Благородство и страсть - Барбара Пирс

Не выпуская ее из своих объятий, словно боясь, что она может сбежать, он повернул Уинни к себе лицом.

– Нет, – ответил он.

Он гладил ее волосы, уложенные в замысловатую прическу. Наткнувшись на один из бронзовых гребней, который удерживал копну волос, он вынул его. Локоны, освободившиеся от своих оков, упали ей на спину. Восхищаясь, он погладил ее по голове, пропустил пряди между пальцами.

– Зачем ты закалываешь такую красоту?

Волосы ниспадали почти до пояса. Уинни гордилась ими и не хотела обрезать их, хотя ей очень нравились волосы и покороче, которые уже носили многие дамы из общества. Увидев, как Кенан взял в ладонь шелковистые локоны и поглаживал ими свою щеку, она не пожалела о своем решении.

– Неправильно, да и неудобно ходить с не заколотыми волосами. – Она строго посмотрела на него, когда поняла, что он хотел что-то возразить. – Даже перед тобой.

Он нежно чмокнул ее, языком пощекотал ей верхнюю губу. Уинни улыбнулась ему.

– Я бы не вынес, если бы другие мужчины увидели тебя такой. – Он снова поцеловал ее, и так нежно, что растопил ее сердце. Кенан утолял свой голод, чтобы доказать ей, что он достоин ее дара. – Только передо мной, когда мы с тобой вот так наедине, ты будешь распускать волосы?

– Если ты этого хочешь.

Он был счастлив слышать это. Его правая рука скользнула под ее волосы, и, притянув голову девушки к своей, он впился в ее губы. Она положила руку ему на плечо и подвинулась ближе. Он простонал и захотел углубить их поцелуй: его язык смело нырнул в ее рот. Прежде чем Уинни успела опомниться, его язык заиграл с ее языком. Наслаждение разлилось по всему ее телу. Она робко повторяла языком то, что делал он. Кенан почувствовал, как она сама стала импровизировать, и из груди у него снова вырвался стон. Прижав ее к себе, он провел рукой по ее лицу.

– Еще, – прошептал он. – Ближе. Уинни чмокнула его в ямочку на подбородке.

– Ладно.

Пальцы его забегали по ее спине, расстегивая прозрачные пуговки на корсаже. На полпути он потерял терпение и, извинившись, рывком распахнул платье, отчего в стороны дождем разлетелись маленькие капельки-пуговки.

Она тихо рассмеялась.

– Животное. Как я теперь поеду домой в разорванном платье?

Дерзкая усмешка Кенана не решила ее проблемы.

– А может, я не собираюсь отпускать тебя домой. – Он взялся за рукава-фонарики и сдернул платье до пояса – Я бы мог оставить тебя обнаженной у себя и кормить своими поцелуями. – Он развернул ее, чтобы разобраться с кружевным корсетом. – Чертова сбруя.

У нее все горело внутри. Ее тело еще никогда так не трепетало и не находилось в таком состояния, как будто можно отделить сознание от плоти. Избавившись от преграды корсета, кровь быстрее побежала по телу. Уинни поняла: Кенан не остановится, пока не устранит все препятствия. Все еще одетая от пояса и ниже, она скрестила руки на груди, скрываемой прозрачной сорочкой.

– У нас кое-какое несоответствие, которое не мешало бы исправить, – сказала она, бросив взгляд на его костюм.

Кенан тут же сбросил сюртук и снял жилет.

– Я предпочел бы раздевать тебя, – игриво заметил он.

Уинни не могла не ответить на коварный блеск в его глазах. Этот человек ввергал ее в пучину, о которой у нее и представления не было, всем своим видом он приглашал ее присоединиться к нему в озорной любовной игре. Решив, что ее скованность и страх могут лишить ее того, чего она уже и сама желала, Уинни протянула к нему руки, чтобы развязать галстук. До этого она ни разу не раздевала мужчину, поэтому она думала, что ее первая попытка вышла неуклюжей.

Она видела, как Кенан восхищался ее телом, и не могла сосредоточиться. Поверх сорочки он пальцем провел по одной груди, потом по другой. От его прикосновений груди слегка набухли, возбуждение возрастало.

Наконец Уинни развязала узел и была рада тому, что на рубашке всего три пуговицы. Пальцы слегка дрожали, и надо было собраться с мыслями, чтобы приступить к пуговицам.

– Позвольте мне, милая леди.

Она вздрогнула при звуке его голоса и слегка отстранилась. Он стянул рубашку через голову.

Кенан Милрой был необычайно красив. Годы труда и борьбы на ринге превратили его тело в совершенство. Уинни провела пальцами по выступающей ключице, мускулистым плечам. Увидев на плоском животе треугольник темных волос, погладила его и пришла в восторг, когда мужчина вздрогнул от этого она стала опускать руку ниже, к застежке на брюках, и тут он схватил ее за запястье.

– Не сейчас Я продержусь дольше, если они останутся на мне до последнего.

Слегка удивленная, она нахмурилась:

– Что ты хочешь отдалить?

Он вздохнул и поцеловал ее в висок.

– Что за невинность. – Он развязал тесемки, которые держали ее нижние юбки. – Ты заслуживаешь удовольствия, Уинни. Самого лучшего. И мне нужны мои мозги в рабочем состоянии, чтобы тебе его доставить.

Он вытащил сорочку из-под юбок и хотел уже стянуть ее через голову, как Уинни остановила его:

– И что?

Он фыркнул, но все же пояснил:

– А то, моя сладкая сливочка, что я не могу устоять, когда ты ласкаешь меня. Я же не каменный. А твои жадные голодные глаза умоляют меня взять тебя.

Чтобы она больше не задавала вопросов, он поспешно снял с «ее сорочку и отбросил в сторону.

– Встань-ка, – сказал он и приподнял Уинни, чтобы она не медлила.

Расстегнутые платье и нижние юбки соскользнули и упали на пол Девушка стояла обнаженная, за исключением белых шелковых чулок до колен и туфелек. Глядя на сброшенное платье, она боролась с желанием нагнуться и снова надеть его.

Вдруг Кенан глубоко вздохнул, и Уинни перевела взгляд на него. Зубы мужчины были стиснуты, шея напряжена. Он стоял на коленях со сжатыми кулаками и широко раскрытыми глазами рассматривал ее, пожирал, словно стараясь все запомнить. В любой другой ситуации такой взгляд ее напугал бы. Ударив кулаком себя по ноге, Кенан чертыхнулся и отвел глаза. Ей стало стыдно.

– Нет!

Его мучительный крик испугал девушку, на глаза навернулись слезы. Он вырвал из ее рук платье и, взяв за обе руки, притянул Уинни к себе.

– Отпусти меня.

Кенан молча покачал головой и, уверенный в своей силе, скользнул рукой вниз по ее спине. Он прильнул к ее рту, крепко поцеловал и, прежде чем отнять от нее губы, поиграл языком, давая и ей вкусить себя.

– Постой. – Его голос был таким же напряженным, как и выражение его лица. – Я подумал… – Он опустил голову и поцеловал ее грудь. У нее словно что-то взорвалось внутри. – Я неблагороден, Уинни. Я думал, что смогу доставить тебе наслаждение, а потом отпустить, уняв свою страсть. Ты заслуживаешь, чтобы твоим возлюбленным был настоящий аристократ, мужчина, который мог бы…