Моя грязная Калифорния - Джейсон Мосберг

народу. Больше сотни человек. Даже, наверное, две сотни. Диджей в светлом полосатом костюме крутит ностальгические мелодии. Все танцуют и пьют. Много татуировок. Джоди всматривается в лица; Марти затронул жизни стольких людей. Джоди чувствует прилив эндорфинов. Умерший продолжает существовать через тех, чьих жизней он коснулся… Это настолько близко к бессмертию, насколько может себе представить атеист.

Джоди ищет в толпе Шайло. Не находит.

Он пишет Николь: «Ты здесь?» В импровизированном баре он заказывает светлое пиво «Голден Роуд». Подходит какая-то женщина, чтобы тоже заказать себе напиток.

— Откуда вы знаете Марти? — спрашивает Джоди.

— А кто такой Марти?

Пока он ждет Шайло и Николь, он спрашивает еще у семерых человек, знают ли они Марти. Никто не знает. Один парень в котелке говорит:

— «Марти» — это пароль, который мне дали.

К тому времени, как появилась Шайло, Джоди уверен, что ни один из присутствующих Марти не знает. Шайло направляется к Джоди, притягивая все взгляды, пока идет по лофту в своем желтом платье.

— Ты здесь кого-нибудь знаешь? — спрашивает он.

— Мне кажется, я вижу нескольких друзей Николь, с которыми встречалась раз или два. Но не знаю, дружили ли они с Марти.

— Кто из них Николь?

— Я ее не вижу. — Шайло осматривает толпу. — Давай я ей напишу.

Шайло отправляет текстовое сообщение.

— Ты часто бываешь в таких местах? — спрашивает Джоди.

— Не знаю. Я бы сказала, что часто оказываюсь в таких местах, понимаешь? Вечер начинается с вина или встречи с друзьями и неизбежно заканчивается в подобном месте, где никто друг друга не слышит. Иногда вечеринка — это правильное количество выпитого, и ты вместе с приятными тебе людьми, и играет хорошая музыка, и все танцуют и отлично проводят время. Но такое, скорее, исключение, которое доказывает… О, вот, она мне ответила. Да, она не придет. Говорит, может встретиться с тобой завтра. В любое время по твоему выбору.

Джоди с трудом ее слышит за музыкой, грохочущей из динамиков. Он думал, вечеринка могла стать хорошим способом связаться с разными друзьями Марти и собрать информацию. Но теперь этот вечер не более полезен для Джоди, чем бьющие по ушам ритмы. Биты песни звучат как выстрелы, напоминая ему о стрельбе из дробовика в убегающего убийцу на заднем дворе. В голове вспыхивает череда образов. Его брат истекает кровью. Его отец мертв, в луже крови. Его попытка вернуть брата к жизни. Джоди начинает казаться, что растущая толпа и оглушающая музыка давят на него.

— У тебя все нормально? — кричит ему Шайло сквозь музыку.

— Что? Ага…

— Пойдем со мной.

Джоди — и несколько мужских взглядов — следуют за Шайло через комнату, в коридор, где находится лифт. Но она идет к лестничной клетке.

С крыши открывается панорамный вид на Лос-Анджелес. Море огней. Мерцающие точки под океанским туманом. Фары автомобилей мчатся сквозь неподвижное сияние зданий, уличных фонарей, светофоров, рекламных щитов и домов. Гигантский неоновый портрет, непрерывно меняющийся.

— Спасибо, приятно вдохнуть свежего воздуха.

Джоди смотрит на раскинувшийся перед ним город огней. Красиво, и все же пугающе. Слишком много зданий, дорог и машин. Слишком много людей. Слишком много людей, которые могли убить Марти.

— В одном своем видео Марти сказал, что Лос-Анджелес — это город, который не понимает, где начинаются пригороды.

— Похоже на него, — замечает Шайло.

— Тебе нравится здесь жить?

— Конечно, бывают моменты, когда я стою в пробке и спрашиваю себя: почему я здесь, если деньги, которые я плачу за аренду, в другом месте могли бы покрыть ипотеку? Я могла бы купить небольшой дом. С маленьким садом. Поставить там качели из шин. С другой стороны, в Лос-Анджелесе круто. Ты уже видел битумные озера Ла-Брея?

— Нет. Что это такое?

— Большие ямы, полные битума. Там есть музей. Древние животные погибли в этих ямах и хорошо сохранились. Это естественный асфальт, который выходит из земли. Но поверх него собиралась вода, грязь и листья. Животные, мучимые жаждой, шли напиться, увязали в битуме и медленно умирали.

— Ох.

— Иногда мне кажется, что весь Лос-Анджелес — большое битумное озеро.

— И ты чувствуешь себя одним из животных, которое в нем завязло и умирает?

— Иногда. Но иногда я люблю это место.

Взгляд Джоди переходит от желтых огней города к желтому платью Шайло. Она улыбается ему. Желание ее поцеловать смущает Джоди. Это было бы нехорошо.

Он смотрит в беззвездное угольное небо, затем снова смотрит на бесконечные огни на земле. Перевернутая версия маленького городка Пенсильвании. Фары носятся по перевернутому небу, как падающие звезды. Джоди опускает голову и видит, что Шайло держит его за руку. Он наклоняется к ней, и она встречается с ним губами.

* * *

Николь приходит в дом Джоди на полтора часа позже, чем обещала. Она прислала ему четыре сообщения, продляющие время опоздания, пока Джоди почти не перестал ее ждать. Когда он открывает дверь, он видит перед собой тридцатилетнюю женщину с татуировками на руках и синими прядями.

И с голубым чемоданом на колесах.

— Привет. Извини, что я опоздала.

— Без проблем. Я Джоди. Заходи.

Николь входит в крошечную студию. Ее чемодан занимает четверть площади пола.

— Ты не против, если я поживу здесь недолго?

Джоди против. Он испытывает проблемы со сном, поэтому не в восторге от мысли о появлении соседа по комнате, тем более человека, которого он не знает. Он хочет сказать, что не может позволить ей здесь остаться, однако ему нужна от нее информация. И она это знает. И в каком-то смысле она, кажется, использует это как рычаг давления на Джоди. Что-то вроде: «я дам тебе то, что ты хочешь знать о своем брате, но мне нужна подушка на несколько ночей». Или, может быть, она не делала такого расчета.

«Она халявщица», — говорила Шайло.

— Недолго — это сколько?

— Пока не знаю.

Даже Рори, обнюхивая сумку Николь, кажется, понял, что его пространство уменьшилось.

— Хорошо. Думаю, можешь. Здесь не так много места…

— Мне хватит. Просто нужен диван.

Светская беседа приводит к тому, что Николь излагает двадцатиминутную историю о своем сводном брате, которого арестовали за драку на пристани в Сан-Франциско. Пока она трещит без умолку, Джоди задается вопросом, что могло бы произойти, если бы он навестил Марти в Калифорнии много лет назад. Это приводит его к спирали многих других «что, если бы». Что, если бы Марти не уехал в Калифорнию? Что, если бы Джоди проводил больше времени с Марти, когда тот был подростком? Что, если бы их мать не умерла? Что, если