Моссад. Самые яркие и дерзкие операции израильской секретной службы - Нисим Мишаль

— Вы будете выдавать себя за араба, заведете контакты и создадите израильскую шпионскую сеть.

Эли, не раздумывая, согласился. Он был уверен, что сможет выполнить задание.

— У вас будут сирийские или иракские документы, — сказали Эли его кураторы.

— Почему? Я ничего не знаю об Ираке. Достаньте мне египетские документы.

— Это невозможно, — отвечал Залман. — Египтяне обновили данные о населении и обо всех выданных ими паспортах. Слишком опасно. В Ираке и Сирии таких реестров нет. Они не смогут разоблачить вас.

Два дня спустя Залман и его коллеги раскрыли Эли его новое имя. «Вас зовут Камаль. Имя вашего отца Амин Табет, так что ваше полное имя — Камаль Амин Табет».

Инструкторы Эли подготовили подробную легенду-прикрытие для нового агента. «Ваши родители из Сирии. Вашу мать звали Саида Ибрагим. У вас была сестра. Вы родились в Бейруте, в Ливане. Когда вам было три года, семья покинула Ливан и переехала в Египет, в Александрию. Не забудьте, ваша семья из Сирии. Через год ваша сестра умерла. Ваш отец был торговцем тканями. В 1946 году ваш дядя эмигрировал в Аргентину. Вскоре после этого он написал вашему отцу и пригласил всю семью к себе в Буэнос-Айрес. В 1947 году вы приехали в Аргентину. Ваш отец, дядя и еще один партнер организовали товарищество и открыли магазин тканей, но он обанкротился. Ваш отец умер в 1956 году, а через шесть месяцев умерла и мать. Вы жили со своим дядей и работали в туристическом агентстве. Позже успешно занялись бизнесом».

Теперь Эли была нужна другая легенда, которую он мог бы сообщить своей семье. «Я получил работу в компании, которая сотрудничает с Министерствами обороны и иностранных дел, — сказал Эли Надии, когда вернулся домой. — Им нужен кто-то, кто путешествовал бы по Европе, покупал инструменты, оборудование и материалы для Ta’as (аббревиатура от ивритского словосочетания Израильская военная промышленность) и находил рынки сбыта продукции. Обещают долгие отпуска, так что я часто буду приезжать домой. Разлука будет тяжелой для нас обоих, но ты будешь полностью получать здесь мою зарплату. Через несколько лет мы купим мебель в Европе и обустроим квартиру».

В начале февраля 1961 года машина без опознавательных знаков доставила Эли в аэропорт Лода. Молодой человек, назвавшийся Гидеоном, вручил ему израильский паспорт на его настоящее имя, 500 долларов и билет на самолет в Цюрих.

По прибытии в Цюрих Эли встретил седовласый мужчина, который забрал у него паспорт и дал ему паспорт одной европейской страны на другое имя. В этом паспорте была въездная виза в Чили и транзитная виза в Аргентину. «В Буэнос-Айресе наши люди продлят вашу транзитную визу, — сказал мужчина, вкладывая в руку Эли билет на самолет в Сантьяго с пересадкой в Буэнос-Айресе. — Завтра прибудете в Буэнос-Айрес. Послезавтра, в одиннадцать утра, вы должны прийти в кафе Corrientes. Наши люди встретят вас там».

Эли прибыл в столицу Аргентины и зарегистрировался в отеле. На следующее утро ровно в одиннадцать часов к его столику в кафе Corrientes подошел пожилой мужчина, представившийся Авраамом. Коэну было поручено поселиться в меблированных апартаментах, уже снятых для него. Местный учитель свяжется с ним, чтобы обучить испанскому. «У вас не будет других забот, — сказал Авраам. — Я позабочусь о финансах».

Три месяца спустя Эли был готов к следующему этапу. Он сносно говорил по-испански, хорошо знал Буэнос-Айрес, одевался и вел себя как тысячи арабских иммигрантов, живущих в столице Аргентины.

Другой учитель обучил его говорить по-арабски с сирийским акцентом. Авраам снова встретился с ним в кафе и вручил сирийский паспорт на имя Камаля Амина Табета. «Вы должны сменить адрес к концу недели, — сказал Авраам. — Откройте банковский счет на это имя. Начните посещать арабские рестораны, кинотеатры, где показывают арабские фильмы, и арабские культурные и политические клубы. Постарайтесь завести как можно больше друзей и установить контакты с лидерами арабской общины. Вы человек со средствами, торговец и блестящий бизнесмен. Занимаетесь экспортно-импортными операциями, а также перевозками и инвестициями. Делайте щедрые взносы в благотворительные фонды арабской общины. Удачи!»

И удача действительно не оставляла израильского шпиона. За несколько месяцев Эли Коэн смог проникнуть в сердце сирийской арабской общины Буэнос-Айреса. Его личное обаяние, уверенность в себе, здравый смысл и удача привлекли немало арабов, в том числе наиболее влиятельных в Аргентине. Вскоре он стал хорошо известной фигурой в арабских кругах. Качественный прорыв произошел однажды вечером в мусульманском клубе, где он встретил почтенного джентльмена, хорошо одетого, лысоватого, с лицом, украшенным пышными усами. Он представился как Абдель Латиф Хасан, главный редактор журнала Arab World, издаваемого в Аргентине. Личность «сирийского иммигранта» произвела на Хасана сильное впечатление, и они стали близкими друзьями.

За культурными мероприятиями в клубах последовали личные встречи в компании лидеров арабской общины. Эли попал в список гостей посольства Сирии, его приглашали на шикарные вечеринки и приемы. На официальном приеме в посольстве Хасан подвел своего друга Табета к представительному военному в форме сирийского генерала. «Позвольте мне представить вам настоящего и преданного сирийского патриота, — обратился Хасан к генералу. А затем, повернувшись к Эли, он добавил: — Познакомьтесь с генералом Амином аль-Хафезом, военным атташе посольства».

Эли фактически завершил последний этап создания своей легенды. Пришло время для настоящей шпионской миссии. Эли был проинструктирован во время короткой тайной встречи с Авраамом в июле 1961 года. На следующий день он пришел в офис Хасана. «Мне смертельно надоело жить в Аргентине», — признался он. Он любит Сирию больше всего на свете и хочет вернуться. Не мог бы Хасан помочь ему с несколькими рекомендательными письмами? Редактор немедленно написал четыре письма: одно своему шурину в Александрию, два друзьям в Бейрут (один из которых был очень влиятельным банкиром) и четвертое — сыну в Дамаск. Эли навестил других своих арабских друзей, и вскоре его портфель был полон восторженных рекомендательных писем, написанных лидерами общины Буэнос-Айреса.

В конце июля 1961 года Камаль Амин Табет вылетел в Цюрих, затем пересел на другой самолет и проследовал в Мюнхен. В аэропорту баварской столицы к нему подошел израильский агент. Его звали Зелингер. Он вручил Эли израильский паспорт и билет на самолет в Тель-Авив. В начале августа Эли вернулся домой. «Я проведу несколько месяцев дома», — сказал он Надии.

Следующие месяцы были посвящены интенсивной подготовке. Прикрытие Эли было идеальным, и он полностью вжился в роль. Его радиоинструктор Йегуда снова начал заниматься с ним и обучил кодированной радиопередаче. Через несколько недель он мог принимать и передавать от двенадцати до шестнадцати слов в минуту. С маниакальным упорством он читал книги и документы о Сирии, ее армии, вооружении и стратегии. После многочисленных консультаций, взятых у специалистов, Эли и сам стал экспертом по внутренней политике Сирии.

В декабре 1961 года Эли вылетел в Цюрих; но конечным пунктом назначения был Дамаск, львиный ров.