Дозоры не работают вместе - Николай Желунов

«Кто ты такой, старый безумец?» – кинул Марк мысленный мост к сознанию колдуна.

Старик остановил коня, бросил полыхающий гневом взгляд над головами тысяч волнующихся копий и сверкающих шлемов, пронзая холодный утренний воздух на двадцать стадиев вдаль.

«Убирайся в свою нору, римский пес. Нам не о чем говорить!»

Марк усмехнулся. Больше он не делал попыток установить связь с германским колдуном. Да, они оба были Светлыми магами – но история знает множество примеров того, как волшебники из одного лагеря вступали в смертельный бой на стороне разных народов.

Тем интереснее будет драка.

Вдохновленные императором римские легионы развернули боевой строй и неспешно двинулись вперед, ритмично звеня металлом, в то время как германцы еще заканчивали переправу и группировали свои огромные, но плохо организованные силы. Сблизившись, армии принялись обстреливать друг друга стрелами и дротиками. Такая тактика не принесла ни одной из сторон плодов – и лишь каждый раз, когда стрела пробивала доспехи или щит кого-то из воинов, толпа противников взрывалась радостным воплем.

Внезапно римские легионы дружно ускорились, переходя на бег. Это была прекрасная атака, много раз отработанная на учениях. Идеально ровные когорты, которые до того момента едва двигались, теперь превратились в сокрушительные подвижные крепости, ощетиненные сияющей сталью. Сколько врагов уже нашли свою смерть под такими ударами непобедимых легионов – от Парфии до Иберии! Однако сейчас огромная масса алеманнского воинства не отступила, но рванулась навстречу. Множество германских воинов после столкновения остались лежать на зеленой траве, но и римские отряды пошатнулись и медленно двинулись назад – один, второй, третий… Закачалась вся линия римского войска. Тем временем германская тяжелая конница на полном скаку ударила по стоящим на левом фланге катафрактариям, и те заколебались.

Германцы наступали уже по всей линии боя! Бледный от напряжения Марк Бруттий поскакал через поле, разыскивая цезаря.

Не нужно быть великим волшебником, чтобы понять – германцев толкает в безрассудную атаку энергия белобородого мага.

– Стоять! Стоять насмерть! – ревели тут и там стальные глотки центурионов.

Вот и Юлиан. Что-то встревоженно обсуждает с помощниками. Чуть в стороне переступают нетерпеливо копытами отборные лошади двух сотен его личного эскорта.

– Мой цезарь, – Марк растолкал помощников, не обращая внимания на возмущенные крики, – в резерве стоят отряды бракхиатов, прошу тебя немедленно выслать их в центр и на левый фланг.

Император хотел было сказать что-то, но под напором Бруттия осекся и жестом дал указание выполнять приказ. Марк обвел полыхающим взглядом роптавших помощников, и все они один за другим опустили глаза.

Неудивительно, что нашлось столько желающих возразить советнику, ведь бракхиаты – наемники из варварских народов Галлии – составляли всего несколько сотен и не могли, по общему мнению, переломить ход битвы. Марк Бруттий считал иначе. И вот сотни рослых воинов в доспехах, покрытых звериными шкурами, с грозным кличем бросились вперед. Их боевой рев слышался тут и там над кипящей равниной. Если бы кто-то сейчас отвел взгляд от поля битвы – он увидел бы, как Марк, закрыв глаза, шевелит губами и делает быстрые пассы руками по направлению к наступающему врагу.

И германцы остановились! Внезапно варварский клич бракхиатов достиг ушей каждого из них, а на месте ненавистных римлян они увидели своих давних родичей. Нет, воины Хнодомара не бросили оружия, но теперь та яростная сила, что кидала их вперед, вдруг ослабла. Римляне выровняли свои ряды, отогнали в сторону наседавших врагов наконечниками длинных копий. Катафрактарии развернулись и атаковали германских всадников плотным фронтом – и те откатились к лесу, теряя людей. Марк не выпускал из поля зрения своего соперника за спинами его солдат: теперь пришла очередь белобородого мага побледнеть. Тот явно не ожидал, что на его примитивную, но мощную магическую атаку последует такой изощренный ответ.

Старик вскинул руки, отдавая команду. Из лесной чащи появились новые, надежно скрытые ранее, отряды германских конников. Они неслись всесокрушающей лавиной, и те всадники, что бежали от римской кавалерии, разворачивались и присоединялись к ним.

Марк Бруттий ударил своего коня пятками и полетел на правый фланг, где намечался удар алеманнов. Он оценил ход противника. Тот решил использовать всю силу своей магии для поддержки конной атаки, видя, что среди римской конницы, и так меньшей числом, не было бракхиатов. Если атака конницы Хнодомара удастся, правый фланг римлян будет смят, а армия их прижата к Рейну.

Всхрапывая, раздувая ноздри от запаха крови, Румил скакал через тела мертвых и раненых воинов. На всем скаку Марк погрузил ладонь в ледяную пустоту Сумрака. В следующее мгновение он изо всех сил бросил что-то в подлетающие конные лавы врага.

Некоторые воины Рима, наблюдавшие за этой атакой, рассказывали потом, что рука советника Бруттия словно исчезла и затем появилась вновь. А кони противника с ужасающим ржанием вставали на дыбы, сбрасывая седоков на землю и убегая прочь. Все новые и новые отряды наваливались на одинокого римлянина – и со страшным храпом и ржанием откатывались в стороны. Всадники пытались успокоить обезумевших лошадей – но те, насмерть перепуганные чем-то, невидимым для людского глаза, не слушались своих хозяев. Не мешкая, взялись за дело отряды лучников Рима, заработали ручные баллисты. Конная атака германцев захлебнулась.

После этого воины Хнодомара, руководимые белобородым чародеем, сбились на навал. Все еще оставшиеся резервы с яростным криком бросились в бой, пытаясь прорвать оборону римлян в центре.

И в этот момент Марк Бруттий понял – перед ним новичок. Да, он действительно мощный маг – и, конечно, разрушение Колонии Агриппины его рук дело, не говоря уже об объединении германцев в небывало большое и сильное войско. Белобородый старец, а не Хнодомар в действительности руководил боем. Но он явно не искушен еще в военных делах. В сражении нельзя полагаться только на силу и численное превосходство. Вот и сейчас огромная армия семи германских народов не может хотя бы потеснить троекратно меньшее войско Рима.

Можно было отъехать в сторону и отдыхать – Флавий Юлиан уже достаточно опытен для того, чтобы довести дело до конца. Но Марка разбирало любопытство, посему он снова направил Румила в самое пекло битвы.

Теперь он делал то, с чего начинал его соперник, – вложил все накопленные магические силы в заклятие, укрепляющее дух своих воинов. Легионеры, собранные из разных уголков империи, бились стойко и мужественно, не уставая рубить и колоть наседающего противника. Сражение превращалось в мясорубку. Солнце, поднимавшееся все выше над лесом, освещало огромную равнину у излучины великой реки – и вся эта равнина пришла в движение, засверкала сталью взлетающих и падающих мечей, и зеленый цвет ее неумолимо сменялся красно-черным – кровью тысяч павших и раненых.

Но что это? Белая борода германского мага мелькает в первых рядах атакующих. Плечом к плечу с ним – медвежья фигура Хнодомара. Вождь германцев взмахивает мечом – и попавший под него римлянин падает, перерубленный пополам. Каждый новый взмах уносит жизнь римского легионера. Белый колдун, сверкая глазами, что-то бросает через головы алеманнов на обороняющихся римлян – и те в панике закрывают руками лица, словно ослепленные ярким светом. И вот в одно мгновение первая линия обороны Рима прорвана, растоптана, и в образовавшуюся щель в римском строю уже лезут косматые люди с длинными ржавыми мечами, гнедые кони со вспененными мордами и оскаленными зубами.