Спасти Осень - Галина Мишарина

Парень проворчал в ответ, что уж дерева точно не испугается, и направил коня вслед за нашими. Лично мне совсем не было страшно, да и Кутерьма весело скакала впереди Сахара. Если зверя ничто не беспокоит – стоит ли переживать? А Облако просто чувствовал состояние хозяина, потому и волновался.

– Дорога как будто давно заброшена, – заметила я, увидев растущий прямо на пути гриб.

– Так и есть. Этот путь никто не любит, хотя он удивительно красив, – отозвался Ракх. – Магия, – пояснил мужчина. – Тёмная, но не опасная. Просто многим в Лесу Великанов становится неуютно.

– Мне, например, – отозвался Аник. – Ого, вот это махина! Издалека он не выглядел таким… таким…

– Бесконечным, – с улыбкой сказала я. – Ракх, что это за порода? Я знаю множество самых разных деревьев – и стеакских, и зальмских даже, но такого прежде не встречала.

– Их называют шадами – деревьями теней. Считается, что своей энергией они подавляют любую магию, а потому вблизи городов или около дворцов их не сажают. Тэм, сюда, – негромко приказал он, сделав особый жест рукой, и коршун, который уже давно следовал за нами, опустился хозяину на плечо.

Я с восторгом глядела на удивительное создание. Вот бы коснуться его хоть кончиком пальца! Но мы быстро ехали вперёд, и вскоре увидели Стража – более низкого, но и более толстого.

– Это дуб, но какой-то странный! Что с его листьями?

– Его называют Седым Воином. Полагаю, это самое старое дерево на пограничных территориях, а также самое сильное. Ты наверняка уже ощутила, что от него исходит колоссальная энергия.

– Да, – прошептала я, протягивая руку и даже на расстоянии чувствуя, как покалывает пальцы. – А мы можем подъехать, Ракх? Пожалуйста! Кто знает, когда я окажусь здесь снова, и окажусь ли вообще…

Мужчина с улыбкой кивнул, Аник сразу сказал, что подождёт нас на тропе, и Кутерьма осталась с ним. Отчасти я лета понимала – такой гигант мог остудить любопытство многих, но только не жительницы Осени. Чем ближе мы подъезжали, тем более странными были у меня ощущения. Я привыкла чувствовать как цветы с травами, так и любые деревья, но это создание определённо не было всего лишь деревом. Оно дышало, оно было горячим, и оно разговаривало. Правда, слов я различить не могла, а вот исходящие токи уловила всем телом.

Сквозь длинные узловатые ветви не проникало солнце, зато на толстых венах корней лежало множество жёлудей – каждый размером с мою голову.

– Ракх! Боги, что с тобой?.. Ты в порядке?

Мужчина кивнул.

– Твои волосы тоже пушатся. Так действует его энергия. Я не могу определить её направленность, но чувствую мощь. Это приятно, согласись?

– И это пугает, – прошептала я. – Такого я прежде не ведала. Могу сказать только одно: этот дуб и правда воин.

Ракх склонился, и с улыбкой отделил от жёлудей две шапочки – одну для себя, другую для меня. С серьёзным видом нахлобучил смешной колпачок мне на голову, водрузил второй, побольше, на себя, и мы, переглянувшись, расхохотались. Устоять было невозможно – я обвила его руками за шею и поцеловала в губы, чтобы подарить нежность и трепетную силу.

– Ты только представь, – сказал мужчина, касаясь губами моей щеки, – какой дивный дом можно построить в ветвях этого великана.

– О таком я не подумала, а ведь было бы прекрасно жить на дереве!

Ракх погладил меня по спине, тихо вздохнул и отстранился.

– Ну что, едем дальше?

– А можно я жёлудь с собой возьму? Очень хочется попробовать вырастить его там, где удастся найти новый дом.

– Бери, но он не слишком лёгкий, и, по поверьям, не прорастёт без особой магии.

Не удержавшись, я выбрала два вместо одного, и, трепеща, положила их в холщовый мешок на завязках. Туда же убрала обе шапочки – на память, и почувствовала какое-то особое умиротворения.

Дальнейший путь до леса мы преодолевали в молчании. Я любовалась просторами всё ещё зелёных лугов и цветного леса, и то и дело оглядывалась на дуб. Чудилось, будто он смотрит нам вслед и улыбается. А потом мы спустились с холма, что завершал равнину, и увидели лес, в который предстояло въехать: древнюю, вечнозелёную чащу, населённую почти такими же гигантами, как Дозорный.

Меня словно окутало лёгкое облако волшебства. Я ещё издалека ощутила особые запахи, сплетения токов, а уж когда мы подобрались достаточно близко, и толстые шершавые стволы и огромные корни встали по обеим сторонам тропы, в меня стало проникать невероятное количество энергий. Кутерьма сразу попросилась в седло, и я спрятала её под плащом. Мы ехали вперёд неторопливо – все вместе, в одну линию, благо, что ширина дороги позволяла. И чем глубже в чащу, тем более глубокими и гулкими становились мои чувства.

– Я их слышу! – не выдержав, тихо сказала я. – Деревья! Они говорят друг с другом.

– О чём? – шёпотом спросил Аник.

– Они рассказывают о том, как жили, что видели, какую магию чувствовали. О том, какой вкус бывает у земли и дождя, и как хорошо быть рядом друг с другом тысячи лет… Мне странно. Я как будто сама становлюсь деревом.

– А ты можешь поговорить с ними? – сказал парень.

– Вряд ли они мне ответят. Для них мы лишь травинки, тонкие стебельки, что проносит мимо ветер. – Я покрепче сжала лисицу, и ощутила, как мурашки потекли по спине: – А теперь они поют. На каком-то неизвестном языке. Мне кажется, это песня о времени. Я как будто чувствую его кругом нас, но через них. Их вечность нерушима. Они стояли здесь задолго до появления Вардара, и будут жить, когда он исчезнет спустя века.

Мне хотелось плакать. Меня переполняла горестная, дрожащая сила любви. Я была мгновенна по сравнению с этими исполинами, но даже такую букашку они не считали ничтожной, ведь иначе не поделились бы со мной своей памятью.

– Когда-то они росли из воды. Потом здесь появился остров. Затем – мощная суша. А Дозорный – это их предок, что был рождён от великого дерева, превосходящего его вдвое и силой, и величием… Он пал. Дал новую жизнь и погиб, призвав для защиты могучую птицу, что несла в клюве жёлудь. Из него и вырос Страж. Всё это… все они… Это самый настоящий портал в вечность, понимаете?

Меня пробирала странная дрожь. Я как будто сама стала частью этого леса. И говорить больше ничего не хотелось. Так мы и ехали, глядя по сторонам, и Кутерьма не решалась убежать хоть на шаг в сторону. Я вздрогнула, опомнившись от чар, только когда из глубины леса послышался длинный и протяжный стон.

– Что это? – тотчас насторожился Аник. – То самое зло, о котором так много говорят? Громадные твари под стать этим деревьям?

– Это духи – хранители чащи, – отозвался Ракх. – Не бойтесь, они нас не тронут. И никаких медведей-переростков здесь не водится, – добавил он.

Вскоре тропа стала такой узкой и заросшей, что нам пришлось спешиться.

– Но ведь есть причина, почему этот лес так боятся! – упрямо сказал Аник. Даже конь его уже успокоился, а парень всё никак не желал угомониться.