Стихийная работа - Сол Энденцо

-Да ладно тебе! Аджар прекрасно обойдется фамильным храмом! – заверил я, пока бессознательная четверка не очнулась.

- Мне вообще без разницы, - ответствовал Астинити. – Я здесь по твою душу, которой, видимо, не существует. Придется уйти ни с чем.

- Что случилось?

- Курьер к тебе пришел… своеобразный. Старшие помощники просто в легком шоке, остальные почти в обмороке, так что советую поторопиться.

- Уже бегу, - согласно кивнул я, и Астинити исчез.

Очнувшиеся друзья решили, что мне пришлось уничтожить Кольцо, чтобы их спасти, и я не стал их разубеждать. Размороженный Иноходец, правда, вспомнил, что ему снилось что-то очень странное про меня и Кольцо, только он в этом сне был какой-то непонятной зверушкой. Сама же «зверушка» - единственный свидетель нашего с Кольцом договора – вновь скрылась в лабиринте Сэнсова биоэлектронного сознания. Аджар действительно обошелся фамильным храмом, в нем и поселился, а остальных я срочно отправил по домам. Если в шоке даже многое повидавшие старшие, значит, дело действительно неотложное…

Тварь из Тварей Легиона

Его виденья в этот час

Прекрасней, чем цветы,

А за окном танцуют вальс

Московские коты.

«Ногу свело»

«По ночному городу иду, иду», - напевала Тварь, бодро вышагивая по центральной улице очень маленького города, столицы очень маленького королевства, и даже ухитрялась выстукивать ритм когтями по камням мостовой.

Каждая рулада заканчивалась мелодичным переливчатым воем, который люди почему-то считали леденящим душу. Тварь никогда не понимала их реакции на хорошее, в общем-то, пение: едва заслышав ее вокальные упражнения, люди наглухо запирали окна и двери и вооружались, чем могли, а собаки забивались в дальние углы и смотрели оттуда черными глазами с тоской и отчаянием. Только кошки оставались на улицах, не обращая на Тварь никакого внимания.

В другое время Тварь обязательно откусила бы чей-нибудь почтовый ящик, заглянула в щель между ставнями или проглотила пару куриц. Просто для пущего интереса. Но долг перед Легионом не позволял отвлекаться от цели. Правда, идти прогулочным шагом, напевать и пританцовывать на ходу он никак не мешал, и дрожащие горожане не находили себе места, слыша эти странные звуки. Один только осмелился выглянуть на улицу, узрел отплясывающую гопак Тварь и придвинул к двери комод. Чудовище, танцующее в лунном свете, снилось ему еще месяца два.

Вэйланна Черный Факел

А голову мою не оплакивай, потому что за двадцать лет кто-нибудь из нас уж обязательно умрет – или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разбирайся, кто из нас троих лучше знал богословие.

Ходжа Насреддин.

Тварь переминалась с ноги на ногу посреди библиотеки и смущенно колупала когтем ковер, но тот упорно оставался невредимым. Я разглядывал «своеобразного», по определению Астинити, шестиногого курьера (вольно ж ему было переминаться!), а тот разглядывал многострадальный ковер. Дальше разговор не клеился.

- Извините, а сколько вам лет? – начала Тварь. – Вы ведь не очень древний?

- В смысле? – уточнил я, и курьер проткнул-таки когтем ковер. – Вы бы не трогали мое имущество, а то мне зашивать его что-то не хочется.

- Не буду, - Тварь втянула когти. – Понимаете, я из Легиона…

- Я вижу.

- У нас в Директории есть легенда об Айранском побоище, в котором участвовали двое Повелителей Легиона. Один из них вернулся обратно в свой мир, второй погиб, спасая жизнь Главнокомандующего. Тогда Легион впервые был близок к поражению, и только призванные Повелителями духи помогли ему победить.

Своеобразная трактовка событий моего недавнего прошлого. Только причем же все-таки древность?

- А причем моя древность? – поинтересовался я.

- Дело в том… Погиб Главнокомандующий, не оставив преемника. Заменить его некому. Мы в отчаянии, и оракул сказал, что тогдашние Повелители Легиона смогут нам помочь. И что вы можете с ними связаться. А древность… Ну, ведь Айранское побоище было несколько поколений назад. Едва ли его помнят даже наши немногочисленные бессмертные. Кстати, один из них и вспомнил, в каком мире вас искать.

Выпалив все это на одном дыхании, курьер успокоился и выжидающе уставился на меня. С древностью понятно: свойство межмировых переходов – относительность времени. Проходя мировую дверь, можно попасть в любое нужное тебе время, хоть в прошлое, хоть в будущее. Между мирами, собственно, нет даже понятий прошлого и будущего, а время разветвляется и переплетается, как стебли перекати-поля.

Скорее всего, курьера постарались доставить поближе к времени так называемого Айранского побоища, а объяснить это не удосужились. Или решили, что он сам знает. А вот что теперь делать с Легионом – пока не ясно. Более подробные расспросы курьера показали, что живой водой отделаться не удастся. Добросовестные Легионерские чиновники сначала отдали последние почести прежнему Главнокомандующему в виде торжественной кремации тела, а потом уже озаботились поисками замены. Правильно, конечно - только живую воду применять уже не к чему. Разбираться в тонкостях управления огромной армией и, тем более, возглавлять ее я точно не собираюсь. Корэн, скорее всего, тоже. Значит, возвращать Главнокомандующего придется в любом случае. Каким, интересно, образом? Если бы они его хоть не сожгли…

Я отправил курьера обратно в Легион, сказав, что Повелители скоро прибудут, а сам отправился в особняк Корэна, уговаривать второго «Повелителя» принять участие в разбирательстве с Легионом.

- Да кто ж меня отпустит! – возразил Маханаведер, меряя шагами комнату. – Я только что из отпуска вышел. И ты, кстати, это прекрасно знаешь.

- Если дело только в этом – без проблем! Штаб Легиона находится в мире Директории, и при межмировых прыжках время очень легко подкорректировать. Ты потратишь меньше часа местного времени. Сегодня вернешься уж точно.

- Ты уверен?

- На все сто! – убежденно заверил я.

- Тогда ладно, - согласился Корэн. – Пойдем, посмотрим, что можно сделать.

На рассвете вернулся курьер в Легион. Множество испытаний выпало на его долю, но, преодолев их, достиг он таинственных земель запредельного мира, где встретил Повелителей и передал им мольбу о возвращении. Взамен же он отдал им свою жизненную силу, с трудом добрался до Легиона и упал без сознания.

Повелители вернулись на закате, когда последний луч уходящего солнца упал на землю. В этом месте возникло яркое багровое сияние, из которого вышли Повелители в сверкающих темных доспехах, с верными огненными мечами в руках. Легионеры, ожидавшие их, пали ниц.

Так гласит легенда о возвращении Повелителей Легиона, и, в общем-то, я со всем согласен, кроме некоторых мелочей. Курьер наш бурно отпраздновал окончание своего похода и тут же осознал простую истину: сложно переставлять две ноги, еще сложнее – четыре, но разобраться в шести заплетающихся конечностях – непосильный труд. Он попытался было уподобиться пресловутой трехногой табуретке, но все три ноги неизбежно оказывались с одной стороны, и долгожданное равновесие не наступало. Пришлось ему ползком добираться до укромного угла, падать без сил и отсыпаться, пока можно, пока все слишком заняты, чтобы заметить его возвращение. Вот так гибель Главнокомандующего сказалась на дисциплине. Как будто только на нем все и держалось, даже те мелочи, которыми он никогда не занимался.