Обрученная - Купава Огинская

– Сэл, ты в порядке?

– Нормально, – отмахнулась я, прижав кулачок к груди, сердце билось быстро, больно тараня ребра, стараясь пробить грудную клетку. Смириться с новым миром, новым телом и своим незавидным положением у меня получилось намного легче, чем просто хотя бы попытаться принять предположение, что мама сейчас находится где-то в Темных землях, и ее хотят убить, – с чего ты взял, что это кто-то из моих близких?

– На Излом тебя вытянуло вместе с сосудом, я нашел следы темной магии и обрывки ритуальных плетений призыва в твоей крови. Когда сосуд пришел в круг, тело Селины уже было пустым, и тебя, попавшую сюда из-за призыва, просто бросило в ближайшую свободную оболочку.

– Это не объясняет, почему ты считаешь, что сосуд должен быть мне знаком.

– Все просто: ритуал, проведенный адептами, нашел подходящее для Рассах тело и вызвал его в круг призыва, тебя же зацепило случайно, только потому, что ты оказалась рядом с сосудом. Достаточно близко, чтобы призыв достал и тебя, но слишком далеко, чтобы он был в состоянии забрать вместе с душой и тело.

– Значит, я должна была находиться поблизости от сосуда? – уточнила на всякий случай.

– Да.

Мой облегченный выдох и нервный, совсем ненормальный смешок Гарса несколько обеспокоили:

– Ты точно в порядке?

– Лучше не бывает, – глупая улыбка помимо воли растягивала губы, – просто я же в общежитии была. В с-студенческом. Сосуд ваш – какая-то студентка, и даже не факт, что я ее знала.

Вэйд из гардеробной выбрался спустя каких-то пару минут. Со стандартно черной походной сумкой в руках и суровым выражением на морде.

– Ганэш, проверь, как идет подготовка к ужину, – велел он, чуть склонив голову в сторону двери, как бы поторапливая отравителя.

– Прощаться будете, – расплылся в загадочной улыбке тот, – ну прощайтесь, не буду мешать.

Гарс лениво оттолкнулся от подоконника, медленно прошелся по комнате, чтобы, чуть задержавшись в дверях, ехидно посоветовать:

– Особо не увлекайтесь, времени осталось не много.

Дверь за Гарсом закрылась, легкие, едва слышные шаги ознаменовали его уход, и только после этого я поднялась из кресла:

– И вот на него ты собираешься меня оставить!

– Кандидатуры надежнее у меня нет.

– А за домом следить кто-нибудь будет? – не то, чтобы я была безнадежным параноиком, но после эпичного вторжения адептов мне бы хотелось, чтобы за нами присматривал не только Гарс. Он, конечно, со всех сторон жуткий тип, но один, а адептов много.

– Разумеется.

Четыре полноценных, широких мужских шага – ровно такое расстояния было между дверью гардеробной и мной.

Сумка полетела на кресло, где я совсем недавно сидела, звякнули стальные застежки, благодаря которым она крепилась к седлу.

– И что, правда прощаться будем? – не поверила я, невольно отступив на шаг, когда Вэйд устало присел на широкий подлокотник. – Еще же ужин.

– Подойди, – мне протянули руку. Такой требовательный тон и очень подозрительный жест… и, конечно же, я отступила еще на шаг назад.

– Просто подойди, – вздохнул он, – мне нужно поговорить с тобой без Ганэша или Джаи. Потом не будет времени.

– О чем поговорить? – С опаской подступив ближе, я неохотно вложила свою руку в протянутую ладонь. Странное ощущение, как будто добровольно в капкан сунулась.

Пальцы Вэйда тут же крепко сжались на моей руке:

– Умница, – похвалил он, притягивая меня ближе, а я что-то совсем не чувствовала, что я умница, я просто не совсем понимала, что происходит. Ночной разговор на лестнице успел стереться из памяти, и я забыла, что женишок мне попался странный и иногда даже вроде как ласковый.

Вот только лицо у Вэйда сейчас было сосредоточенное, очень серьезное, и ласковым он совсем не выглядел.

Я послушно подошла ближе. И еще ближе. И… не выдержала просто, уперлась свободной рукой ему в грудь, чтобы прекратить свое приближение:

– Ты чего? – каких-то полшага – совсем несерьезное расстояние, но уж лучше так, чем оказаться прижатой к их мрачнейшеству.

– Пообещай, – поцеловав пальчики, Вэйд опустил мою руку на свое плечо, – что будешь слушаться Ганэша и не выйдешь из дома, пока я не вернусь.

– Вообще-то, если ты вдруг забыл, когда тебя рядом нет, я во сне хожу и за себя не отвечаю, – напомнила ему чуть нервно, чувствуя, что голос подозрительно подрагивает, и как будто дыхания не хватает. Слишком уж близко находился Вэйд, а опасные десять минут не прошли, и неловкость моя, подогретая теплом чужого тела, мутировала в смущение.

– Если бы мог, я бы взял тебя с собой, – признался он, будто не замечая, что меня немного корежит.

– Но не можешь?

– Темные земли – последнее место, куда я решил бы тебя отвезти.

Потеребив плотную ткань кителя на его плече, я как бы между прочим заметила:

– А там храмов нет.

– Сэл, ты со мной не поедешь, – отрубил он, – если хочешь увидеть сосуд, я это устрою. Но посмотреть на нее ты сможешь только после того, как я привезу ее в столицу.

– Вэйд…

– Просто пообещай, что никуда не выйдешь, даже с Ганэшем.

– То есть, ты тоже ему не доверяешь? – в порыве так сближающей нас настороженности по отношению к Гарсу я перестала упираться кулачком ему в грудь, разгладила лацкан кителя, за что заработала мимолетную, но очень одобрительную улыбку.

– Он умеет быть заботливым и не причинит тебе вред… сознательно, – неохотно признался Вэйд, – но иногда Ганэш просто переоценивает свои силы и жизнеспособность окружающих.

– Звучит совсем неутешительно, – заметила я, чувствуя, как разместившаяся на моей талии ладонь ненавязчиво пытается подтолкнуть меня вперед, – а что ты делаешь?

– Знаешь, зачем я приходил в дом Эллэри в тот день, когда ты очнулась?

– Навестить свою коматозную невесту, нет? – отрицательное покачивание головы сбило меня с толку. – Тогда не знаю, но подозреваю, что история душещипательная…

– Напрасно иронизируешь, – хмыкнул он, продолжая упираться левой рукой о колено, а правой бессовестно подтягивать меня к себе. От того полушага, что был между нами сначала, теперь в лучшем случае осталась половина.

Волнительная, блин, близость.

– То есть, правда, история душещипательная? – сдержав еще один маленький полушажок, я не выдержала: – Прекрати, пожалуйста.

– Я хочу тебя обнять, – просто сказал он, повергнув меня в шок своей честностью.

– Так бы сразу и сказал: давай, Селина, обниматься, – растерянно проворчала я, усиленно пытаясь в себе отрыть под тремя пластами непроходимой дури немного смелости, чтобы обнять уже эту угрюмую, но честную тучку. Отрыла.