Последняя схватка. Армагеддон 2000. Ребенок Розмари - Гордон Макгил
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У ворот особняка охранник улыбнулся Кейт и доложил, что господин посол ожидает ее. Она даже не удивилась, ибо ничего на свете уже не могло больше удивить ее.
* * *
Часовня была погружена во мрак, но Питер видел все, что ему было нужно. Он уставился на крест и на Дэмьена, застывшего перед распятием.
— Итак, ты думаешь, будто победил, не так ли? — обратился Дэмьен к Христу. — Ты равнодушно наблюдал, как я истреблял вместо тебя сотни младенцев и даже пальцем не пошевелил, чтобы их спасти…
Дэмьен презрительно взглянул на распятие и обошел его, чтобы посмотреть в искаженное агонией и прижатое к кресту лицо.
— Эта твоя вечная игра. Кошки-мышки. На протяжении столетий. Ну теперь-то она закончилась. — Дэмьен взглянул на Питера. Потом подошел к нему, взял за руку и поднял глаза к потолку. — О, Сатана, возлюбленный отец мой, победа за тобой. Благодарю тебя за то, что ты отдал мне этого чистого отрока, и теперь я смогу встретиться с Назаретянином.
Дэмьен упал на колени, глядя в лицо Питеру и удерживая его за обе руки. — Я хочу, чтобы ты выслушал меня, Питер, — произнес он. — И слушай меня внимательно. Твоя мать на пути сюда. Она собирается забрать тебя у меня…
Питер замотал головой и бросился было бежать, но внезапно замер на месте.
— Нет, Дэмьен, не отдавай меня.
Дэмьен улыбнулся.
— Не беспокойся, с этого момента ты принадлежишь мне душой и телом.
Он коснулся лица мальчика и приподнял его подбородок.
— У этих христиан десять заповедей, — сообщил Дэмьен. — У меня — всего одна.
Питер кивнул. В коридоре послышались шаги, но Дэмьен даже не обернулся. Он впился взглядом в лицо Питера и не сводил с него глаз.
— Повторяй, что я говорю, и мы станем с тобой единым целым.
— Я обожаю тебя, — выдохнул Питер.
— Сильнее всех и превыше всех, — требовал Дэмьен.
— Сильнее всех и превыше всех.
— Сильнее самой жизни.
— Сильнее самой жизни.
Дэмьен вздохнул и склонил голову. В этот момент дверь распахнулась, на пороге появилась Кейт.
— Я здесь, чтобы поторговаться с тобой, Дэмьен, — бросила она.
Питер испуганно переминался с ноги на ногу. Но Дэмьен крепко держал его за руки.
— Где Он? — спросил Дэмьен, продолжая глядеть Питеру в глаза.
— Верни мне моего сына, и я отвезу тебя к Нему, — предложила Кейт.
Питер прижался к Демьену.
— Нет, Дэмьен, я не ее сын. Я принадлежу тебе.
Из груди Кейт вырвался стон. Дэмьен, услыша его, улыбнулся и, медленно повернувшись, посмотрел, наконец, на стоящую в дверях женщину.
— Веди нас к Назаретянину, — согласился он. — И тогда ты сможешь забрать Питера.
Мальчик весь съежился и снова замотал головой.
— Нет, Дэмьен, это уловка.
— Нет, ведь если она хочет вернуть сына, это не может быть уловкой.
Кейт кивнула и привалилась к двери, впившись взглядом в Питера, когда тот проходил мимо, ухватившись за руку Дэмьена. Она прикрыла глаза, будто желая вычеркнуть из памяти это кошмарное видение. Питер — ее единственный ребенок превратился в ее врага. Она не могла принять этого.
— Пойдем, — произнес Дэмьен.
Кейт бросила взгляд на крест. Вся ее жизнь разлеталась вдребезги. Так не должно было случиться. А теперь у нее не оставалось выбора. Ей предстояло вести своего сына в западню. Единственное на свете существо, за которое она легко отдала бы собственную жизнь. А она подвергает его опасности.
— Если ты можешь помочь мне, — прошептала Кейт, глядя в искаженный мукой лик Христа, — то помоги.
Глава дв адцать перв а я
И даже теперь Кейт была не в состоянии осознать происходящее. Колоссальные масштабы разворачивающихся событий ошеломляли ее и не поддавались осмыслению. Кейт никогда ни в кого не верила: ни в Бога, ни в дьявола. Все это чушь какая-то. Скоро она проснется и избавится от этого кошмара. Она откроет глаза и увидит Питера. Он будет стоять рядом с ее постелью со стаканом сока и как всегда— иронично что-то говорить ей.
Кейт глянула в зеркальце заднего вида. Две пары глаз смотрели на нее, две пары глаз, отсвечивающих желтым пламенем. Кейт вздрогнула и вцепилась в руль. Она слышала, как они сзади переговариваются, будто два заговорщика, и ее охватила яростная ревность. Внезапно Кейт вспомнила Фрэнка, и слезы мгновенно застлали ей глаза. Слава Богу, ему не довелось пережить этот кошмар. Умирая, Фрэнк просил ее найти мальчику отца, и она обещала. А теперь…
Кейт попыталась взять себя в руки. Но мысли обрывались и путались. Пожалуй, в таком состоянии она в два счета разобьет машину. Это, конечно, шанс спасти Питера. Но если он пострадает? Этого она себе никогда не простит. Она могла бы, конечно, обратиться к любому полицейскому, но кто ей поверит?..
— Мы уже подъезжаем? — голос Питера прервал ход ее мыслей.
— Еще две мили, — вмешался Дэмьен.
Кейт удивленно захлопала ресницами. Он знал. Он мог читать ее мысли. Он проникал в ее самое сокровенное. Сидя за спиной Кейт, он наверняка посмеивался над всеми ее нелепыми и шаткими планами. И Кейт сдалась. Она полностью сосредоточилась на дороге. Кругом не было ни души: ни людей, ни машин — и только насекомые то и дело разбивались о лобовое стекло. Ночь выдалась ясная и светлая. Множество звезд мерцало в высоком небе. Все безмолвствовало и замерло насторожившись. Как будто мир затаил дыхание.
Кейт заметила, наконец, силуэт разрушенного собора. Питер поперхнулся на вдохе. Она разглядела в зеркальце, как он прикрыл лицо руками, чтобы не видеть собора, как будто одно его присутствие доставляло мальчику боль. Дэмьен облизнул губы.
Кейт резко ударила по тормозам, и из-под самых колес взметнулась стая ворон. Кейт услышала проклятья Дэмьена и отметила, что он еще крепче прижал к себе мальчика, будто оберегая его.
Неодолимая ненависть поднялась в ней к Дэмьену. Это, в конце концов, его судьба, а не их. Кейт вдруг вспомнила, как он любовался тогда домом и рассказывал ей о безоблачной поре своего детства. Да черт с ним, с его невинным детством, и пропади он пропадом, и пусть душа его вернется в ад, где ей и место.
Находилось, правда, и единственное утешение. Его мерзкое семя не могло пробиться в ее утробу. Она не забеременеет и не родит от него.
Ярдах в
