Ключ от Школы фей - Анна Бахтиярова

- Стой смирно, - леди Джеральдин подошла ко мне сзади и накинула на плечи кровавокрасную мантию, затем застегнула на шее цепочку с тяжелым золотым медальоном с сиреневым камнем посередине. - Всё, что от тебя требуется: не шевелиться и постараться ни о чем не думать. Чем меньше мыслей, тем быстрее артефакт тебя прочтет.

- Хорошо, - пробормотала я, глядя вниз - на алтарь.

Легко сказать - не думать. Мысли так и лезли в голову. О Белинде, которой сильно не понравится, что ее приказ нарушили. О папеньке, который разъярится гораздо сильнее супруги, если мне придется-таки переводиться на его факультет. И о себе любимой. Травники смирились с моим присутствием. Но как я успела понять, они по местной иерархии в самом низу. Не привыкли возмущаться и чего-то требовать. Разве что наказания для Габриэль, когда двух студенток друг за другом превратили в камень. Но это, скорее, исключение из правил. Стихийники в пищевой цепочке гораздо выше. Едва ли не на верхушке. Вот они обрадуются появлению полукровки. Житья однозначно не дадут. Если, конечно, папенька меня первым не прихлопнет.

- Тебе же сказано, не думать, - напомнила леди Джеральдин.

- Просто медленно считай про себя, - посоветовал Джереми, стоявший позади. Он не хотел, чтобы я его видела и отвлекалась. - Это поможет выбросить из головы всё остальное.

Я подчинилась, и дело сдвинулось с мертвой точки. Я добралась до тридцати двух, когда медальон на груди внезапно потеплел, дернулся и...

- Ай! - я не удержалась от восклицания, когда из него полился свет.

- Без паники, - посоветовала леди Джеральдин. - Ничего с тобой не сделается. Так-так, что там у нас?

Она с детским любопытством смотрела на стену, куда падал свет медальона, и проявлялись буквы. Еще неявные, но с каждой секундой становившиеся четче.

- Дар номер один: время. Дар номер два: стихии - вода и ветер, - проговорила леди Джеральдин, когда слова получилось разглядеть.

Но я и сама успела их прочесть и уже ничего не понимала.

Время? Но почему время? С какого перепуга?!

- Чушь! - возмутилась Габриэль. - Это уловка. Полукровка не могла получить этот дар. Он принадлежит мне!

- Тот самый дар, который на распределении артефакт у тебя не обнаружил.

- Потому что он спал!

- Конечно-конечно, - усмехнулась пожилая дама, расстегивая на моей шее цепочку и забирая медальон. - Никто же не искал иное объяснение.

- Какое еще объяснение?! - Габриэль затопала, затрясла кулаками.

- Единственное возможное. Сейчас я вам всё покажу. Вам обеим. Терпение, леди.

Она открыла один из шкафчиков и достала переливающуюся серебром диадему. Изящную и прекрасную, созданную для настоящих красавиц.

- Примерь, - леди Джеральдин протянула ее Габриэль.

Девчонка фыркнула, но взяла диадему. Да только до головы не донесла. Вскрикнула и выпустила из рук. Но пожилая дама этого ждала, ибо ловко подхватила украшение и подала мне.

- Твоя очередь.

- Жжется, - плаксиво пожаловалась Габриэль и подула на пальцы.

- Смелее, Саманта, - матушка Джереми смотрела на меня выразительно и требовательно.

Я выругалась про себя и схватилась за диадему, ожидая боли и ожогов. Однако...

Однако ничего не произошло. Украшение как украшение. Обычное серебро. Даже не теплое, не то, что горячее и обжигающее.

- Ее обязательно надевать? - спросила я хмуро.

Примерка казалась неуместной. Я же в школьной форме, а не в бальном платье.

- Нет, - леди Джеральдин забрала диадему. - Всё и так ясно.

- Что ясно? - спросили мы с Габриэль в один голос.

- Эта диадема принадлежала основательнице Школы фей Флер Эшмор, - ответила та, а в голосе появились нотки сочувствия. - Дело в том, что диадема... Она зачарована так, что в руки ее способная взять только чистокровная фея.

- В каком смысле, чистокровная? - переспросила я и облизнула сухие губы. - Я же полукровка. Моя бабушка до переезда в мир людей была тенью, темной магиней.

- Вот именно! - сердито вторила мне Габриэль. - Что вы тут придумываете?

На ее лице застыло недоуменное выражение, а в глазах... В глазах сестрички я явственно разглядела тревогу.

Леди Джеральдин тяжко вздохнула.

- Да, Саманта, бабушка, действительно, темная магиня. Но ты уверена, что она твоя бабушка?

- Что вы имеете в виду?

Мой мозг в буквальном смысле отключался, мысли плыли, и я никак не могла уловить, что именно хотела сказать пожилая дама.

- Сложи два и два, - закатил глаза Джереми, и я заметила, что он весь светится.

Парень чему-то не просто радовался. Он ликовал. Того гляди, прыгать начнет, как мальчишка. Или на люстре качаться от счастья.

- Что я имею в виду, - протянула леди Джеральдин с новым вздохом. - Только то, что вашему отцу пора задать крайне неудобные вопросы. О! А вот и он!

Я сжала зубы. До хруста. Ибо она не ошиблась, и порог перешагнул Альберт Холланд собственной персоной. Белый, как чистый лист бумаги.

- Что ты творишь, Джеральдин? - спросил он с ледяной яростью, заметив в ее руках диадему основательницы.

- Раскрываю твои грязные секреты, мерзавец, - женщина, чью должность Альберт заполучил, не дрогнула. Даже бровью не повела. - Может, объяснишь, почему у твоих дочерей всё... хм... наоборот? Ты их подменил, верно? Иначе откуда у Саманты дар времени?

Габриэль фыркнула и посмотрела на леди Джеральдин как на сумасшедшую, а я попятилась под участившийся стук сердца.

Подменил? Быть не может!

Или... может?

Я увидела, каким затравленным взглядом папенька посмотрел на стену, где еще оставались побледневшие буквы. Он смотрел так, будто случилось то, чего он боялся больше всего на свете. Будто сбылся его самый страшный кошмар.

- А я всё гадала, что с тобой не так, Альберт, - снова заговорила леди Джеральдин. - Ты ведь любил Сару Ройс. Но Саманту встретил с ненавистью, жаждал избавиться правдами и неправдами. А тут вон какое дело. Ты уже от нее избавился. Однажды. И не рассчитывал увидеть на пороге школы фей. А Кармина взяла и вмешалась. Еще и ключ девочке принесла. Понимала, кто она, и где ее место.

- Закрой рот, старая грымза! - папенька аж зубами заскрежетал от злости. И безысходности, пожалуй.

Он сейчас вообще походил на загнанного в ловушку зверя.

Габриэль тоже была близка к похожему состоянию. Переводила испуганный взгляд с отца на женщину, перевернувшую наши с ней миры. А я... я отстранилась от всего на свете. Смотрела на происходящее так, будто меня всё это не касалось.