Волчья западня - Грушенька Светлова

Все же Влад одержал верх. И он, и Мила, уже были людьми, когда он подмял ее под себя, голую, сопротивляющуюся и перекошенную от ярости, поймал ее руки, которыми она так и норовила ударить, схватить его или оцарапать, и вжал их в снег над ее головой.

— Ты когда-нибудь успокоишься, наглая сучка?! — проорал он ей в лицо, совершенно выведенный из себя.

— Иди ты к черту, придурок! Любитель жалких заек! Такой же слюнтяй, как и твой дружок!

— Артем! — завопил Влад еще громче, на этот раз поднимая голову. — Если не уймешься, я твоей суке-сестре горло перекушу!

Мила зверски, вовсе не по-девичьи, зарычала в ответ от бессильного гнева, а белый волк, по-видимому, сдался, отпустив своего соперника и отступая, тяжело дыша. Он едва стоял на ногах, покачиваясь, часто сглатывая и вываливая наружу длинный язык. На белой шерсти хорошо были видны пятна крови. Черный волк тоже кое-как поднялся на лапы и осторожно тряхнул головой, будто пытаясь избавиться от боли. На этот раз ему тоже прилично досталось. Поняла это, когда он обратился в человека и, стоя на четвереньках, сплевывал в снег кровь. Одна его рука полностью оказалась в крови, она стекала из множественных укусов на шее и плече. Живот тоже был изранен, а кожа выглядела болезненно бледной. Снег вокруг этих двоих тоже превратился в неприглядное месиво из кровавых комьев.

— Твою мать! — Влад наконец выпустил Милу, которая изловчилась и все же куснула его в руку. Она молниеносно подскочила на ноги, схватила пригоршню снега и запустила ей в меня. От неожиданности вздрогнула и отпрянула.

— Жалкая трусливая дрянь! — выпалила она презрительно в мой адрес, развернулась и зашагала к дому, совершенно не стесняясь собственной наготы. Очевидно, Влад не особенно-то ее потрепал, лишь припугнул.

— Дряни здесь только ты и твой брат! — взревел ей вслед Влад. — Вы достали со своими выходками! Больные ублюдки!

— Успокойся… — проворчал Денис и все же встал на ноги. — И принеси мне одежду.

— Тебе смирительную рубашку нужно, а не одежду! Какого черта ты поперся в лес с этой дурой?!

— Какого черта ты оставил Катю одну?! Я просил за ней присматривать, когда меня нет рядом!

— Ты издеваешься?! Я помогал Ире! Вы как дети, честно слово! За вами за всеми постоянно нужно ходить по пятам и следить, чтобы ничего не вытворили! Ты что, не предупреждал ее, чтобы одна не выходила на улицу?!

— Одежду принеси… — рыком прервал его тираду Денис, который вновь превратился в того сурового и неприступного гордеца, которого впервые увидела на трассе, а потом в придорожном кафе.

— Да пошел ты! — Влад презрительно сплюнул в снег в сторону Артема, который пока что просто сел на снегу, шипя от боли и злости.

— И еще мобильник и ключи от машины! — крикнул Денис другу вслед, игнорируя его недовольство. Затем перевел взгляд на сидящего на снегу покусанного блондина и угрожающе ткнул в него пальцем. — Если не утихомиришь свою чокнутую сестру, я тебя в конце концов реально придушу.

— Если тронешь ее пальцем, от этой похотливой зайки только ушки да ножки останутся… — последовала закономерная реакция.

Вместо ответа Денис вдруг вновь ринулся к Артему, и тот все же успел вскочить на ноги, чтобы приготовиться к новой драке.

— Вы оба совсем с ума сошли?! — закричала вдруг, больше не в состоянии наблюдать за этим безумием. — Ведете себя как дикари! В жизни не видела такого идиотизма! Больные на всю голову звери! Только и умеете, что насиловать, рычать и драться!

Как ни странно, мой истеричный крик их остановил. Артем, прижимая руку к ране на боку, рассмеялся.

— А ты еще и голос подавать умеешь, плюшевая зайка? Мы и есть звери. Тебе сто раз говорили… А ты чего там себе нафантазировала? Благородных джентльменов голубых кровей? Скажи спасибо, что… — Договорить Артем не успел.

— Заткнись, или я тебе кишки вырву. Будешь месяц под себя ходить.

— Да иди ты к черту! Я, может, и сволочь, но хотя бы не обманываю этих курочек с пухом вместо мозгов. Хотят потрахаться — пожалуйста. Но убеждать их в своем благородстве, чтобы дала — это даже для меня мерзко. Они должны знать свое место. Так что давай, объясни ей уже наконец доходчиво, кто такие волки, как мы обычно поступаем с человеческими самочками, ну и прочую романтическую лабуду…

Денис едва сдерживался от нового нападения, но все же сумел унять ярость.

— Не слушай этого урода… — лишь прорычал с угрозой, будто отвечал ему, а не мне. — Он всегда язвит и хамит… Не умеет по-другому…

Артем вытер кровь с губ и зашагал к дому, отплевываясь и ругаясь себе под нос. Иринка отшатнулась в сторону, сидя на крыльце, когда он проходил мимо, а Денис повернулся в мою сторону.

— Что ж… правда, объясни! Что все это было?! — выпалила я ему в лицо.

Денис облизал губы и коротко вздохнул, будто метался в сомнениях, не зная как и что сказать.

— Слушай, зайка, неужели ты не поняла, что мне нравишься… очень… Но я говорил тебе уже… волк всегда останется волком…

— И всегда предпочтет волчицу… — закончила я вместо него, перебивая. — Что ж, отличное доходчивое объяснение! Мне и Мила сказала то же самое, поэтому я и решила уехать, не попрощавшись. Мне уж точно не сдался парень, который после ночи со мной тут же побежит уединяться со своей бывшей!

— Я не уединялся с ней! — Денис нахмурился, невинно пожимая плечами, будто так и надо было. — Я искал твой телефон!

— Телефон мне вернул Артем. Трюк на уровне детского сада, не правда ли?! А ты уже, вроде, большой мальчик и будущий генный инженер!?

Денис скривил губы в недоброй ухмылке, явно недовольный обвинениями в свой адрес, а я наконец достала трясущимися руками ключи от машины и повернулась к нему спиной. Едва успела нажать на кнопку открытия замка, как здоровенная рука уперлась в дверь машины перед моим носом. Собственно, и голое мускулистое тело тут же оттеснило в сторону, обжигая своей близостью.

— Может, хватит уже?! — воскликнула возмущенно.

— Поедешь со мной на моей машине, — отрезал он так, будто это ему решать, куда, на чем и с кем мне ехать.

— Я?! С тобой?! С чего ты вообще это взял?!

— Потому что я так сказал, — последовал гениальный аргумент, который просто вывел из себя своей наглостью.

— Забыла спросить твое мнение! — съязвила в том же духе.

— Посмотри на себя — ты вся дрожишь… впрочем, как и всегда… — он смущенно почесал кончик носа, видимо, чтобы скрыть улыбку. Его тон слегка смягчился, но напора не поубавилось. — Я не собираюсь позволять тебе садиться за руль в таком состоянии. Это небезопасно…

— А себя ты видел?.. — я вновь прошлась взглядом по жутким укусам и кровоподтекам на его теле. От этих страшных ран и осознания того, как ему, должно быть, больно, по коже прошел озноб, только это вовсе не значило, что я должна была уступить. — Ты… т-ты весь в укусах… и голый к тому же! Ты и в нормальном состоянии водил не очень. Не представляю, как поведешь теперь!