Под потолком небес - Валентина Седлова

Совесть попыталась было потребовать немедленного прекращения встреч с Андреем, но была вынуждена отступить. Наташка даже представить себе не могла, как перенесет это, как сможет произнести слова «нам лучше расстаться друг с другом». Продолжать дальше в том же духе? Гонять на Волжанке и болтать обо всем на свете? Но этого уже мало, катастрофически мало! Рано или поздно они переступят последнюю черту, и что тогда? Как она сможет смотреть Пашке в глаза? И как она сможет отдавать ему свое тело, когда оно уже будет принадлежать другому? Павел не дурак, он рано или поздно обо всем догадается, если уже не сделал свои выводы. Наталья ведь не делала секрета из своего знакомства и того, что ее каждый день подвозят на машине. Тем более что начиналось все так невинно. Теперь же осталось просто сложить два и два и прийти к однозначному заключению. Не видеть того, что с ней творится, может только слепой. Она же сама себя закладывает своим поведением. А если еще и Зинаида бросится выяснять, в чем дело, то пиши пропало. Уж если она как-то раз решила, что на Наташку кладет глаз ее шеф (он же на последнее восьмое марта не что-нибудь — золотую цепочку подарил!), и не поленилась промыть на эту тему мозги своему сыну, то сейчас точно молчать не станет.

Значит, пока выход один — маскироваться. Пока она сама для себя не решила, как поступит, пусть никто ничего не знает, кроме них с Андреем. Потом все само собой устроится.

Или все-таки уже решила?

* * *

С Андреем Наташа увиделась в свой последний рабочий день в старом году. Его командировка затянулась, и домой он смог вырваться лишь под Новый Год. Наталья как раз раскладывала вместе с коллегами закуски на сдвинутые вместе офисные столы, чтобы приступить к непременной коллективной пьянке «по поводу», как ее подозвали к телефону. В итоге, просидев за столом буквально полчаса и выпив всего пару фужеров шампанского, Наталья, сославшись на личный форс-мажор, быстренько испарилась. Впрочем, это мало кто заметил, поскольку мужчины уже перешли на виски и водку, а дамы на коньяк и мартини. Каждый отрывался на казенной халяве, как мог.

Андрей уже ждал ее на вечной автобусной остановке. Наташка с разбегу запрыгнула на переднее сиденье машины и оказалась в кольце его рук.

— Привет, снегурочка!

— Здравствуй, Дед Мороз — борода из ваты!

— Ну, раз я — Дед Мороз, то получай подарки. Ты себя в этом году хорошо вела, родителей слушалась?

— Ой, плохо вела, просто отвратительно!

— Тогда это тебе авансом, чтоб исправлялась!

— Андрейка, что это? Ты с ума сошел! Боже, какая красота! Ты же разоришься!

— От покупки женских часиков еще ни один мужчина не разорялся. Ну, как, нравится?

— Спрашиваешь! Поможешь застегнуть, а то я с непривычки никак с ними не справлюсь?

— Разумеется. Натка, я так по тебе скучал, это просто ужас! Пил безбожно и скучал, тем более что там все равно ничем иным заняться не получается. Ты давай, о себе рассказывай! Сотовый тебе за неуплату еще не отключили?

— Нет пока. Я чуть ли не раз в три дня за новой карточкой бегаю. И вообще, хватит мне зубы заговаривать, ты что, думаешь, что дарить подарки — это только твоя прерогатива? У меня тоже для тебя кое-что имеется. Правда, подарок не такой роскошный, но я когда его увидела, просто не могла пройти мимо. Понимаешь, он меня к себе позвал. Сказал: «Возьми меня с собой, я же только для Андрея, и ни для кого больше». Как я могла устоять?

— Ты меня заинтриговала! И что же у тебя там такое?

— Вот, держи.

На ее ладони удобно расположилась маленькая «Волга», миниатюрная копия той, в которой они сейчас сидели. Был виден руль, панель приборов, открывались маленькие дверцы, вращались колеса. И на капоте тоже взлетал ввысь маленький гордый олень.

— Наташенька, вот это сюрприз — так сюрприз! Я такого точно не ожидал! Где ты ее откопала, это же такая редкость! Я уже думал, что их никто не делает, сейчас одни лишь модели иномарок кругом стоят.

— Да я же говорю — случайно получилась. Бродила в центре, искала подарки домашним, и тут увидела ее. Знаешь, такие наполовину ларьки — наполовину бутики. Одна стена стеклянная, если что-то нравится, что открываешь дверь и заходишь внутрь. Вот эта кроха на меня из-за стекла и посмотрела жалобно. И представляешь — она у них была в единственном экземпляре!

— А еще какие-то машинки были?

— Да нет же, говорю тебе. Только эта и стояла. И вообще они одеждой торгуют. Я так и не поняла, что же волжаночка у них делала.

— М-да, прямо мистика какая-то. Ну, что делать будем? Я свободен, как вольный ветер в океане!

— А я своих предупредила, что сегодня буду поздно, и в случае чего меня искать только по мобильному.

— Великолепно! Тогда забуримся в один кабачок, там такого заливного лосося подают — язык от наслаждения проглотишь. И шашлык на шпажках у них неплохой получается.

— Ой, я боюсь, что в меня больше ни кусочка, даже самого-самого вкусного не влезет. На работе так успели салатами и деликатесами объесться, что еще чуть-чуть — и лопну.

— Тогда давай ко мне домой. Посмотришь на мою холостяцкую берлогу. Я тебе как раз фотографии из нашего клуба покажу и видео с последнего фестиваля. И елочку мою поможешь нарядить. Буду на нее в Новый год смотреть и тебя вспоминать. Ну, как, трогаемся?

— Ага, поехали!

— Жаль, сегодня будем ползти, как черепахи, трасса заснеженная, даже шипы не спасают. Полеты с ветерком только ближе к весне возобновятся.

— Ну, это не страшно. Главное, что ты вернулся.

— А что, были какие-то сомнения?

— За последний месяц «сомнение» стало моим вторым именем.

— И в чем это ты сомневалась?

— Да во всем сразу! Думаешь, для меня это все легко дается? Терпеть не могу принимать важные решения, тем более, когда они затрагивают помимо моей жизни еще и других людей. Меня тошнит оттого, что я буду вынуждена обидеть парня, от которого я ничего, кроме добра, не видела, что буду должна как-то объяснять все это своим родителям, а они у меня придерживаются довольно строгих устоев. Хочется плюнуть на все, и спрятаться куда-нибудь далеко ото всех. Я боюсь перемен, понимаешь?

— Тогда хочешь совет?

— Хочу.

— На сегодня забудь обо всем. Рано или поздно ты все равно с этим разберешься, но если начнешь заранее себя накручивать, то рискуешь заработать стойкую неврастению. Пожалей себя, просто расслабься и отдохни. Сегодня праздник, я хочу, чтобы ты его запомнила. И еще знай — я всегда помогу, чего бы у тебя не произошло. Как в песне: «я приду туда, где ты нарисуешь в небе солнце».

— «Позови меня с собой, я приду сквозь злые ночи…»

— Именно так. Ну что, договорились?

— Договорились.

* * *

От Андрея Наталья вернулась только в первом часу ночи. Разыграла для Павла небольшую сценку под названием «подвыпившая женщина», чтобы он побыстрей оставил ее в покое, а потом долго лежала без сна, заново проигрывая в памяти каждое мгновение этого чудесного вечера. И она еще считала себя умудренной женщиной, которая познала в этой жизни практически все! Они с Андреем танцевали под кокаиновый твист из фильма «Криминальное чтиво», носились по комнатам с пригоршнями конфетти, осыпая друг друга цветным бумажным дождем, наряжали крохотную настольную елку малюсенькими игрушками и мохнатыми полосками мишуры, на спор ели пирожные без помощи рук, до бровей измазавшись сладким кремом. И, конечно же, любили друг друга.