Капитан мародеров - Ольга Крючкова

Такого щедрого предложения капитан не ожидал.

– Да, вполне устроят.

– Склонен считать, что все формальности решены, и мы договорились. – Подытожил Сконци. – Теперь согласуем детали. Ровно через три недели я приеду в Экхард под видом торговца вином и привезу с собой крестьянку, выдав её за вашу невесту. Вы должны придумать, как произвести подмену. Крестьянку оставим в тюрьме, баронессу переоденем в платье девушки и, воспользовавшись их сходством, выведем из крепости. Далее – моя забота. Через некоторое время я пришлю денег для выкупа оруженосца. Но прошу вас, он ничего не должен знать о подмене, для него Дева остаётся в тюрьме. Да, и небольшое пожелание, за эти три недели будьте повнимательнее к Жанне, обеспечьте её всем необходимым.

– Обещаю обеспечить баронессе сносное пребывание в крепости…

После отъезда Сконци, барон собирался с мыслями ещё какое-то время. Затем он спустился в подземелье крепости, дошёл по узкому коридору, освещённому факелами даже днём, до темницы, где содержалась Жанна д’Арк. Часовой вытянулся по струнке, завидев капитана в подвальном полумраке.

Капитан открыл тяжёлую дубовую дверь, ключ от которой носил всегда с собой. Во мраке помещения барон едва смог разглядеть несчастную Жанну. Он почувствовал страшный спёртый запах, из-под ног с отвратительным писком метнулась стайка крыс. Жанна сидела, не шелохнувшись на соломенном тюфяке в углу, склонив голову на руки. Вот уже четыре недели, как она находилась в этих страшных условиях, не всякий мужчина способен выдержать, но только не она.

Барон откашлялся.

– Мадемуазель, есть ли у вас жалобы или пожелания?

Жанна, удивлённая мягким тоном капитана и заданным вопросом, подняла голову.

– Да, и оно неизменно – хочу освободить Париж и изгнать англичан из Франции.

– Ваши чувства мне понятны, мадемуазель. Но я имею в виду условия вашего содержания, – барон старался говорить как можно спокойней и мягче.

– Всё прекрасно, чего можно желать в заточении. Не волнуйтесь, капитан, содержание моё вполне сносно, если не считать крыс, грязной одежды, омерзительного запаха, которым я пропиталась и отвратительной еды, которую мне дают один раз в день.

«Железная сила воли», – подумал барон и продолжил уже вслух:

– Мадемуазель, я как лицо, ответственное за вашу охрану и содержание, считаю необходимым перевести вас в другое помещение с более приличными условиями. Думаю, это можно сделать сегодня вечером.

Жанна молчала. Барон немного постоял и, понимая, что пленница не намерена разговаривать, удалился и закрыл за собой дверь на ключ. Такие формальности, как перевод важного заключённого, необходимо согласовать с комендантом крепости Ришаром Дидье – лихорадочно думал он.

Кастельмар, выйдя из подземелья, вдохнул свежий воздух полной грудью и отправился к коменданту.

Дидье, толстый и ленивый, с огромным животом, сидел развалившись в кресле в помещении комендатуры. Он был настолько бездеятелен, что всячески перекладывал свои обязанности на других. Дидье очень уважал капитана де Кастельмара и в какой-то мере побаивался, думая, что у барона есть сильные покровители, впрочем, чутьё не обмануло ленивца и бездельника.

– А, наш храбрый капитан! Рад вас видеть! Нечто срочное привело вас ко мне в этот обеденный час?

Капитан знал, что для Дидье обеденный час – это всё время после полудня и до вечера.

– Извините за беспокойство, господин комендант, вы абсолютно правы – я к вам по делу, не требующему отлагательства. Проведя инспекцию содержания вверенной мне заключённой Жанны д’Арк, я пришёл к неутешительному выводу, что сии условия, в которых она пребывает, не приемлемы для девушки, пусть даже крестьянки. Так и до чумы недалеко.

Комендант встрепенулся, пузо заходило ходуном.

– Боже правый! Чума! Да, что вы говорите, капитан, какой ужас! Мы все здесь перезаражаемся!

– Вот поэтому, достопочтенный господин комендант, чтобы ничего подобного не произошло, следует перевести заключённую в чистое помещение, помыть её, выдать смену одежды, тем более, что она носит военное платье. Да и этого д’Олона, её оруженосца, тоже надо бы привести в порядок. А то, не дай бог, нагрянет маршал де Вержи, собственной персоной, вы ведь знаете популярность этой девицы…

– Да, да, капитан, делайте, как считаете нужным. Вы совершенно правы! Сделайте одолжение, сами найдите, куда их перевести… Скажите, я разрешил.

Кастельмар был удовлетворён беседой, своим нежеланием ничего делать Дидье развязал ему руки.

Вообще, крепость Экхард, строилась шесть веков назад, как оборонительное сооружение, совершенно не предусматривая помещения для тюрьмы. В дальнейшем для подобных нужд были приспособлены цокольные пространства, выложены дополнительные стены и навешаны тяжёлые дубовые двери с решётчатыми окошками для раздачи скудной тюремной пищи.

Шарль понимал, что перевод Жанны и её оруженосца из темницы в другое место создаст определённые проблемы. Необходимо было таким образом разместить Жанну, чтобы в последствии иметь возможность совершить подмену, но, в то же время нельзя выказывать особого радения, дабы не вызвать подозрений у обитателей Экхарда. И в довершение всего, новое узилище должно надёжно запираться. Где же его найти?

Кастельмар, терзаемый раздумьями, бродил по крепости. Он мысленно проклинал тот день, когда взял Жанну в плен. Ну, кто же мог знать, что она – сестра короля! «Вот теперь расхлёбывай, нечего проявлять чрезмерное рвение! Хотя, конечно, две тысячи золотых монет, скрасят мои хлопоты», – думал капитан. Наконец он остановился около небольшой двери на втором этаже крепости в западном крыле.

Место было малопосещаемым, крыло неоднократно перестраивалось. Впрочем, неудивительно – крепость была построена бездарно, зато укреплена на совесть.

Хитросплетение внешних галерей и переходов соединяло восточное крыло с северным и южным. Но западное крыло отчего-то стояло обиняком, соединённое лишь с кордегардией , где располагалась скромное жильё капитана, одним единственным переходом. То ли градостроители времён графа Экхарда не посчитали нужным соединить его с основным замком, то ли деньги в казне Его сиятельства резко закончились. Замысел архитектора, жившего шесть столетий назад, совершенно не понятен человеку прогрессивного пятнадцатого века. Впрочем, крепость всегда имела военное назначение и, вероятно, деньги попросту осели у архитекторов в карманах, причём немалые!

Помещением давно не пользовались, в нём хранился различный хлам. Шарль попытался открыть дверь, та натужно заскрипела в ответ. Барон окинул придирчивым взором помещение: кругом царили грязь и разруха. Он решил, что для временного содержания Жанны здесь самое подходящее место. По крайней мере, сюда можно попасть незамеченным по переходу, а грязь и хлам уберут солдаты.

Оруженосцем Кастельмар решил заняться позже. В конце концов, он не принадлежит королевской семье и может содержаться где угодно.