Девять жизней Кристофера Чанта - Диана Уинн Джонс

— Мордехай Робертс, — начал один из полицейских, — вы находитесь под арестом, и я должен предупредить вас, что все, что вы скажете, будет записано и может быть использовано против вас. Хотите ли вы пригласить своего адвоката?

— Нет, наверное, — ответил Такрой.

В своем теле он казался не совсем таким, каким его знал Кристофер. Вместо старого зеленого костюма на нем был красивый коричневый с голубым шелковым галстуком, а из кармана торчал кончик носового платка в тон галстуку. Башмаки из телячьей кожи ручной работы. Кудри все те же, но лицо выглядело иначе, потому что у рта залегла горькая складка, которой никогда не было на лице его духа. Он сидел нога на ногу, с беззаботным видом, но Кристофер знал, что он совсем не беззаботен.

— Адвокат мне ни к чему. Вы поймали меня с поличным. Все эти годы я вел двойную игру. Я не собираюсь ничего отрицать.

— Что заставило вас делать это? — воскликнула мисс Розали.

— Деньги.

— Расскажите-ка поподробнее, — попросил Габриэль. — Когда вы ушли из замка, чтобы про никнуть в шайку Призрака, правительство назначило вам хорошую зарплату и предоставило неплохое жилье на Бейкер-стрит. И то и другое вы используете по сей день!

«Вот так мансарда на Ковент-Гарден!» — горько подумал Кристофер.

Такрой ответил:

— Это верно, пока Призрак орудовал лишь в Двенадцатых Мирах, он не мог предложить мне больше. Но как только его деятельность распространилась на все остальные Родственные Миры, он предложил мне кое-что, от чего я не смог отказаться. — Тут он вытащил из кармана носовой платок и картинно смахнул воображаемую пыль с дорогих башмаков. — Я принял это предложение далеко не сразу, но расточительность быстро становится привычкой!

— Кто такой Призрак? — спросил Габриэль. — Вы обязаны ответить перед правительством.

Такрой покачал ногой, потом тщательно сложил платок и невозмутимо обвел всех присутствующих взглядом. Кристофер сидел с самым равнодушным видом, на какой был способен, но Такрой пробежал по нему глазами так же, как и по всем остальным, будто никогда раньше его не видел.

— Тут я ничем не могу помочь. Этот человек не появлялся, я работал с его мелкими пособниками.

— Такими, как Эфисия Белл, в доме которой в Кенсингтоне нашли ваше тело? — спросил один из полицейских.

Такрой кивнул:

— Она была одной из них. Да.

«Последняя Гувернантка, — подумал Кристофер. — Видимо, она была с ними заодно».

— Кого еще вы можете назвать?

— Боюсь, это все.

Такрою несколько раз задавали этот вопрос разными словами, но он лишь покачивал ногой и повторял, что не помнит. Потом Габриэль наклонился вперед и произнес:

— Видели мы эту безлошадную повозку, на которой ваш дух перевозил добычу. Ловко придумано, Робертс.

— Да, неплохо, — согласился Такрой. — Правда, повозку пришлось усовершенствовать. Видите ли, она должна была быть легкой и простой, чтобы без труда пересекать Грань Миров, и притом достаточно прочной, чтобы люди в Мирах могли загружать ее. У меня создалось впечатление, что Призраку пришлось подождать, пока ему сделают эту повозку, прежде чем вторгаться в Родственные Миры.

«Это же неправда! — подумал Кристофер. — Это я загружал ее! Он все врет!»

— Над этой штуковиной, должно быть, работали несколько колдунов, Мордехай, — сказала мисс Розали. — Кто они?

— Кто их знает… Хотя нет, подождите-ка секунду… Эффи Белл как-то упоминала… Фелпс, что ли? Или Фелпер? А может, Фельперин?

Габриэль и полицейские переглянулись, а Флавиан прошептал:

— Братья Фельперин! Мы давно подозревали, что они жулики!

— Еще одна странная деталь, Робертс. Наше краткое исследование повозки показало, что однажды она горела.

Кристофер почти перестал дышать.

— Авария в мастерской, надо полагать? — лениво процедил сквозь зубы Такрой.

— Но это был огонь из пасти дракона! — сказал доктор Симонсон. — Его ни с чем не перепутаешь!

Такрой оглядел всех насмешливым, но чуть тревожным взглядом. Кристофер затаил дыхание, но глаза Такроя опять скользнули по нему с полным равнодушием.

Юноша рассмеялся:

— Шутка. Вы сидите вокруг меня и пялитесь во все глаза, вот мне и захотелось попробовать вас одурачить. Да, это дракон хотел спалить повозку: ему не понравилось, что идет погрузка драконьей крови, которую я собирал в Восьмых Мирах. Это случилось примерно год назад. — (Кристофер прерывисто вздохнул.) — Тогда я потерял весь груз, а сам так обгорел, что едва смог вернуться в свое тело. Нам пришлось остановить деятельность прошлой осенью до тех пор, пока повозку не восстановили. Если помните, тогда я передавал вам, что Призрак прекратил поставлять товары.

Кристофер не знал, как отдышаться, чтобы ни кто не заметил. Затем заговорил кто-то из правительства:

— Вы всегда ходили туда в одиночку?

У Кристофера опять перехватило дыхание.

— Конечно. Какой смысл был кого-то брать с собой? Честно говоря, я понятия не имею, сколько еще повозок отправлял Призрак. Возможно, у него их сотни.

«Что за чушь! — подумал Кристофер. — Наша была единственной, а то они не перестали бы переправлять товар прошлой осенью, когда я пошел в школу и обо всем забыл».

И тут его осенило: Такрой его защищает! Вопросы лились рекой, Такрой снова и снова скользил глазами по лицу Кристофера, но ни разу не показал, что они знакомы… Когда ответ юноши мог бы выдать Кристофера, он лгал. У Кристофера лицо совсем окаменело оттого, что ему приходилось изображать фальшивое безразличие. Он смотрел на Такроя — и чувствовал себя все хуже и хуже. Дважды он еле сдержался, чтобы не вскочить и не признаться во всем, — но тогда усилия Такроя были бы напрасны.

Вопросы продолжались и во время обеда. Дворецкий прикатил целую тележку бутербродов, и все принялись жевать прямо над блокнотами с записями, задавая новые вопросы. Кристофер обрадовался, когда увидел, что бутерброды подали и Такрою, который к тому времени сильно побледнел. Он принялся за еду с жадностью, словно не ел неделю, и отвечал на вопросы с набитым ртом.

Кристофер тоже набросился на свою порцию. Бутерброды были с лососем, мальчик подумал о русалках — и его чуть не вырвало.

— В чем дело? — спросил Флавиан.

— Да так, я просто не люблю лосося… — прошептал Кристофер.

Глупо было выдавать себя, особенно после того, как Такрой приложил столько усилий, чтобы не впутывать его. Он поднес бутерброд ко рту, но не смог заставить себя откусить даже маленький кусочек.

— Это, наверное, последствия удаления жизни? — с беспокойством прошептал Флавиан.

— Похоже на то… — ответил Кристофер и отложил бутерброд, удивляясь, как Такрой может их есть.