Время в моей власти. Том II: рассказы, мемуары, публицистика, стихи - Геннадий Иванович Атаманов

– в большинстве своём живут в бедности, нищете, страшной нищете! Они зачастую безграмотны, их жилища ужасны – поистине ужасны! И никакие реформы пока ничего изменить не смогли.

– Почему, почему даже там, где у них есть все возможности построить хороший, просторный дом – они строят какие-то жалкие избушшонки?! Ведь бывали же случаи в прежние времена, когда помещики строили для крестьян хорошие дома – не нравилось!

Он даже плечом пожал, так рассуждая.

– Наверное, причина все в той же неграмотности… И на церковной службе они стоят, ничего не понимая… Богобоязненность есть, тяга к добру, правде и справедливости есть – но сколько при этом суеверий?… Да, за десять лет надо дать образование народу, хорошее образование – без этого нигде и ни в чем не будет никакого толку. Растёт промышленность, но рабочие-то кто? Вчерашние крестьяне, и только крестьяне. Причем самые бедные, не лучшие крестьяне, не лучшие люди… Образование, образование, образование! Посмотрите, как живут хорошие рабочие. Имеют квартиры, дома, некоторые даже прислугу содержат. А рабочих нужно всё больше, хороших рабочих, умелых… Трезвость, знание, образование, и – вера, вера православная! Без этого – разложение, при внешнем благополучии.

Рабочие покупают книги – и что они там видят? Сегодняшние писатели, даже самые лучшие, самые талантливые – равнодушны к религии, Богу. Терзают свою душу – и душу читателя. Опираются на своё мастерство, талант, «правду жизни» – и ошибаются. Когда-нибудь эти роковые ошибки станут понятны всем.

А сегодняшние газеты? Это язва на теле России, и с каждым днём всё более жгучая язва, лишающая разума, здоровья – угроза самой жизни… Почти вся пресса – в руках евреев, и она изо дня в день приучает людей ко всяческой ненормальности. Да чего там – создает поколения атеистов! Зажидовленными становятся многие сферы человеческой деятельности. И кем же со временем станут русские люди, во что превратится Россия? Еврейская жизнь – безбожная жизнь. Россия – еврейское государство?

Да и не евреи они совсем – те, кто называет себя евреями! Самозванцы. «Отец ваш – сатана, и вы хотите служить похотям его» – вот подходящие для них слова. Но племя это составляет миллионы и миллионы – второе в России по численности после русских!

А ведь сколько указов, Боже мой, сколько указов по еврейскому вопросу издал прадед, Николай I… Сотни! Угрозу для народа, для России, для империи, понимали всегда, и меры принимали. Сегодня – тихо, но буря может грянуть в любой момент, и это стало ясно из деятельности Думы…

Есть еще один враг, давний, коварный, лживый, как Сатана: масонство. Как и сам Сатана, то убеждает, что его нет, то убеждает, что самый лучший друг, и желает только добра… Этот враг – всегда рядом, и он может взять власть – и тут же отдать евреям. Тогда спасутся единицы и среди самих масонов – если успеют убежать за границу.

Масонство… Как там у Льва Толстого, в его «Войне и мире»? На председательском месте – незнакомый молодой человек, по правую руку – итальянец-аббат, еще один – весьма важный сановник, и один швейцарец-гувернер? Вот-вот-вот, это и есть, по-ихнему – демократия.

Николай Александрович подошел к полке, взял книгу, открыл нужную страницу.

«Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?».

Череп, горящая звезда, молоток… В руки дали лопату и три пары перчаток, одни из которых – женские.

Стыдно должно быть аристократу, русскому, православному человеку. Впрочем, это уже отход от православия. От истинного Бога, от веры отцов… Притом Безухов – хороший человек. А что можно сказать о других?..

Вот и доигрались. Оказались пешками в руках самых грязных, черных, нечестивых людей! Если случится переворот, «братья масоны» получат власть только на миг, а дальше… Страшно подумать.

Грязные, черные, нечестивые люди, которых пропаганда сразу же прославит как светлых и чистых, «борцов за народное счастье» – совсем откажутся от Бога, всех и всё перемешают: верх – и низ, черное – белое, разовьют бешеную деятельность, как созидательную, так и разрушительную, добьются огромных «успехов» там и тут. Такая «работа», наверное, происходит в аду…

Отказавшись от Бога, они окажутся в руках дьявола, всё время лицом к лицу со Смертью, и как бы ни подбадривали себя, какие бы волны славословия ни раздували, в конце концов не выдержат они взгляда Смерти – и в один момент всё рухнет со страшным треском. Придут другие, из их рядов – и начнут «правильную работу» по созданию «демократии». И всё – с начала… И смысла в их «работе» не будет ни на грош, как сегодня уже нет смысла в делах западной «демократии», американской. Житейское благополучие, комфорт – и разврат, лицемерие, духовная, душевная пустота…

Но… Пути Господни неисповедимы. Пока мы живы, будем мужественно встречать всё, что встречаем на своём пути. Главное, как учит слово Божие : «не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте». Христианин пройдёт через все испытания, а Господь сам всё управит…

Керенский

– Этого Кедринского надо повесить! – написала царица Александра Федоровна в записке своему мужу, Николаю II, в 1916 году – еще толком не зная мою фамилию : Керенский, Александр Федорович… А вскоре ко мне навсегда, на всю мою долгую жизнь прилипла кличка : Александра Федоровна. Это когда я перебрался жить в Зимний дворец, оставив дома жену и детей. Я и сам поверить не мог, что –

– в кровати, царицам вверенной, раскинется какой-то присяжный поверенный.

Слова поэта Маяковского.

Бывшая царица с мужем и семьей находились в Александровском дворце в Царском Селе, и ждали своей участи… Ну, а я, Александр Керенский – он же Аарон Кирбиз (Кирбиц), он же – сын народоволки Геси Гельфман, рожденный в Шлиссельбургской крепости, дважды усыновленный… Все эти сведения – под вопросительным знаком : смотрите у себя в интернете. Верны ли сведения? Судите сами… Я прокомментирую свою деятельность, свою жизнь – а вы судите…

Не сразу, не сразу появилась эта кличка : Александра Федоровна. Кстати, я – единственный член Временного правительства, который от февраля – и до октября… Так что и на кроватях, и на диванах – повалялся… Пораскидывался… Впрочем, всяческие «раскидывания» – это поэтические преувеличения. Если и «раскидывался», то в отчаянии, в конце…

А в начале, в начале, феврале!.. Тут Маяковский прав, описывая чувства многих – через любовные страдания мадам Кусковой.

– Старушка тычется в подушку, и только слышно: «Саша! – Душка!»… Его же