.

– А ты, я так понимаю, убил Куку…

– Убил.

– Ты в розыске за убийство.

– Это для меня не препятствие.

– Это не препятствие. Это хуже! Это тупик. В прошлый раз тебе повезло, в прошлый раз ты вышел из тюрьмы. А в этот раз уже не выйдешь… Кука тебя предал, а значит, предали и все остальные… Тебе не на кого будет опереться. Тебя никто не будет бояться… В этот раз тебе не выкарабкаться!