Зов страсти - Маргарита Чижова

Красота Хранителя Севера была иной — не притязательной, простой и более привычной человеческому глазу. Я сравнивала двух эльфов, постепенно приходя к выводу, что Ролло мне симпатичнее. Он — живой, настоящий, а Нартил почему-то напоминал высеченную из камня статую.

Я сняла с пояса маленький мешочек, в каких обычно носили сладости. Там хранилась моя жемчужина, подарок Ролло. Она нисколько не помутнела. Бледно-фиолетовый цвет надолго приковал мое внимание.

Наконец скинув оцепенение, я бережно убрала жемчужину в медальон и повесила его на шею. Как говорила шаманка Кху: видимо — не видимо. Если хочешь что-то надежно спрятать, положи у всех на виду.

До поздней ночи я ждала, когда вдоволь наевшийся и напившийся Ролло выберется из походного шатра лорда Делориана и придет меня навестить. Однако капитан не торопился. Наверно, боялся меня скомпрометировать. Я догадывалась, что в лагере хватает шпионов принца, которые следили и за мной, и за мятежным Хранителем Севера.

Раздевшись, я легла на мягкую постель. Дерзкие мысли не давали покоя. Как хорошо было бы прижаться сейчас к груди капитана, обнять его, погладить спутанные ветром янтарные волосы, расчесать их пальцами. Слушать, как Ролло говорит мне комплименты или тихонько поет колыбельную.

Я обхватила руками подушку и зашептала:

Лолли-лолли, спи дитя,

Не вздыхая, не грустя...

За тканевым пологом шатра повисла золотая осенняя ночь. Большинство бабочек умирают осенью. И наше с Ролло счастье упорхнуло куда-то в слепую тьму...

До того путанные, непонятные слова Кху теперь отчетливо звучали в моей голове: враги хотят убить Ролло, ему нельзя верить никому, даже мне. Я могу невольно причинить вред капитану, если чересчур разоткровенничаюсь с принцем. Нужно молчать. Обдумывать каждое слово, каждый жест.

Шаманка предупреждала, что у меня только одна попытка. И действовать придется быстро. Я должна быть готова ко всему. К самому худшему.

Ну, почему Ролло сейчас не рядом со мной?!

Я покрутила пальцами золотой медальон. «Любовь — это больно...»

У меня осталось меньше трех дней, чтобы ответить на признание эльфийского лорда, сказать ему, что он не просто дорог мне как друг и союзник, что я люблю его всем сердцем и не хочу с ним разлучаться.

В дупло к лешему все пророчества!

Кто-то приблизился к моему шатру. Потоптался у входа, сопя и покряхтывая.

Рывком набросив на плечи одеяло, я метнулась к пологу, отогнула его и высунула голову наружу:

— Ролло?!

Это был Хок. Он смущенно потер затылок:

— Ролхо уехал.

Я дернула гоблина за воротник, силком втащив в шатер и злобно прошипела:

— Как уехал? Когда?

— С этим уехал. Шрамоглазым. Сказал, нужно проверить всю сеть укреплений. Чего-то ему в ней не понравилось.

— Через сколько вернется?

— Сказал, свидимся у Юастама. Велел за тобой приглядывать. Вот я и пришел.

— Приглядывать, а не подглядывать!

— Я и не подглядывал! — насупился зеленокожий. — Мне чужие зазнобы без надобности. Для утех всяких жена есть.

— Тогда иди спать. У меня все хорошо.

— Ладно, — фыркнул степняк. — Посижу рядом при огне. На всякий случай.

Он развернулся к выходу и, вдруг припомнив, сказал:

— Колдун ваш недобитый сбежал...

— Валтаир?!

— Да. Сперва прятался от меня, к своим остроухим тихонько утек, а теперь его и вовсе нигде не видно.

— Ты в этом уверен?!

— Я нюхачам велел пошарить тут, расспросить... Нет его. И весь сказ.

— Благодарю, — У меня по спине побежали мурашки.

— Пустое, — отмахнулся Хок. — Для Ролхо — что угодно. Любит он тебя, а близких беречь — первое дело. Он — мне друг. И ты, леди-человек — не чужая.

Гоблин ушел в ночь. Я смотрела ему в спину, мелко подрагивая. Ролло уехал, Валтаир сбежал... Кажется, предчувствие опасности не обмануло. Что же с нами будет? Что?..

В отсутствие лорда Ролло моей свитой были моряки с «Белой Ладьи», которыми руководил старший помощник капитана Волхе, и вождь степных кланов Хок с несколькими приближенными воинами.

Зеленокожий командир охотно отвечал на мои расспросы. От него я узнала, что гоблины редко используют стрелковое оружие, применяя луки только на охоте: по древним поверьям разрешался бой лицом к лицу, в нем сходились и земные соперники, и небесные духи-покровители. Чей дух оказывался сильнее, тот и побеждал. Степняки презирали эльфов, не гнушавшихся использовать луки и самострелы, упрекая остроухих в трусости и слабости их небесных соратников.

Однако прежние верования постепенно забывались, власть и сила шаманов слабела. Хок рассказал мне, что войско Хазхатара, отринув древние обычаи, вооружилось атлатлями. Так именовалось простое приспособление для метания копья.

В отличие от сложного в изготовлении и капризного лука, теряющего свою эффективность при дожде и сильном ветре, копьеметалка делалась быстро, весила мало и не требовала длительной подготовки стрелка. Наловчившиеся бойцы могли запускать копья на расстояния не меньшие, чем покрывали эльфийские стрелы, при этом убойность оружия оказывалась выше. Точность была примерно сопоставимой. Единственное в чем остроухие пока превосходили гоблинов Хазхатара — скорострельность.

Хороший лучник мог одновременно держать в воздухе не менее пяти стрел. Выдающиеся — до восьми.

Кроме того, Хок знал, что эльфы используют два типа луков. Первый — для дальних расстояний. Второй для сокрушительного удара по сопернику на средней и близкой дистанции. Зеленокожий командир утверждал, что у него на глазах лорд Ролло, вооружившись подобным луком, насквозь прострелил ствол дерева толщиной в четыре пальца. При этом Хок продолжал упорствовать и всячески ратовать за более правильную по его мнению тактику — сближение до рукопашной схватки.

Теперь я понимала, почему Хранитель Севера был вынужден так стремительно уехать, не найдя время даже на короткое прощание. Защитникам Юастама предстояло встретиться с новым и весьма опасным противником. И дело было не только в жутком драконе. Эльфы ждали иного врага, понятного и привычного, а к их стенам приближалось войско, какого мир прежде не знал.

Мы миновали пять оборонительных линий, и нашим взорам открылся насыпной холм с древней твердыней, вознесшейся над равниной и берегом широкой реки. Волхе указал мне на земляной вал и место, где был вырыт заполненный водой ров. Особенно впечатляюще выглядел каменный редут, обращенный к враждебному югу.

Я насчитала семь башен над первым кольцом замковых стен, за которым виднелось второе — более высокое, с зубцами в форме ласточкиного хвоста. Ветер трепал знамена с родовым гербом принца Нартила — золотой розой.