Девушка в сердце - Келли Орам

Папа вздыхает.

– Так и есть. Люблю тебя, чемпионка. Развлекайся.

– И я люблю тебя, пап. Обещаю не забеременеть!

Я завершаю звонок как раз в тот момент, когда папа бледнеет и начинает кричать. Подшучивать над ним – одно удовольствие.

Стоя на крыльце Кингов в пижаме и тапочках, со своей спортивной сумкой, подушкой и спальным мешком в руках, я вся дрожу от предвкушения. Дверь открывает угрюмая Бетани. Она закатывает глаза, распахивает дверь и кричит:

– Джейс! Твоя девушка здесь!

Я усмехаюсь. Готова поспорить, с ней не так-то просто совладать. Была ли я такой же нахальной, когда училась в средней школе? Надеюсь, что нет. Однако я не могу спорить с ее методами. Джейс появляется в дверях всего через несколько секунд, словно он только и ждал моего прихода. Он отпихивает сестру с дороги.

– Спасибо, что сказала.

Бетани снова закатывает глаза.

Джейс жестом приглашает меня войти и закрывает дверь. Он оглядывает меня с ног до головы и усмехается, указывая на мою пижаму и тапочки с эмблемой «Питтсбургских Пиратов»:

– Мило.

Я ухмыляюсь, но мои щеки горят от смущения.

– У папы скидки в магазине команды. Почти уверена, что у меня есть все товары с их символикой.

– Все девочки в подвале.

Я жду, когда Джейс покажет мне, куда идти, но он не спешит этого делать. Забрав мои вещи, он ставит их у двери. Затем он переплетает наши пальцы и ведет меня через гостиную.

– Вот и наш дом. Конечно, это не огромное поместье на холме, – поддразнивает он, – но здесь тоже очень уютно.

Это небольшой дом, стандартный для этого района. Не роскошный, но и не убогий. Мне кажется, это очень мило. В отличие от моего дома, он выглядит обжитым и гостеприимным.

– Мне нравится, – признаюсь я.

Когда Джейс тащит меня к лестнице на второй этаж, я останавливаюсь у нижней ступеньки и выгибаю бровь.

– Ты сказал, что все девочки в подвале.

– Так и есть. – Он одаривает меня улыбкой, которая полностью оправдывает все папины предупреждения.

Я должна найти девочек, но все же позволяю Джейсу отвести меня наверх. Увидев, куда он направляется, я фыркаю:

– Ты в самом деле тащишь меня в свою комнату?

Хитрая улыбка Джейса и блеск в его глазах говорят обо всем без слов, и все же я оказываюсь не готова к тому, что слышу в следующую секунду.

– Ну на прошлой неделе мне довелось испытать твою постель. Думаю, будет справедливо, если ты опробуешь мою.

Такого жирного намека я не ожидала. Расхохотавшись, я сгибаюсь пополам и хватаюсь за живот.

– Это не совсем та реакция, на которую я рассчитывал, – сухо говорит Джейс.

Я смеюсь еще громче.

– О, не выдумывай. Это именно та реакция, которую ты ждал.

Джейс усмехается.

– И то правда. Не хочешь поиграть в видеоигры, пока Лейла не обнаружила, что ты здесь? Приставка в моей комнате, но у меня есть игровые кресла. Их как раз два, так что нам не придется сидеть на кровати. – Он шутливо водит бровями. – Если только ты не хочешь пообниматься.

Это просто смешно, но мне действительно хочется пообниматься с Джейсом. Желание настолько сильно, что его совершенно невозможно скрыть: все написано на моем лице. Он замирает, и его брови удивленно ползут вверх, а губы слегка приоткрываются.

Теперь мне так стыдно, что хочется провалиться сквозь землю. Серьезно. Мое лицо пылает, и я не знаю, что сказать. Я совершенно безнадежна, когда дело доходит до парней.

Джейс первым приходит в себя и начинает возиться с подушками. Его кровать – это двойной матрас, плотно прижатый к стене. Телевизор и игровая приставка стоят на комоде, который находится в противоположном конце комнаты. Джейс перекладывает подушки с изголовья кровати таким образом, чтобы они оказались у стены, напротив телевизора. Затем он бросает на кровать два игровых контроллера и протягивает мне руку.

– Иди сюда.

Мои ноги не двигаются. Я не на шутку взволнована. Неужели это происходит на самом деле? Джейс берет меня за руку и тянет на кровать. Кажется, это все-таки происходит на самом деле.

Джейс откидывается на подушки и усаживает меня рядом с собой. Я выпрямляю спину и отодвигаюсь, оставляя между нами по крайней мере пятнадцать сантиметров. Джейс качает головой.

– Нет, так никто не обнимается.

Он так сильно тянет меня за руку, что я падаю прямо на него. Громко охнув, я пытаюсь подняться, но он обхватывает меня руками и прижимает к своей груди. Я расслабляюсь, чувствуя, как мое тело плавится от его прикосновения. С одной стороны, это похоже на объятие папы или Эрика, но с другой – это совершенно новое ощущение.

Потому что это объятие словно заряжено электричеством, которое заставляет меня сходить с ума. Мои глаза закрываются сами собой, а с губ срывается довольный вздох. Я могла бы умереть прямо сейчас и даже этого не заметить. Кажется, я в раю.

– Обниматься всегда так приятно?

Джейс тихо смеется и обнимает меня чуть крепче.

– Да, если человек тебе нравится. Ты и правда никогда так не делала?

– Только когда я была еще совсем маленькой и смотрела фильмы, прижавшись к папе. Но так, как сейчас, – никогда.

Джейс кладет щеку мне на макушку и начинает рассеянно играть с моими волосами.

– Как такое возможно?

Я пожимаю плечами.

– А с кем я могла бы так делать? Я никогда ни с кем не встречалась.

В другое время этот разговор показался бы мне крайне неловким, но сейчас я чувствую себя так комфортно, что могла бы рассказать Джейсу все что угодно.

– А как же Салливан? – спрашивает он. – Я знаю, что вы просто друзья, но разве вы никогда так не делаете? Даже когда смотрите бейсбольные матчи по телевизору?

Я качаю головой.

– Нет. Кажется, никто в это не верит, но между нами никогда не было ничего, кроме дружбы.

– Но вы так близки.

– Это правда. Но мы не привыкли проявлять свои чувства физически. – Я качаю головой. – Помнишь, когда он обнял меня после игры? Даже такое происходит крайне редко. Я могла бы пересчитать все наши объятия по пальцам.

– Он просто идиот, – бормочет Джейс, обращаясь скорее к самому себе, чем ко мне.

Я улыбаюсь, но в то же время с моих губ срывается печальный вздох.

– Это не его вина. Родители Эрика никогда не проявляли к нему особой привязанности. Он возвел вокруг себя стену, и ему бывает сложно открыться людям. Даже мне и моему папе.