Александр и Алестрия - Шань Са

Вернись, Алестрия! Жизнь царей — пустой мираж, мы вернемся домой и продолжим нашу звездную историю.

Вернись в свое тело, Алестрия!

Пор… Я был одержим этим именем. Все вокруг восхваляли его ум и красоту. Его красноречие прославляли на обоих берегах Инда: он один сумел объединить правителей, чтобы вытеснить Александра с их земель.

Я покинул мою царицу, чтобы сразиться с этим грозным врагом. Завоеванным городам я предлагал заключить мир, тем, кто сдавался без боя, обещал плодородные земли Пора. Мой соперник без устали плел паутину, я расставил в ее центре собственные сети. Там, где он заключал дружеский союз, я оставлял войска. Продвигаясь на юг, я знал, что Пор на своем белом слоне то опережает меня, то заходит в тыл. Ни он, ни я пока не выбрали часа нашей встречи. Но звезды уже назначили сражение.

Той ночью я увидел во сне Анию. Она смотрела на меня с ненавистью и шипела: «Александр, царица умерла».

Я проснулся. Ночь еще властвовала над миром. Шел дождь. Мне чудились стоны моей царицы, которую я покинул, чтобы вернуться на войну. «Вернись, Александр! — кричала мне Ания, — Царица рожает! Это мальчик!»

Александр не должен отказываться от войны ради женщины! Он обязан показать своим солдатам, что способен пожертвовать семьей во имя победы.

Молодой индийский князь Кришна передал мне тайное послание и предложил заключить союз против Пора, если я оставлю за ним поля, засеянные «травой счастья». Я не знал, что это — ловушка или счастливый случай, обман Пора или уловка принца, решившего сыграть на вражде двух царей. Я прогнал Алестрию и Анию из моих мыслей и обратился к модели Индии в миниатюре. Цветные камни изображали княжества, лежащие между лесами и горами. Голубые были союзниками, желтые — противниками, зеленые — теми, кто еще не выбрал, на чью сторону встать. Я приказал сворачивать лагерь, возглавил армию и повел ее на врагов Кришны. Победив их, я поднес принцу отравленный дар. Он должен будет заключить со мной союз. У него не останется выбора.

Ничто — ни слезы Алестрии, ни рождение ребенка — не остановит моего продвижения. Ничто не должно задерживать и отвлекать меня. Впереди поединок, великая битва с великим врагом.

Меня неотступно преследовало бледное лицо Алестрии. В темной листве я видел ее обнаженное тело — она рожала. Змея огненного цвета пролетела мимо меня и укусила одного из моих солдат. Тот мгновенно умер. У Гефестиона болели зубы, из-за опухшей десны он не мог говорить. Я тревожился из-за дурных предзнаменований. Прости меня, Алестрия, я скачу за нашей славой! Я сражаюсь за твою красоту, за твой свет, за будущее царство нашего ребенка! Не плачь, Алестрия. Я вернусь, когда одержу победу. Вернусь, и подарю тебе белого слона Пора, и осыплю бриллиантами.

Дождь прекратился, дул сильный ветер, и воды реки Идасп волновались. Я слышал голос Ании, она обвиняла меня: «Зачем ты сделал ребенка, если боишься быть отцом? Почему ты покинул супругу, как все основанные тобой Александрии? Что ты совершил в жизни? Убил отца, оттолкнул от себя мать, забыл сестер, казнил друзей, разрушал города и жег земли! Клянешься, что идешь к солнцу, но погружаешься во мрак».

Я скакал по берегу, пытаясь скрыться от этого голоса. Знай, Ания, я не обычный сын, муж и отец. Я завоеватель Александр. Я Феникс, летящий над пламенем. Я творец нового мира. Я сын Аполлона и отец всех детей со смешанной кровью. Ания зло рассмеялась и бросила: «Значит, Алестрия умрет. Она станет частью выгоревшей дороги, которую ты оставляешь за собой. Ты будешь жить одиноко, без жены, без наследника, без армии. Ты уподобишься звезде, обреченной на вечное бегство. Ты сгоришь в небе, объятом мраком, ледяной ночью, когда стираются все границы. Ты опустишься на дно вечной тьмы!»

Я потянул за уздцы и остановил бешеную скачку Буцефала. Назад! Царь возвращается в Город царицы! Солдаты кричали от радости. Солдаты торопились вернуться в лагерь, где их ждали горячая еда, сухая постель и объятия жен.

Я вел за собой мужчин, потерявших желание воевать.

Александр возвращается, Алестрия. Александр близко.

«Царь возвращается!» Сотня всадников ворвалась в город, требуя распахнуть ворота. Мужчины и женщины покидали палатки и бежали к дороге. Толпа колыхалась, как стоячая вода. Крики и лошадиное ржание приближались. Вскоре стал слышен лязг оружия. Царь возвращается, царь скачет к своему шатру. Царь поднимает полог, царь выходит на середину усыпальницы, где я, Ания, пребываю в горе и отчаянии уже три дня.

Я не шевельнулась, не сделала и шага ему навстречу. Я держала руку Алестрии в своей.

— Царица, как царица? — В голосе Александра звучал страх.

Я не подняла головы и ответила не сразу:

— Царица мертва.

Александр оттолкнул меня и бросился к неподвижному телу Алестрии. Он тряс ее и звал по имени. Мука в его голосе оглушала меня.

— Алестрия, проснись! Вернись, Алестрия! Не покидай меня, Алестрия!

Внезапно он вскочил. Его глаза метали молнии.

— Убирайтесь! — кричал он. — Алестрия принадлежит мне. Вы ее не заберете. Убирайтесь прочь! Возвращайтесь, откуда пришли!

Он выхватил из-за пояса меч и начал размахивать им в воздухе, как будто наносил удары невидимым врагам. Царь обезумел.

Внезапно губы Алестрии дрогнули. Я схватила ее руку. Она шевельнулась. Царица жива! Царица вернулась к нам! Я плакала и смеялась. Мы с Александром отталкивали друг друга, чтобы запечатлеть поцелуй на лбу и губах Алестрии. Веки царицы приподнялись.

Алестрия простила Александра. Она вернулась ради него. Он приказал:

— Забудь о ребенке! Я люблю тебя! Мне нужна только ты!

Алестрия услышала этот повелительный шепот. Алестрия подчинилась возлюбленному царю и сдалась. Она выпила отвар, приготовленный колдуном, и в ту же ночь скинула мальчика. Ни она, ни Александр не захотели прикоснуться к холодному скрюченному тельцу. Я, Ания, завернула малыша в белое покрывало, покинула город и углубилась в лес.

Я шла очень долго. Со всех сторон на меня смотрели горящие глаза ночных зверей. Мне не было страшно. Я не чувствовала боли. Я шла, пока не добралась до реки. Для нас, амазонок, бегущая вода — ипостась бога Льда. Я развернула свивальник, разложила его в траве и опустила на него крошечного мертвого младенца. Сын царицы амазонок принадлежал нашему богу. Я покинула место упокоения, почтительно отступая назад. Очень скоро хищные звери сожрут его плоть и вылижут кости. Его тело вернется к земле, а душа поднимется в небо. Эта душа была сильнее Александра и упорней Алестрии, но она слишком торопилась воплотиться. Ее ждали слава, сила и красота, но наш бог изменил ее предназначение.

Подожди, смири нетерпение, родная душа. Доверься богу. Он подарит тебе новую жизнь, новую судьбу.

Александр не стал ждать полного выздоровления Алестрии, свернул лагерь и повел армию вперед. К полному изумлению окружающих, за войском следовала крытая колесница. Царица сопровождала царя. Я, Ания, гордо ехала рядом и вела за собой дочерей Сиберии: двадцать девять амазонок в шлемах и при оружии ни за что не покинули бы свою повелительницу.