Метро 2033. Белый барс - Тагир Киреев

Тагир внимательно рассмотрел стеклянные безделушки.

– И что же такого ценного в них?

– Гариб сказал мне, что когда-нибудь на нашу станцию придет дочь хана Хафиза, и ей понадобится этот ключ, но перед этим мы – маадины – обучим ее всему, что знаем, а именно умению обращаться с холодным оружием. Так же сделают и другие предводители станций, ведь судьба источника будет зависеть от этого человека.

– Значит, есть и другие ключи?

Хан опустил голову и посмотрел в пол.

– Есть, Тагир. После того, как на Аметьево напали, султанат быстро перекрыл все ходы к своим станциям. Сначала, мы полагали, что именно они завладели всеми ключами и источником. Но, судя по словам некоторых мусафиров, перекочевавших к нам, у вас там тоже с водой не все в порядке…

– Это точно, – подтвердил Тимур. – Значит, дядя не мог?

– Когда один из гарибов появился у нас, это было словно чудом. Мы полагали, что они вымерли все. Он передал несколько ключей, сказав, что это наследство. Наследство от их родителей, погибших там, на Аметьево. Я пообещал, что мы сохраним ключи. Более того, я распределил их между своими друзьями. Если убьют одного, ключи с легкостью могли бы оказаться не в тех руках. Но всех нас не переубивали бы точно. По крайней мере, я на это надеюсь…

Хан подошел к спящей девочке и посмотрел на нее.

– Прошло уже несколько лет. Не знаю, как, но гарибам удалось найти дочь хана Хафиза. Просто так предводитель гарибов не отправил бы ее ко мне. Но самое главное сейчас не это, – теперь хан смотрел на Тагира. – Механизм сбора ключей запущен. И теперь, как и подобает предписаниям гариба, маленькой девочке нужно пройти через все стадии подготовки и запустить источник, который, кстати, неизвестно где находится. Видишь? – Хан указал на обожженные участки кожи на теле девочки. – Некоторые татуировки словно выжжены. Из-за этого я не могу понять общий смысл послания. Но я думаю, если она здесь, и ответ тоже должен быть в ней. За это я не переживаю. Смущает только одно: как обучить этого ребенка военному делу? Ведь он такой…

– Необычный…

– Вот именно! Никто же не знал, что хранителем источника станет девочка, которая неизвестно где пропадала все эти годы.

– Но откуда ты знаешь, что именно она – дочь гариба? – Тагир вернул Хану кристалл.

Хан подошел к девочке и аккуратно развернул ее руку. На ее ладони была набита татуировка – водяная волна – символ источника. Тагир удивился, но не подал виду. Странным было то, что на амулете, который сейчас висел на шее Тагира, что оставила ему дочь, был изображен точно такой же символ. Тагир погладил себя рукой, в том месте, где сейчас висел амулет.

– И что теперь делать? Как этот ребенок поможет нам найти источник?

– Ты неправильно ставишь вопрос, Тагир. Что мы можем сделать, чтобы ребенок помог нам найти источник. И, на мой взгляд, первый шаг должен быть таким – тебе нужно стать ее нэсхом…

– Кем?

– Нэсхом – наставником.

– О, нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет! – Тагир заходил по юрте и вдруг резко остановился: – А почему я-то? Почему не ты или Тимур? Он же ее брат?

Племянник султана так же вопросительно посмотрел на Хана в ожидании ответа.

– Ты являешься единственным нейтральным лицом в этой истории, довериться я могу только тебе. Прости, Тимур. – Хан обернулся к племяннику султана.

– Нет-нет, все верно. На твоем месте, я поступил бы так же… – кивнул Тимур.

– Да и дочь у тебя есть – знаешь, что это такое! – усмехнулся Хан, вновь посмотрев на Тагира.

– Вот именно, потому что знаю, я и не хочу этого делать! – Тагир подошел к спящей девочке и по-доброму взглянул на нее. За мохнатым пушком и обильным количеством татуировок на лице, скрывались ее милые черты и ямочки под впалыми щечками. Тагир потер переносицу, словно размышляя: – И что должен делать наставник?

Хан принялся загибать пальцы на руке.

– Принимать за нее все решения, изучить мастерство каждой станции с нашей стороны и параллельно делиться опытом с ней. Кроме того…

– Ладно, я понял. Понял. А есть другой способ найти источник? – Тагир остановил Хана.

– Если только ты волшебник…

Тагир потер лоб.

– Мне нужно подумать.

– Хорошо! – воодушевленно вскочил Хан и хлопнул Тагира по плечу так, словно тот уже согласился. – Но в твоем распоряжении не так много времени. Если учесть все, что сейчас происходит, слухи по метро расползутся быстро. А там, где бродят слухи о несметном богатстве, жди нехороших гостей…

* * *

Тагир бродил по пустой станции и уговаривал себя, что ничего страшного не произойдет, если он откажется от предложения Хана. Да, девочке пришлось несладко. Но даже если от нее многое зависело, его это не касалось. Ему нужно было думать о другом. Он продолжал бродить и размышлять, словно эти два действия были зависимы друг от друга – чем больше пройдешь, тем быстрее придет ответ. Он чувствовал, что в его душе что-то менялось. Он смотрел на мемориалы, посвященные похороненному прошлому – событию под названием «Великая Отечественная война». Смотрел на золотые буквы, утопленные в стене, смотрел на пол, на потолок, даже заглянул за край платформы – но ответа нигде не было.

Тагир не думал о себе, нет. Он боялся, что не справится, и что подведет маленькую девочку так же, как подвел свою дочь. Ведь, одно дело, когда воспитываешь своего ребенка, знаешь все о его прошлом, и даже практически представляешь его будущее. Но, совсем другое, когда в твои объятия падает дитя, чье прошлое – одна сплошная и беспросветная пропасть, а будущее может оказаться таким болезненным. И нет правильного ответа в том вопросе, какого ребенка проще воспитывать – своего или чужого. А даже, если и есть, то приходит этот ответ не с размышлениями, а с любовью…

Отец всегда говорил Тагиру: «На все самые сложные вопросы существуют очень простые ответы…». Следуя этой логике, Тагир поставил перед собой несколько вопросов и нашел для них самые простые ответы:

«Ты хочешь спасти дочь?»

«Да!»

«Ты хочешь, чтоб и у маленькой девочки был шанс на счастливое будущее?»

«Да! У каждого должен быть шанс!»

«Ты справишься с этим?»

«Не знаю…»

«Но?..»

«Но сделаю все возможное!»

С этими мыслями Тагир направился напрямую в юрту Хана. Тот не спал – все сидел за своим столом и что-то разглядывал.

– Хан. Я согласен.

– Я уже давно понял, что ты согласен… Еще в тот, первый раз, когда ты схватил девчонку на руки… в туннеле…

Тагир заглянул за плечо Хана – тот держал в руке старое выцветшее фото. На фото был изображен улыбчивый пацаненок с еще только-только пробивающимися усиками – это был Хан. И он обнимал маленького, лысенького мальчика, с очень бледной, почти что синей кожей…